Admin - i af0d3b7246f951a5

— А тебе что, так понравился этот заштатный городишка?

— Ничего так себе, заштатный! Да он больше любого другого, про который я когда-либо слышал. По крайней мере, длиннее.

— Все так. Но я не люблю растягивать удовольствия. По крайней мере, настолько.

К иммиграционному пункту верхневолынцы явились еще до открытия. Вацлав, Стас и Янош дружно ворчали на Милана. Тот же деловито осматривался и даже не огрызался. Наконец, Вацлав проснулся настолько, чтобы всерьез обратить внимание на своего секретаря.

— Тебя что-то тревожит?

— Да. Причем я не пойму что.

— Может быть, отсутствие пограничников? — предположил Янош.

— Может быть, — пожал плечами Милан. — Хотя это-то объяснимо. Мы могли проскочить их в метель. Но почему в гостинцах мы не вызвали ни малейшего интереса? Как ни мало сейчас бродит всяких подозрительных иностранцев, но, насколько я понял, сюда забредает чуть ли не больше народа, чем в любую другую страну, за исключением Трехречья. Поэтому путники должны вызывать какие-нибудь вопросы. Например, здешние ли вы, господа, или пришли бог знает откуда, и черт знает зачем.

— Легко войти, трудно выйти? — отозвался Янош.

Милан кивнул и посмотрел на Вацлава. Тот пожал плечами.

— В любом случае, мы здесь. И, думаю, через десять минут мы узнаем все, что будет возможно узнать об этой гостеприимной стране от работника иммиграционной службы.

Стас коснулся рукава Вацлава.

— Вацлав, посмотрите вдоль улицы. Не узнаете?

— Кого?

— Да вон, невысокий плотный человек с бородкой. Это же Родомир. Хотя, вы можете его и не знать. Я с ним учился на одном курсе университета. А вы поступили в университет, когда я заканчивал аспирантуру.

Невысокий плотный человек с бородкой уверенными шагами проследовал в направлении иммиграционной службы. Так как он открыл ключом дверь, то можно было предположить, что он здесь работает. Верхневолынцы немедленно сунулись за ним, но господин недовольно проговорил:

— Куда вы торопитесь, господа, еще же без пяти девять!

Янош и Милан повернулись было уходить, когда Родомир все-таки посмотрел на неурочных посетителей.

— Не может быть! Скажите мне, что я ошибаюсь, и что вас зовут не Венцеслав!

— Я предпочитаю, когда меня называют Вацлав, — отозвался маг.

— И хотел бы вас спутать, да не спутаешь! Разве что с трехреченским воспреемником. Я видел его лет пять назад, и даже разговаривал с ним. Боюсь, что был с ним даже более откровенным, чем хотел. Уж слишком он на вас похож, я никак не мог отогнать от себя мысль, что я дома. О, и Стас здесь. Заходите, господа! Я сейчас поставлю чай. Через минутку придет Милодар, ты его должен помнить, Стас. Он здесь начальник. Хотя, что я говорю, не через минутку, а через пятнадцать. Милодар всегда и везде опаздывает.

— Разве можно так говорить о своем начальнике, Родомир, — упрекнул его Стас. — Начальство не опаздывает, а задерживается.

— Тебе виднее. Ты же привык путешествовать в компании большого начальства. Но господин Венцеслав!.. Простите, Вацлав. Зачем же вы сюда пришли. Не может быть, чтобы у вас не было денег, на выход из этой крысоловки!

— Денег? На выход?

— Ну, ничего, — продолжал Родомир, не заметив удивления Вацлава. — Сейчас придет Милодар, и мы что-нибудь придумаем. Соберем со всех наших, и уж десять-то тысяч на выходной билет для вас наберем.

— Десять тысяч? — переспросил Вацлав, но Родомир продолжал, увлеченный своей мыслью, не обращая внимания на удивление гостей.

— В конце концов, не такие уж это большие деньги. Всего-то десять лет работы. Я уже почти накопил на свой билет. Осталось всего ничего. Но и я отстегну от своих сбережений для вас, Вацлав.

— Постойте, Родомир, я, кажется, не понимаю вас, — остановил его Вацлав.

Родомир замолчал и с удивлением посмотрел на него.

— Не понимаете? Вы еще не были на границе?

— С Трехречьем?

— Да любой.

— Были, конечно. Разве можно приехать в страну, минуя границу?

— И вы еще не пытались выехать?

— Мы только что приехали.

— Добрый день, господа, — раздался голос от двери. — Почему ты не предложил гостям сесть, Родомир?

Верхневолынцы обернулись к двери и увидели полную противоположность Родомиру. По крайней мере, внешне. У входа стоял высокий худощавый господин, со светлыми, вьющимися волосами и карими глазами. На вид ему было лет сорок пять. Он с сочувственным любопытством оглядел посетителей и побледнел.

— Только не это! Ведь это не вы, правда же?

— Здравствуйте, профессор, — отозвался Вацлав. — Вот уж не знал, что венцом ваших честолюбивых устремлений является место столоначальника. Сказали бы мне об этом раньше, и вам бы не пришлось так далеко ходить!

— Господин Венцеслав...

— Называйте меня Вацлав.

— Вацлав, не напоминайте мне мои слова. Я дорого заплатил за них и продолжаю платить по сей день. И почему вы не подождали в Медвенке еще год? Тогда бы я успел вернуться домой, и рассказать вам обо всем. А сейчас, черт побери, сейчас мне придется застрять здесь еще на неопределенное время!

— Подождите, Милодар, я пока что ничего не понимаю.

— Садитесь же, господа, — наконец нашелся Родомир. — Вот сюда, к столу. Я сейчас подам чай и мы ответим на все ваши вопросы.

— Какие тут могут быть вопросы! — горько возразил Милодар. — Мы с тобой обязаны обеспечить доставку домой господина Венцеслава и его спутников. Отдадим наши сбережения, бросим клич среди товарищей. Что поделаешь — сами виноваты, давно нужно было снарядить кого-нибудь одного с подробным докладом.

— Вот что, — не выдержал Вацлав. — Если уж вы не собрались прислать мне кого-нибудь с докладом в Медвенку, то может быть, выберете кого-нибудь, кто мог бы доложить обстановку на месте. А то я толкусь в этой приемной уже полчаса и не получил ни какой информации.

— Я хотел объяснить, но тут ты вошел, — извиняющимся тоном сообщил Родомир. — Они еще не были на выездной границе, Милодар.

— А... Тогда понятно. Простите, Вацлав. Слушайте, давайте я куплю чего-нибудь вкусненького, а потом закрою дверь на ключ, чтобы нам никто не мешал, и мы спокойно поговорим.

— У меня такое чувство, Милодар, словно вам ужасно не хочется мне что-либо объяснять. С чего бы это? Это совсем на вас не похоже.

Милан обратил внимание на обращение Вацлава и на его насмешливые интонации. Судя по всему этому, он прекрасно знал Милодара и тот не пользовался его уважением. Скорее, наоборот.

Милодар торопливо вышел, а Вацлав перехватил взгляд Милана и тихо объяснил.

— Видишь ли, мой мальчик, когда я поступил в магический университет, некоторые люди относились ко мне не как к обычному студенту, а исключительно с учетом моего положения. А с учетом этого положения они от меня требовали или слишком много, или слишком мало. Некоторые считали, что раз уж я князь от науки, то должен владеть всеми отраслями знаний лучше, чем те, которые посвятили этому всю жизнь и спрашивали с меня больше, чем знали сами. Другие же, наоборот, считали, что если князь умеет по слогам разобрать собственное имя, то он уже кладезь премудрости. И любое слово, произнесенное мной на околонаучном жаргоне, воспринимали как истину в последней инстанции. Самое смешное, мой мальчик, что вторых я сумел разогнать, а первых — нет. К ним было трудно придраться. Уж очень безупречные.