Admin - <4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63>

На соединение с ним склонились «Светлана» с «Палладой», не прекращавшие боя с уже

изрядно покалеченным «Иосино». И хотя «Светлана» в корме тоже горела, «Паллада»

получила под полубак «восьмидюймовый» подарок и дымилась, а «Мономах» выглядел

просто плавучей руиной, вскоре Дева осознал, что между ним, ощутимо побитым «Иосино» и

уцелевшими транспортами сейчас дымят уже три русских крейсера, и разорвал дистанцию.

Но унывать было рано, вполне возможно, что обнаруженный недавно дым на юго-

востоке принадлежит еще одному японскому крейсерскому отряду. Тогда не мешает пока, не

возобновляя боя, хоть немного оправиться. И после подхода Того-младшего или Катаоки,

совместно завершить с этой частью конвоя. Поскольку телеграммы безжалостно глушились

как японцами, так и русскими, японскому адмиралу пришлось отправить на встречу

подходящим кораблям один из оставшихся дестроеров, чтобы те не проскочили в сторону

свалки главных сил, чей гром отчетливо слышен на северо-востоке.

Русские крейсера пока не проявляли особой агрессивности. Убедившись, что «собачки»

отказались от намерения прорваться к конвою, они соединились и перестроившись в

кильватерную колонну с «Палладой» во главе, продолжили неспешное движение параллельно

своим транспортам. Причем «Светлана» и «Паллада» успели забрать со шлюпок моряков,

спасшихся с «Штандарта» и затонувшего ранее «Расторопного». Третий наш миноносец –

«Решительный», смог в итоге дать ход, и поплелся под одним котлом в кильватер купцам. Не

забыли даже об остающихся в воде японцах. «Светлана» оставила им свой баркас и два плота.

Сбавив ход, оставшиеся два крейсера 3-й эскадры спокойно шли параллельным курсом с

русскими, как будто и не было никакой войны, и не смертельные противники разглядывали

сейчас друг друга в бинокли. «Иосино» доложил о потерях и повреждениях. Плохо было то,

что после обнаруженной трещины в стволе кормовой шестидюймовки его артиллерийские

возможности сократились почти на половину. Но отрадно, что с него обещали через полчаса

иметь ход в 19-20 узлов. Свободной команде Дева даже разрешил пока обедать.

Тем временем, не доходя до линии горизонта, разведчик лихо развернулся и побежал

назад. По прошествии минут пятнадцати, уже можно было попытаться разобрать сигнал,

поднятый на идущем полным ходом эсминце. После его прочтения, контр-адмирал прикрыв

глаза, с минуту сохронял гробовое молчание… Навстречу шли вовсе не японские крейсера

или «потерявшиеся» лайнеры Великого князя. С юга неторопливой поступью доисторических

мастодонтов надвигалась колонна из шести русских эскадренных броненосцев...

Выйдя из ступора, Дева приказал прибавить ход на два узла и принять два румба влево,

убираясь с дороги вражеских линкоров, и одновременно стараясь не всполошить русские

крейсера. Кинься сейчас они на него: «Иосино» не жилец! Но фортуна улыбнулась японцам.

«Паллада» шла прежним курсом и скоростью, прикрывая транспорта. За ней в кильватере

неторопливо дымил еще горящий в трех местах «Мономах» и уже потушившаяся «Светлана».

Постепенно разорвав дистанцию до пяти миль, «Кассаги» и «Иосино» развернулись «все

вдруг» и вместе с двумя эсминцами восемнадцатиузловым ходом побежали навстречу грохоту

битвы главных сил в тот самый момент, когда сигнальщики на «Палладе» увидели

поднимающиеся из-за горизонта мачты кораблей Григоровича... Нарушая приказ

командующего, Дева сделал главное, что сейчас мог: с кем бы ни сражались Того и Камимура,

своевременная информация о русских шести броненосцах идущих с юга на помощь к

транспортам, а так же о курсе и месте их каравана для командующего будет принципиально

важной. Все же попытки связаться телеграфом ни к чему, кроме мгновенной ответной

россыпи русских точек и тире пока не приводили.

Увы, выполнить задуманное ему так и не удалось. Сначала впереди показалась идущие

на север большие крейсера Руднева, от которых Дева шарахнулся на северо-запад как черт от

ладана. Там его ожидала еще более неприятная встреча: сигнальщики усмотрели впереди

крейсера Грамматчикова. А общение с ними ему, связанному подбитым «Иосино», было ну

совсем не в тему… Дева развернул свой маленький отряд так, чтобы обойти русские главные

силы с кормы, постепенно через юг склоняясь к востоку. Минут тридцать крейсера и два

дестроера бежали одни в пустынном море. Но внезапно впереди открылся стоящий без хода,

изрядно осевший в воде одинокий корабль, в котором с «Кассаги» вскоре опознали новейший

броненосец, вступивший в сражение флагманом адмирала Камимуры. Это был «Фусо»…

***

Японские крейсера и сопровождающие их два контрминоносца растворялись в дымном

облаке на горизонте. Чем испортили Ивану Константиновичу Григоровичу настроение

окончательно. Он молча проводил взглядом убегающие «собачки», сплюнул за борт, и нервно

закурил… Догнать эту парочку с подбитой «Светланой» и семнадцатиузловой «Палладой»

было не реально, он прекрасно это понимал. Как и то, что теперь, еще находясь за горизонтом,

Того примет единственно правильное решение и попытается достать конвой. Следовательно,

придется не идти на гром боя доносящийся откуда-то справа по курсу, и в котором, наверное,

именно сейчас Макаров и Руднев решают в очном противостоянии с японцами кто есть кто, а

оставаться с транспортами. И прикрывать это стадо купцов. Раз уж так получилось…

Но что-то мешало ему спокойно и пунктуально выполнить приказ комфлота. Острейшее

внутреннее противоречие рвалось наружу. С одной стороны – ясная и понятная задача. С

другой – шестое чувство военного моряка. И оно подсказывало совсем другое. «Но, в конце

концов. Если уж один раз нарушил приказ комфлота, то почему бы… Ну, и, тем более, что эти

двое передадут Того? Что мы отогнали их от транспортов, плетущихся в сторону Шанхая на

8-и узлах, и охраняем этот обоз... Но что ход-то мы уже двенадцатиузловый держать можем

они вряд-ли разобрали… И… Нет! Ну, не могу я тут торчать, пока наши воюют!!!»

Григорович решился. И опять принял самостоятельное решение, как бы сказали

современные военные теоретики, сообразуясь с обстановкой. Его начальник штаба каперанг

Андрей Августович Эбергард после краткого раздумья, взвесив все «за» и «против», в итоге с

ним согласился, добавив: «Тем более, что догоняя транспорты, якобы плетущиеся к югу,

японцы неизбежно налетят на нас!» Командир «Петропавловска» Яковлев поддержал их

сразу: «Ведь линкоры строятся для боя с себе подобными, а бой этот, как мы слышим, вовсе