Джек Вэнс - Мэдук

Кларактус не только привез плохие вести, но и сумел намекнуть на некоторые неприятные аспекты положения вещей, которые Одри предпочитал игнорировать. Даотские солдаты красиво маршировали в парадных униформах, но даже Одри понимал, что их способность ус- пешно воевать оставляла желать лучшего.

Одри вздохнул. Для устранения возникших проблем требовались меры столь решительные, что одна мысль о них заставляла его вооб- ражение судорожно смыкаться подобно прикосновению к чувстви- тельным усикам венериной мухоловки.

Король Одри раздраженно воздел руки и потряс ими. Все должно быть хорошо — иначе не может быть! Если проблему можно игнори- ровать, значит, она не заслуживает внимания. Вполне разумный прин- цип: любой сошел бы с ума, пытаясь исправить все недостатки Все- ленной!

Восстановив таким образом некоторое равновесие духа, Одри по- звал слуг. Ему на голову надели модную шляпу с тульей набекрень и пунцовым плюмажем. Король Одри надул щеки, распушил усы и вы- шел из апартаментов.

4

Лионесское королевство простиралось по всему Южному Хайбра- су от Кантабрийского залива до Прощального мыса, смотревшего в Атлантический океан. В замке Хайдион на окраине города Лионесса король Казмир держал бразды правления гораздо крепче короля Одри. При дворе Казмира строго соблюдались протокол и этикет: в Хайдио- не преобладала величественная торжественность, а не показная пыш- ность.

Супруга Казмира, королева Соллас, крупная апатичная женщина, ростом почти не уступала королю. Ее красивые русые косы укладыва- ли венками на голове; она принимала молочные ванны, чтобы под- держивать белизну нежной мягкой кожи. Сыном и наследником Каз- мира был надменный и франтоватый принц Кассандр; кроме того, ко- ролевскую семью пополняла принцесса Мэдук — предположительно внучка Казмира, дочь печальной принцессы Сульдрун, покончившей с собой девять лет тому назад.

Замок Хайдион возвышался над столицей Лионесса, оседлав плечо невысокого горного отрога. Снизу он казался нагромождением тяже- ловесных каменных блоков, увенчанным семью башнями различных размеров и форм: башней Лападиуса/ Высокой башней,[5][6] Королевской башней, Западной башней, Башней Филинов, башней Палемона и Boc- точной башней. Громоздкая конструкция и башни придавали Хайдио- ну не слишком изящный, но архаично причудливый внешний вид, рез- ко контрастировавший с утонченным великолепием фасада дворца Фалу-Файль в Аваллоне.

Сходным образом, внешность и личность короля Казмира рази- тельно отличались от внешности и характера короля Одри. В строгом и бледнолицем, но легко красневшем Казмире, казалось, не находила выхода нетерпеливая багровая кровь. Волосы и борода Казмира были словно аккуратно сплетены из рыжевато-русых колечек-кудрей. Блед- ность даотского короля Одри была чуть желтоватой, сродни слоновой кости, а волосы — ярко-черными. Тяжеловатый, но не ожиревший Казмир, с мощным торсом и бычьей шеей, повелительно смотрел на мир круглыми, голубыми, как фарфор, глазами; в отличие от Одри, он никогда не раздувал ровные, тщательно выбритые щеки. Высокий и начинавший толстеть Одри старался скрывать полноту и тщательно следил за изяществом своих манер.

Ни тот, ни другой король не пренебрегал удобствами и привиле- гиями, подобавшими царственным особам, однако Одри постоянно окружал себя приближенными и фаворитками, тогда как Казмир ни- кому не уделял особого внимания и не содержал любовниц. Раз в не- делю Казмир величаво направлялся в спальню королевы Соллас и прилежно исполнял супружеский долг, обслуживая ее летаргическую белую тушу. В менее формальных ситуациях Казмир довольствовался мимолетным облегчением, пользуясь трепетным телом одного из смазливых мальчиков-пажей.

Если Казмир и предпочитал находиться в какой-либо компании, это была компания его шпионов и осведомителей. Агенты сообщили Казмиру об отказе Эйласа уступить Поэлитетц чуть ли не раньше, чем об этом узнал Одри. Казмир ожидал такого развития событий; тем не менее, неприятная новость вызвала у него очередной приступ ипохон- дрии. Рано или поздно он намеревался вторгнуться в Даот, уничто- жить даотские войска и быстро воспользоваться плодами этой победы, объединив два крупнейших государства — прежде, чем Эйлас успеет этому воспрепятствовать. Тот факт, что гарнизон Эйласа засел в По- элитетце, существенно осложнял ситуацию, так как ульфские войска теперь могли быстро подступить к Аваллону с северо-запада, совер- шив марш-бросок через Даотские Топи, в связи с чем исход лионес- ского вторжения в Даот ставился под вопрос. Таким образом, угрозу, исходившую из Поэлитетца, необходимо было устранить.

Эта идея не впервые приходила в голову Казмиру. Он уже давно пытался разжечь смуту среди ульфских баронов, надеясь, что молодой король-чужеземец не справится с охватившим страну мятежом. C этой целью Казмир нанял Торкваля — отступника-ска, промышлявшего грабежом.

Предприятие Казмира, однако, не приносило удовлетворительных плодов. При всей безжалостности и хитрости Торкваля, разбойнику не хватало дисциплины, что ограничивало его полезность. Месяц прохо- дил за месяцем; нетерпение и недовольство Казмира все возрастали: где успехи, обещанные Торквалем? В ответ на приказы Казмира Тор- кваль присылал гонцов, требовавших все больше золота и серебра. Казмир уже затратил значительные суммы; при этом он подозревал, что Торкваль мог без труда обходиться без дополнительного финанси- рования, удовлетворяя свои нужды грабежами и не истощая королев- скую казну непомерными запросами.

Казмир любил совещаться с частными осведомителями в Камере Вздохов, находившейся над так называемым Арсеналом; когда-то дав- но, еще до того, как построили Пеньядор, Арсенал служил дворцовой камерой пыток, а ожидавшие внимания палачей узники сидели в Ka- мере Вздохов, где до их чувствительных ушей — по меньшей мере, так утверждали легенды — снизу доносились приглушенные вопли истязаемых.

Обстановка в Камере Вздохов, круглом помещении с голыми ка- менными стенами, была нарочито непритязательной: пара деревянных скамей у дощатого дубового стола, а на столе — поднос со светлой буковой флягой и четырьмя вырезанными из того же дерева кружка- ми, почему-то вызывавшими у Казмира нечто вроде привязанности.

Через неделю после получения сообщения о тупиковой ситуации в Поэлитетце помощник камергера Эшар известил Казмира о том, что курьер Робальф ожидал в Камере Вздохов возможности представить отчет его величеству.

Казмир не замедлил подняться в безрадостное помещение над Ap- сеналом. На одной из скамей сидел Робальф — тощий субъект с кост- лявой физиономией и бегающими карими глазами, редкими коричне- ватыми волосами и длинным горбатым носом. На нем были запылив- шийся в пути коричневый вельветовый костюм и остроконечная чер- ная фетровая шапочка; увидев входящего короля, Робальф вскочил на ноги, сорвал с головы шапочку и поклонился: «Государь, к вашим ус- лугам!»