Игорь Вардунас - Последний поход

- Теперь ваши жизни во власти старейшин «Братства», - заключил Семиброк, когда Линя и Якова связали. - Вас и ваших людей будут судить за диверсию по законам Фарер.

- Плевать, - сплюнул в снег разъяренный кореец. - Тогда я встречу свою судьбу

- Но вы же сами говорили, что это - шанс все вернуть для человечества, - не сдавалась Лера.

- Да. Шанс для нас, но не для вас, - со сталью в голосе отрезал Линь. - Это естественный отбор. Мы все равно сильнее...

В этот момент воздух огласился низким трубным звуком, гулким эхом прокатившимся по заснеженным шапкам гор. Все обернулись на его источник.

К Фарерскому архипелагу подходил «Черный дракон».

эпилог

Что бы я рассказала человеку, жившему в прошлом, которого никогда не видела?

О моей собственной жизни.

В мире, которого больше нет...

Надежда сейчас - единственное, что делает нас людьми.

Иначе для чего тогда жить...

Ведь правда ?

Надежда. Казалось бы, всего одно слово, а сколько в нем таилось радости, трепета и в то же время — горя и разочарования. Одно маленькое слово, способное воскрешать или заставлять сердце обливаться кровью.

Надежды больше не было.

Светало. «Черный дракон», развернувшись, плавно причаливал к «Грозному», закрывая его своей исполинской тенью. На берегу у лодок суетились люди. Несколько человек несли положенное в парусину бездыханное тело Дана; его выпростанная из носилок рука безвольно волочилась по снегу, оставляя за собой кровавую полосу.

Но Лера, ни на кого не обращая внимания, ссутулившись, сидела на камне, зажав между ног «Бизон» и прижавшись лбом к холодному прикладу. Мышь притихла во внутреннем кармане куртки.

Пытавшегося поддержать Мигеля она попросила уйти. О Батоне, о чем-то толковавшем в стороне с Тарасом и Савельевым, даже не думала. На пандусе у входа в схрон в окружении телохранителей Семиброка стоял связанный Линь. Корейская команда под присмотром вооруженных Паштета и Трески суетилась над телами убитых и раненых.

Ни с кем не хотелось разговаривать. Ничего не хотелось. Голова пылала так, словно в нее насыпали раскаленного угля. Все снова оказалось напрасно. Предательство, ложь, неожиданная диверсия.

Напрасно.

Сверху медленно падали кружащиеся снежные хлопья, перемешанные с комками серого, как небо, пепла, продолжавшего вылетать из истерзанного взрывом Хранилища Судного Дня.

Наверное, так и умирают надежды. В холоде и абсолютной, равнодушной ко всему тишине.

- Как ты? - спросила подошедшая Милен, державшая в руке лук.

- Не знаю, - покачала головой Лера и, оторвавшись от созерцания своих испачканных грязью ботинок, подняла голову, посмотрев на девушку. - Ничего не знаю.

Она помолчала.

- Ты спасла мне жизнь.

- Я впервые убила человека, - голос Милен дрогнул.

- Я тебя понимаю, поверь, - Лера с сочувствием посмотрела на подругу. - Тоже через это прошла. Со временем отпустит. Хотя по-настоящему кровь не уйдет никогда.

- Что теперь будет?

- Всего лишь затишье, - ответила Лера, чувствуя, как на нее, сковывая сердце, наваливается чудовищная усталость. Сколько еще ей предстоит бороться. Ради чего. - Будет буря.

- Нам придется расстаться?

- Да. Твое место здесь. А мне надо плыть дальше.

- С ними? - Милен указала перчаткой на громадину танкера, драконью морду которого лизали первые лучи тусклого солнца, восходящего над горизонтом.

- С ними или без них. Может, получится обменять Линя на лодку. Но нам нужно добраться в Пионерск. К родным. Это был наш последний поход. Погоня за надеждой.

- Но все уничтожили. Разграбили наш дом, - Милен снова чуть не плакала, ее била мелкая дрожь.

- Не все, - Лера сунула руку в карман куртки и осторожно вытащила из нее небольшой контейнер, который украдкой подобрала в Хранилище Судного Дня. - К тому же с вами поделились, как-никак.

- Что это? - с любопытством спросила Милен, присаживаясь рядом.

- Чем бы оно ни было, - это осколок того мира, который мы утратили навсегда, - вертя на ладони контейнер, ответила Лера. - А значит - чудо. И однажды оно обязательно произойдет.

- Ты в это веришь? - Милен посмотрела на подругу.

- Да, - твердо ответила девушка. - Я верю.

Отвернувшись от пылающего Хранилища Судного Дня, Лера

приложила ладонь козырьком к глазам и, щурясь, посмотрела на бескрайнее далекое море. Ее по-прежнему упрямо манила за горизонт извилистая, полная опасностей и лишений дорога.

Дорога домой. Санкт-Петербург, 2014

Думаю, представляться уже не имеет смысла, поэтому сразу к делу.

Я всегда с большой опаской отношусь к продолжениям. Или, как больше люблю говорить, на языке кино — сиквелам. «Двойки» и «тройки» в названиях привычных и полюбившихся вещей очень часто смущают, а не радуют, и очень редко у кинокартины или литературного произведения может появиться достойное развитие истории. Хороших примеров и там и там по пальцам пересчитать. Как любит говаривать один мой знакомый продюсер: «Важно из сиквела не сделать каквел».

Другое дело - когда замысел изначально имеет структуру, которую можно безболезненно «длить». В случае с «Ледяным пленом» так и вышло. Уже будучи на середине, я стал обдумывать возможные «пути отступления» для своих героев, размышлять, какие еще могли с ними случиться приключения, куда бы они могли попасть.

Я перебрал почти 16(!) вариантов финала, а когда все дописал и показал редактору, наш бессменный флагман Вячеслав Бакулин

сказал: «Неее, друже, а плыви-ка ты обратно, только другим путем». В версии, которую предлагал я, все погибали, но главный и, пожалуй, самый важный элемент проекта - это надежда. Герои должны пытаться спасти мир, должны стремиться вернуться домой. Конечно, атомная подлодка в мире «Метро» — это крутое ноу-хау. Столько открывается возможностей.

Когда «Плен» подписали в печать, я на эмоциях набросал первые две главы «Последнего похода», и тут пролетавшая мимо фея сглазила все к чертям - книга стала по-настоящему заколдованной. Ибо, сколько бы я ни начинал снова ее писать, обязательно что-нибудь случалось или отвлекало меня. Проект встал на три года, превратившись в, как я его шутливо окрестил, «плавучий долгострой».

Не пошло. Скорее всего, мне нужно было просто взять тайм-аут, отдохнуть от героев.

И я решил отложить до поры. За этот период у меня вышло несколько рассказов, семь романов, шесть из которых - в фантастическом цикле «Хронос», написанном в соавторстве с Никитой Авериным. А где-то с год назад я сдул пыль с синопсиса «Похода» и понял — вот сейчас я хочу писать дальше. Вот теперь мне снова интересно.