Admin - i 90c04fe5f626ac82

- Тем более. Вам было бы куда проще.

- Стало быть, ольгеник и кельгин придумали вы?

- Мы придумали куда больше языков. Но с уходом рас исчезали и языки. Я не знаю, что осталось в этом мире, но знайте - это наследие прошлого. С трудом выношенное наследие, но тем оно ценнее.

Устав стоять, я хотел было сесть на корточки, но заметил подходящую по форме корягу.

- Ты рассказываешь о временах столь далеких, что трудно представить. Это же около двух тысяч лет, а то и больше. Сейчас две тысячи сто тридцать шестой год Новой Эпохи! Сколько же вы живете фактически?

- В среднем мы живем двести лет, как и положено.

- Тогда я ничего не понимаю. Как такое возможно? У вас летоисчисление другое?

- Все проще. Испокон веков после смерти вождя племени душа переселяется в тело занявшего его пост. Так было и так будет. Саркра"набар знает, кем это было придумано, однако каждый вождь вбирает в себя память предков. После смерти одного все накопленные багаж и мудрость переходят к вновь назначенному. Я, можно сказать, голос многих веков, давних и далеких.

- Ушам своим не верю! Неужели ты помнишь мир с основания?

- Да, но не рассчитывай, что я поделюсь с тобой такими знаниями. Не из вредности, нет. Просто вы, маленькие люди, еще не готовы.

- Не готовы к чему?

- К прошлому. Иначе у вас не станет будущего. Еще придет время. А пока пускай мир остается таким, каким он привык себя видеть. И как остальные привыкли его воспринимать. Не троньте. Я не прощу себе этой ошибки...

Я оставил последнюю фразу без комментария. Смешанные чувства - тут впору и обидеться, и, поставив себя на его место, понять. Люди в самом деле творят невесть что.

- Возможно, ты и прав... Что вы теперь будете делать с остальными? Я понимаю, вам будет нелегко их отыскать, но что после?

- Нам некуда спешить. Еще отыщем. Нужно привыкнуть к современному миру с его новыми жителями и устоями. Думаю, что пахари будут не против поделиться с нами их чудодейственной пшеницей. А там будем возвращать наших, ничего другого не остается. Это наши долг и судьба. Ферленг во второй раз познает расцвет нашей расы, и клянусь Черным Эзонесом, он будет величественнее, чем в Эпоху Заката!

Дромгр в своем порыве плюхнул кулаком по воде, взметнулись брызги, на меня попало несколько капель.

- А в остальных племенах тоже есть свои вожди?

- Да, конечно. Нам многое предстоит обсудить с ними. Грядут великие изменения!

- Но путь неблизкий. Вы в курсе вообще, что вас, мягко говоря, далековато забросило, в отличие от сородичей? Много дней вам предстоит провести в пути...

Мерг сурово произнес:

- Найдем. Зов предков силен. Проклятие дало слабину; кто знает, быть может, не мы одни освободились из-под тяжкого гнета?

Мы помолчали. Нет, мерг, это вряд ли. Нет больше такой пшеницы, нет могильника друидов, нет и составляющих Списка Восьмидесяти. Вы покинете зону, где растет тульвия. Где растет пшеница. Вы покинете болота и не сможете найти то число водоемов, чтобы смочить собственную кожу...

Вождь мергов продолжает сидеть в болоте, его сородичи тоже. Они негромко беседуют между собой; лес наполнился непрерывным монотонным гудением. Из-за постоянного плеска не покидает стойкое ощущение, что я забрел в купальни Академии. От взбаламученной воды идет неприятный запах.

- Пожалуй, мне пора. Безумно не хочется покидать вас - у меня столько вопросов! С удовольствием остался бы и побеседовал, но увы. Иные дела. Благодарю за ценные сведения. Кажется, я стал единственным экземпляром, знающим тайну.

Дромгр вылез из воды. Он возвысился надо мной, с его тела грязными каплями стекает вода.

- Сможем ли мы изготовить зелье сами? - спросил я.

Вождь опустил голову.

- Увы... Для этого нужна рука мерга. Спасибо тебе, человек. Я запомню нашу встречу. Отныне и навсегда - ты мой друг.

Он сорвал пучок травы, вытер влажную лапу и протянул ее мне.

- Спасибо. Без тебя мы бы так и остались теми, кто убивает и разрушает. Мы в долгу перед тобой.

Я пожал руку, смущенно улыбаясь:

- Желаю вам поскорее обрести себя и удивить Ферленг. Рад, что у вас все пошло на поправку.

Все кончено.

Глава 8. Макс

- Заклинила!

- Эй, вы что там делаете?!

Новые голоса. Словно идущие из пустынных коридоров.

- Я ментов вызываю!

- Одурели?!

- А ну, валите отсюда!

- Ковер, пулей!

- Держи их!

- С-сука...

- Аккуратно, блин, Витек, там нож!

Голоса отталкивались от стен. И при каждом прикосновении с ними умножались, набирая армию своих клонов. Только потом они долетали до меня, обволакивая ничего не соображающую голову мириадами звуков.

- Валим отсюда нахрен!

Топот удаляющихся ног.

Громкий удар о пол и шелест целлофана.

- Твою мать!

- Холм прибьет!

Топот приближающихся ног.

- Парень, как ты?

Надо мной висит бородатое лицо мужчины лет сорока.

Я слабо улыбнулся. Больно дышать.

- Витек, да ему, кажись, совсем паскудно!

- Бляха-муха! Гарик, вызови скорую! И ментов!

- Не... Не... Не надо никого... - смог произнести я. Не хватало еще, чтобы меня повязали. Разбитые губы немеют, они еле шевелятся, будто я долгое время провел на морозе.

Мужчина запустил руку в густую бороду. От нервов он дергал ее короткими быстрыми движениями.

- Как же, ты себя со стороны-то видел?

- Д-думаю... Не стоит. Встать помогите, мужики, - немощно, хуже старика, промямлил я.

После тщетных попыток я понял, что самому мне это сделать не под силу. Башка кружится как после пары литров пива. А тошнит как после пары литров водки. И тяжело делать глубокие вдохи - покалывает. Хреново. Сотрясение, пара сломанных ребер, куча синяков. И это на первый взгляд! Зато живой. Смело можно утверждать, что состоялся довольно-таки выгодный обмен. Даже очень. При всех моих увечьях я легко отделался. И если бы не распахнутая олимпийка, вовремя прикрывшая пояс и задравшуюся футболку, возникли бы вопросы. Я застегнулся, чтобы скрыть опасный атрибут.

Подскочил высокий и лысый дядька - товарищ бородатого. Вдвоем они помогли мне встать.

- Съездили на футбол, блин...

- Эй, дружище, твой? Только ручки оборвались, - Гарик, если я не ошибся, протянул мне пакет. Отлично! Судя по весу, ствол там. - А, вон и мобила... Фига на ней крови! - присвистнул он. - Ха! Зато работает.

- Да уж... Первые телефоны создавались с учетом того времени, - криво усмехнулся я.

- И желающих покуситься на них, - поддержал меня Гарик.

- Привет девяностым, - заключил лысый.

- Ты далеко живешь? - это снова бородатый. Видать, он у них за "папу". - Пойдем, поймаем тебе машину.

Я тут же запротестовал:

- Не, мужики, спасибо. Мне идти-то пара минут. Не заблужусь.

Лысый сочувственно осмотрел меня.

- Мда... За что ж они тебя так?

Я устало махнул рукой: