Сергей Буденов - В чем сила?

Около получаса просто молча брели по тоннелю. Барон шел первым и одергивал любого, кто пытался заговорить. Снова стали попадаться, похожие на прежние, норы. Но эти были редкими и уходили под разными углами в грунтовые стены — бетонных конструкций словно не бывало, все обрушились на протяжении нескольких десятков метров. Свет отсутствовал совсем, и снова пришлось жечь фонарные батарейки. Проводник иногда снимал маску, оценивал воздух и поспешно надевал обратно. В один из таких моментов Фома тоже снял маску, и, сдерживая себя, чтобы не вдохнуть слишком глубоко, тихо спросил:

— Здесь тоже гномы живут?

— Нет, они по-другому воняют. Здесь другое, похоже на снорков. — Ответил Барон — Знаешь про таких?

— Видал парочку. Одного даже застрелил.

— Это они здесь столько нарыли. Потому и ходы разве что не вертикальные. Они почти по отвесным склонам могут лазить. К тому же частенько трупы в свои норы утаскивают и кладовые себе устраивают. От того и вонь.

— Ты откуда знаешь? Сам один из них?

— Упал один раз к ним под землю, вот и знаю. Прям к ужину успел, прикинь!

— Главным блюдом был?

— Вроде того, — невесело хмыкнул Барон — Ты дробовик приготовь, мало ли…

— А у кого нет, что делать? — заподозрил неладное Кирилл.

— Не шуметь. Ганс, меняемся. Бери мой ствол, а мне дробовик.

Дальше шли в молчании и старались не издавать ни звука. Временами из нор доносились приглушенные звероподобные рыки, и Кирилл с Пижоном и Гансом нервно вскидывали оружие. Вскоре вышли в нормальный тоннель — со стенами. Здесь горели лампы, хоть и каждая третья, но горели. У очередного полустанка обнаружилась дрезина.

— Ну, прокатимся? — Барон весело оглядел отряд.

— Не опасно? — замялся Хмырь — Да и работает ли?

— Проверим… — по-хозяйски ответил сталкер и направился к транспорту.

Сзади послышался шорох, затем рык и… половина отряда упала от неожиданного мощного толчка в спину. Ганс шел последним и, соответственно, получил удар в спину, упал вперед, сминая Пижона и Фому.

— Снорки! — Барон в мгновение ока развернулся и пристрелил из дробовика тварь на спине Ганса — Хмырь, Кирилл, на дрезину!

Оба побежали. Барон схватил Ганса за руку, помогая подняться. Немец побежал к дрезине. Главарь снова выстрелил, Фома не видел куда, только слышал вокруг множественный топот, пытаясь вылезти из-под нерасторопного Пижона. В поле зрения была видна дрезина, на ней уже сидел Кирилл, Хмырь и Ганс приводили ее в движение. Барон стрелял раз за разом и что-то кричал. Фома, наконец, смог подняться и увидел, как Хмыря буквально выхватил один из снорков и повалил его на пол, дрезина набирала обороты и стала удаляться уже без него. Твари носились повсюду — по полустанку, вдоль стен и вокруг Барона. Передвигались они необычно — на четырех конечностях, прыжками и короткими перебежками, постоянно грозно порыкивая. Лидер бросился на помощь Хмырю, на ходу крича:

— Фома, помогай Пижону!

Молодой боец от страха стрелял во все стороны и орал во всю глотку. Фома встал к нему спиной и заорал:

— Прекрати панику! Стой на месте и стреляй в тех, кто атакует!

Парень немного успокоился. Тем временем Фома подстрелил одну тварь, на миг глянул в сторону Барона — тот метрах в двадцати пяти отбивает из лап тварей вопящего Хмыря — и едва не пропустил атаку с другого фланга. Тварь бросилась неожиданно, но в последний миг заряд дроби разнес ей голову — рефлексы за последние двое суток Фома отточил хорошо. Пижон стрелял беспорядочно и в большей степени мимо.

— Экономь! — заорал Фома и выстрелил в прыгнувшую с полустанка тварь.

Снорков было много, не было свободных двух метров, чтобы там не находился хотя бы один мутант. Они не смяли людей только потому, что хоть и жили порой большими стаями, но являлись сугубо эгоистичными тварями и зачастую нападали одиночно. Кто-то из сталкеров говаривал, что это бывшие сталкеры, то ли лишившиеся рассудка и одичавшие, то ли попавшие в аномалию при Выбросе. Было еще мнение, что это результат генетических экспериментов. Но как бы то ни было, ясно одно — раньше эти твари были людьми, о чем свидетельствовала одежда и приросшие к коже противогазы, ставшие частью тела.

Фома пристрелил еще одного снорка, бросившегося справа. Слышались выстрелы из дробовика Барона и винтовки Хмыря. Пижон перестал стрелять, наверно, менял магазин. Фома убил еще одну тварь и упал под тяжестью парня, сваленного снорком. Вылез из-под сталкера и ощутил тяжелый удар по спине. Монстр приземлился прямо на спину и вертелся над ним, пытаясь добраться до тела сквозь рюкзак и армированную ткань «Севы». Фома попытался нащупать врага, в руку попал шланг противогаза и он, не задумываясь, рванул его вниз. Тварь завопила от боли и обмякла, оставив в руке человека противогаз со слоем кожи.

Пижон отбивался двумя руками от наседавшего сверху снорка. Он пытался добраться до горла сталкера, но получив в бок щепотку дробин, слетел, как лист от ветра. Фома снова получил удар в спину, но устоял, развернулся и снес голову мутанту. Снова удар в спину — он полетел к полустанку, и чуть не раскроил голову об край бетонной плиты. Когда он сбросил с себя снорка и встал на ноги, Пижон уже не двигался, но разбираться не стал — сбоку прыгнул очередной мутант. Чтобы не попасть под атаку, он отпрыгнул назад, падая на платформу, тут же кувыркнулся и встретил выстрелом набежавшего снорка.

Барон тоже отстреливался, а вот Хмыря уже несколько секунд не слышно. Но, на фиг, не до них! Снорк подпрыгнул высоко, чуть не ударившись об потолок, но получил заряд дроби прямо в грудь еще в воздухе. Слева прыгнул еще один, Фома нажал на спуск, но выстрела не было. Он выбросил дробовик в сторону и упал на спину, поваленный монстром. Тот тянул к лицу когтистые лапы и Фома с трудом смог сдержать натиск. Улучив момент, он выдернул нож и всадил по рукоять в глаз мутанта через стекло противогаза.

Сталкер сбросил обмякшее тело, вытащил нож и пистолет и в два прыжка оказался у стены. С ножом в левой руке и пистолетом в правой он осознал, что спине непривычно легко — рюкзака и винтовки на ней нет. Слева налетел мутант и остался без половины головы. Еще двоих Фома пристрелил до начала атаки, тут же поймал на нож третьего и прострелил ему голову.

Барон уже не стрелял, но был жив, колотил дробовиком монстров и матерился на чем свет стоит. Фома тремя выстрелами остановил еще двоих, снова поймал на нож снорка, добил его выстрелом и отбросил пистолет.

А потом его накрыло полнейшее безумие слепой ярости берсеркера. С ножом в руке он ловил прыгающих на него монстров и одного за другим резал. Ловил и резал. Кругом были рыки, скулеж, выкрики напарника, хруст костей и треск рвущейся плоти, суматоха и много, много крови, ярости, злобы и ненависти, желания убивать и жить — все смешалось воедино.