Бабула Владимир - Планета трех солнц

Ветерок, что дул с юга, приятно охлаждал разгоряченные лица гребцов. На подернутой легкой рябью поверхности реки колебалось и поблескивало отражение Проксимы с ореолом, разорванным у противоположного берега темными очертаниями причудливых строений. Мак-Гарди и Грубер гребли, как механизмы.

Пойду первым, пусть никто не говорит, что я трус, – решительно заявил Грубер, когда пристали к низкому берегу и вытащили лодку на траву.

Краус пожал плечами:

Как хочешь, только не делай никаких глупостей.

Грубер вытащил из лодки ружье и осторожно направился к поселку. Сделав несколько шагов, оглянулся. Здесь приятели уже не увидят его, можно полакомиться бананами.

Он вытащил из кармана продолговатый плод, надкусил... Но кусок застрял у него в горле.

В просветах между кустами Грубер увидел движущуюся тень. Освещаемый багровым светом Проксимы, на мощных задних ногах стоял огромный зверь с непомерно большой головой и короткими передними конечностями.

Гонимый инстинктом самосохранения, Грубер стремглав бросился обратно.

Ящер!.. Ящер!.. Бежим! – кричал он отчаянно.

Краус яростно зажал ему ладонью рот:

Пьяница! Эти твои галлюцинации доведут нас до беда! Я тебе... Я... я... – Последние слова застряли у него в горле. Как загипнотизированный, Краус вытаращил глаза на чудовище, угрожающе возвышавшееся на фоне неба над берегом.

Мак-Гарди сгоряча нажал на спусковой крючок ружья. Тишину ночи прорезала очередь.

Беглецы бросились со всех ног обратно. Зверь зашатался, прошел несколько шагов. На берегу потерял равновесие

и медленно рухнул в воду. Еще несколько раз судорожно дернулся и исчез в глубине.

Видишь, ведь говорил я тебе, что здесь полно ящеров... Давай вернемся домой, в горы...

Заткни глотку! – яростно зашипел Краус из густого кустарника. – Стрельба, наверное, разбудила весь поселок!

Грубер упрямо тряхнул головой и, не оглядываясь, побрел к лодке.

Стой, погубишь себя и нас! – отчаянно крикнул Краус. – На реке квартяне увидят тебя как на ладони.

Но Грубер шел дальше, как сомнамбула.

И чего ты с ним нянькаешься?! – Мак-Гарди медленно поднял ружье.

Краус выбил оружие из его рук:

Ты с ума сошел! Не видишь разве, что он пьян? Ты хочешь, чтобы мы остались тут только вдвоем? Тогда давай перестреляем друг друга, и всем мучениям придет конец...

Он побежал за Грубером, оглушил его ударом по затылку и оттащил в кусты.

Что же теперь? – глухо спросил Мак-Гарди.

Будем ждать. Сейчас больше ничего не сделать. Посмотрим, что происходит в селении.

Они растянулись на земле рядом с оглушенным Грубером, настороженно прислушиваясь.

У Мак-Гарди кружилась голова. Глаза слипались от усталости. Он незаметно засыпал. А Краус, наоборот, был возбужден до предела. Малейший шорох действовал на его напряженные нервы, как электрическая искра. Грудь сжимал страх, кровь оглушительно стучала в виски.

Не спи... – с неожиданной нежностью прикоснулся он к Мак – Гарди. – Нигде ни звука. Похоже, квартяне спят очень крепко, или же они вообще глухие – черт его знает!

Думаю, что они, скорее всего, бодрствуют по ночам и сейчас где-то летают, – рассуждал сонный Мак-Гарди. – Дома осталась только охрана, а с ней мы как-нибудь договоримся...

А возможно, они специально не обнаруживают себя, чтобы заманить нас в ловушку. Попали мы впросак. Возвра-щаться сейчас не можем, потому что они перестреляют нас на реке, как зайцев.

Подождем до утра и пойдем в поселок, не таясь. Покажем им, что у нас нет злых намерений.

Краус согласился. Он подполз к лодке, достал из нее самые ценные вещи и разложил их в кустарнике вокруг себя, чтобы иметь под руками. Мак-Гарди тем временем уснул.

Нервное напряжение у Крауса не проходило. Темнота угнетала его; ему чудилось и слышалось то, чего не могло быть на самом деле.

Вот ему начало казаться, что большие шары на высоких пирамидах в селении засияли... Сначала он воспринял сияние как обман зрения, как следствие переутомления, но вскоре убедился в реальности явления. Действительно, шары то вспыхивали светло-голубым светом, то гасли, после снова загорались красным, желтым...

«Наверное, квартяне подают кому-то сигналы...» – подумал Краус и еще сильнее вжался в землю. Он не стал будить Мак-Гарди: разговор с ним мог выдать их убежище. А шары с каждым разом сияли все ярче; теперь они вспыхивали хаотично, разными красками.

Погрузившись в наблюдения, Краус не обратил внимания на далекий приглушенный грохот. Но вот странные звуки начали быстро нарастать. Глухо громыхнуло, – да так, что все вокруг задрожало.

Краус испуганно оглянулся и застыл: на горизонте, четко очерчивая вершины горной гряды, к небу поднимались полыхающие языки огня.

Загремели новые удары – еще сильнее. Заметно закачалась земля. Мак-Гарди проснулся и, забыв об осторожности, спросонья завопил:

Что случилось?.. Нас обстреливают?.. Нас обнаружили?

Краус прижал его к земле:

В горах произошел взрыв вулкана... Наша «Ласточка», видимо, погибла...

Мак-Гарди лег навзничь и уставился безразличным взглядом в небо. Медленно вытащил из кармана «водочный» банан, надкусил его.

Краус беспомощно пожал плечами.

* * *

Утро заявило о себе таким же чудесным сиянием, в каком угасал прошедший день. Грубер проснулся и удивленно заморгал глазами. Мак-Гарди похлопал его по плечу:

Проснись, соня, тебя ждем...

Ну что же, пойдем... – подавленно сказал Краус, приподнимаясь.

Один раз мать родила, один раз и умирать! – попытался улыбнуться Мак-Гарди. Грубер, ничего не понимая, помотал головой и поплелся за своими приятелями.

Вскоре они дошли до края большого вымощенного прямоугольника, который примерно на метр возвышался над равниной. Нерешительно остановились и с восторгом смотрели на удивительные строения.

В ясное голубое небо вздымались четыре стройные, гладкие пирамиды метров в пятьдесят высотой, с большими, радужно сияющими шарами на вершинах. В левом углу вымощенной площадки стояла пирамида немного крупнее других, без таинственных шаров; а справа – самое удивительное строение из всех: огромное полушарие, на котором размещались три конструкции с широкими спиралями, – они, как обнаружил Краус при первой разведке, незаметно и непрерывно меняли свое направление.

Я напоминаю себе Наполеона, стоящего перед египетскими пирамидами! – бодро воскликнул Мак-Гарди, стараясь заглушить страх. – Мне кажется, что и эти постройки являются только памятниками славного прошлого Кварты. Нигде ни души; нигде ни окон, ни дверей. Как здесь могут жить люди?