Джек Вэнс - Мэдук

Король не внимал ее уговорам. В Саррисе ничто не мешало ему заниматься государственными делами; кроме того, он любил про- ехаться на коне во главе небольшого отряда охранников и сокольни- чих. Преследуя дичь, Казмир нередко уезжал довольно далеко, до са- мых окраин Тантревальского леса, начинавшегося в нескольких милях к северу.

Другим домочадцам короля Саррис тоже был по душе. Принца Кассандра окружали друзья-собутыльники; днем они развлекались верховой ездой наперегонки и греблей на реке, а также устраивали потешные рыцарские турниры, начинавшие входить в моду. По вече- рам они увлеченно занимались соревнованиями другого рода в компа- нии нескольких развеселых местных девиц, пользуясь с этой целью заброшенной избушкой егеря.

Принцесса Мэдук тоже любила уезжать за город — хотя бы пото- му, что это позволяло ей избавиться от общества фрейлин. Ее пони,

Тайфер, всегда был под рукой; каждый день она с удовольствием вы- езжала на прогулку в окрестные луга в сопровождении помощника конюха, Пимфида. Не все ее дни проходили безоблачно: от принцессы даже в Саррисе ожидались поведение и манера одеваться, подобавшие ее положению. Мэдук, однако, почти не обращала внимания на стро- гие предписания леди Дездеи, отдавая предпочтение своим причудам.

Наконец Дездея отвела Мэдук в сторону, чтобы устроить серьез- ный разговор: «Дорогая моя, тебе давно пора осознать действитель- ность! Ты не можешь вечно уклоняться от того факта, что ты — прин- цесса Мэдук Лионесская, а не какая-нибудь непутевая простушка- потаскушка без роду и без племени!»

«Очень хорошо, леди Дездея — я буду об этом помнить. А теперь мне можно идти?»

«Не спеши! По сути дела, я только начала говорить. Я пытаюсь объяснить, что каждый из твоих поступков отражается не только на твоей репутации и не только на репутации королевской семьи, но на репутации всего королевства! Подумай о том, какая огромная ответст- венность на тебя возложена! Ты это понимаешь?»

«Да, леди Дездея. И все же...»

«И все же — что?»

«Возникает впечатление, что моим поведением никто не интересу- ется — кроме вас. Поэтому в конечном счете от него ничего не зави- сит, и о репутации королевства беспокоиться не приходится».

«От твоих поступков очень многое зависит! — отрезала Дездея. — Дурные привычки легко усваиваются, но от них трудно отделаться! Тебе необходимо научиться любезности и благопристойности, чтобы окружающие тебя уважали и тобой восхищались».

Мэдук неохотно кивнула: «Не думаю, что кто-нибудь станет вое- хищаться моим вышиванием или уважать меня за то, как я танцую».

«Тем не менее, ты обязана приобрести эти навыки и прочие мане- ры, отличающие знатных наследниц от быдла — так, чтобы они вошли в плоть и кровь, проявляясь естественно и непроизвольно. Время ле- тит, день проходит за днем — ты и опомниться не успеешь, как меся- цы превратятся в годы! Рано или поздно начнутся разговоры о по- молвке, и тогда твое поведение и твои манеры станут предметом все- общего внимания и подвергнутся беспощадной оценке».

Мэдук скорчила презрительную гримасу: «Если кто-нибудь мной заинтересуется, ему не потребуется много времени, чтобы услышать все, что я о нем думаю!»

«Дорогая моя, прямолинейная откровенность и любезность несо- вместимы!»

«Какое мне дело? Я не хочу связываться с такими вещами. Пусть пристают к кому-нибудь другому со своими помолвками и женитьба- ми».

Леди Дездея мрачно усмехнулась: «Не будь так уверена — очень скоро тебе придется изменить точку зрения. В любом случае, мне по- ручено сделать из тебя благовоспитанную особу, и я этим займусь».

«Вы только потеряете время».

«Неужели? Представь себе такую ситуацию. Благородный принц приедет в Лионесс, ожидая встретить скромную и безупречную прин- цессу, изящную и очаровательную. Он спросит: «Где же принцесса Мэдук — прекрасная, милая, благосклонная?» А ему ответят, указывая пальцем в окно: «Вот она!» Принц выглянет в окно и увидит, как ты скачешь и кувыркаешься, словно одержимая, с растрепанными рыжи- ми волосами, своевольная и неприступная, как адская фурия! Что то- гда?»

«Если у этого принца есть что-нибудь в голове, он прикажет по- дать коня и тут же уедет, — Мэдук вскочила. — Вы закончили? Мне хотелось бы заняться своими делами».

«Можешь идти».

Леди Дездея сидела в полной неподвижности добрых десять ми- нут. Затем она резко поднялась на ноги и поднялась в будуар короле- вы. Соллас сидела, опустив руки в таз с мелом, замешанным в соке молочая — таким образом она надеялась воспрепятствовать вредному воздействию сельской воды.

Королева подняла голову: «Что такое, Оттилия? Ты меня пугаешь! Ты в отчаянии? Кто-нибудь умер? Или у тебя просто желудочные ко- лики?»

«Мое состояние объясняется другими причинами, ваше величест- во! Я только что говорила с принцессой Мэдук и, к сожалению, долж- на сообщить неутешительные новости».

Соллас вздохнула: «Опять? Как только произносят ее имя, мне становится тошно. Она в твоих руках. Научи ее вежливо разговари- вать, хорошо одеваться, делать реверансы, танцевать и вышивать — больше ничего не нужно. Через несколько лет мы выдадим ее замуж. А до тех пор придется мириться с ее странностями».

«Если бы это были всего лишь «странности», как вы изволили вы- разиться, я могла бы с ними справиться. Но Мэдук превратилась в на- стоящего сорванца — дерзкая, непослушная, неисправимая безобраз- ница! Она плавает в реке, куда я боюсь заходить. Она забирается на деревья, прячется в листве и притворяется, что меня не слышит. Чаще всего она проводит время в конюшне: от нее всегда разит навозом. Не знаю, что с ней делать».

Соллас вытащила руку из белой жижи, рассмотрела кожу и реши- ла, что процедура производит желаемый эффект. Горничная начала было удалять налипшую пасту, чем вызвала гневный окрик королевы: «Поосторожнее, Нельда! Ты с меня шкуру сдираешь заживо! Ты бы еще принесла, в самом деле, скребок из конюшни!»

«Прошу прощения, ваше величество! Я буду осторожнее. Ваши руки теперь выглядят просто прекрасно!»

Королева Соллас кисло кивнула: «Поэтому я и терплю такие му- чения. Ты что-то сказала, Оттилия?»

«Что делать с принцессой Мэдук?»

Соллас подняла на воспитательницу пустой волоокий взор: «В чем, по сути дела, она провинилась?»

«Она не слушается, делает, что хочет, и не всегда содержит себя в чистоте и порядке. У нее часто замызганное лицо, а в прическе путает- ся солома — если этот рыжий ералаш можно назвать прической. Не- радивое, упрямое, своенравное, дикое создание!»

Королева снова вздохнула и взяла виноградину из стоявшей под рукой чаши: «Передай принцессе, что я недовольна. Разъясни ей, что заслужить мое благоволение она может только благопристойным по- ведением».