Белль Аврора - Неукротимый

Спеша ей на помощь, я ослабляю свой галстук, и говорю:

— Конечно. Если это то, что ты хочешь услышать. Если тебе нужна причина, для того чтобы сосать мой член в своем офисе в девять утра в понедельник, — я наклоняю голову в раздумьях и рассеяно продолжаю: — Сосать член для заключения контракта, — я замолкаю и с удовольствием наблюдаю, как ярость вспыхивает в ее глазах.

Я был под впечатлением, когда она протянула руки к моим плечам и с силой оттолкнула меня. Мне пришлось отступить на шаг назад, но я все же улыбнулся своей успешной попытке вывести её из себя.

— Я не чёртова проститутка, Твитч, — выплюнула Лекси. — Я не собираюсь это делать. Ты, в любом случае, собирался сделать пожертвование, так что просто сделай это, наконец, и уходи.

Вы только посмотрите на неё.

Мне нравится эта её сердитая сторона. Она может гневаться, я этого и не знал. Это открытие меня радует. Кажется, будет весело. Сломить её, я имею в виду.

Воспользовавшись образовавшимся расстоянием между нами, она пытается убежать от меня. Она обходит свой стол и, выдвинув стул, указывает мне рукой на кресло для посетителей, прежде чем опускает свою милую попку на сидение. Я знаю, что мне не следует этого делать, но я не могу удержаться.

Вы знаете, есть такая штука у людей, которая подсказывает им, что они делают что-то неправильно или заходят слишком далеко?

Так вот, у меня этой штуки нет.

Обходя вокруг стола, я, прилагая минимум усилий, отодвигаю ее стул. Поднимая голову, она хмурится.

— Что ты делаешь?

Беря ее за руки, я тяну ее вверх, чтобы она встала и занимаю ее место на стуле. Взяв ее за бедра, я слегка толкаю ее назад, пока ее попа не достигает краешка стола.

На ее лице отчетливо читается поражение. Она выглядит побежденной.

Мне это нравится.

Я делаю с ней успехи, которые и не ожидал получить так быстро. У меня были планы поить ее, водить в рестораны и постепенно завоевывать ее доверие и привязанность, прежде, чем я нанес бы свой решительный удар. Это настоящий я. И, что более важно, именно в этом и есть причина того, почему я такой, какой есть.

Она облегчает мне задачу. Я думаю, что она заслуживает вознаграждения за свое хорошее поведение. В конце концов, когда собака выполняет трюки или слушается хозяина, она получает поощрение. Поэтому Лекси должна получить свое поощрение.

Откидываюсь на стуле и кладу руки за голову, а ее взгляд медленно движется по моим обнаженным рукам. Ей нравятся мои татуировки. Глупая часть моего мозга радуется от того, что они ей нравятся. Щелкаю пальцами, и ее взгляд возвращается к моему лицу.

Хороший щеночек.

— Подними свою юбку.

Отклоняясь в сторону, она, сощурившись, смотрит на меня. Лекси смотрит на меня так, как будто я сошел с ума. Мне становится понятным, что она не пошевелит даже пальцем. А я хотел, чтобы она подняла юбку. Так что я повторяю:

— Подними ее.

Она смотрит по сторонам, и я знаю, что она взвешивает все «за» и «против» в своем уме. Искушая ее, я говорю шепотом:

— Если ты поднимешь свою юбку, я сделаю тебе так приятно, что это будет стоить того, чтобы быть застуканными за таким делом.

Выпрямляясь, она качает головой и тянется к краю юбки.

— Что есть в тебе такое, — произносит она, — что заставляет меня хотеть делать все эти невероятно глупые вещи?

И несмотря на то, что на моем лице блуждает лишь легкая усмешка, внутри я смеюсь во весь голос. Иногда она такая забавная и милая.

Какая досада.

Материал поднимается вверх, обнажая коленки, и я наблюдаю, прикрыв глаза, как она медленно двигает юбку выше и выше по своим шелковистым бедрам, пока я не замечаю белый хлопок трусиков, виднеющийся между ее ног. Слегка откинув голову назад, я еле сдерживаюсь, чтобы не издать глухой стон. Придвинувшись к ней ближе, я протягиваю руку вперед, и без разрешения просунув ее ей под юбку, цепляю трусики большим и указательным пальцами и дергаю их вниз. И вот их больше нет.

Простые хлопковые трусики.

Такие трусики на ком-либо другом вызвали бы во мне отвращение. Мне нравится, когда мои женщины изысканно одеты при любых обстоятельствах. Это касается и нижнего белья. Лекси до конца снимает трусики и усаживает свою попу обратно на край стола. Смотрю на нее и спрашиваю со всей серьезностью:

— Скажи, что тебе от меня нужно, чтобы заключить этот контракт?

Ее лицо, выражающее удивление и неверие, просто бесценно. Все еще выглядя озадаченной, она кидает беглый взгляд позади себя и автоматически произносит:

— Хмм, хорошо. Нам требуется подтверждение, что ты владеешь «Фалькон Пластик», а также... — одним быстрым движением я закидываю ее ноги, обутые в туфли на каблуках, себе на плечи и зарываюсь лицом в ее горячую киску. Она вскрикивает, а затем громко вздыхает:

— ...Аааах!

Подняв на секунду голову, я предупреждаю:

— Остановишься объяснять, и я тогда тоже остановлюсь. Прими это к сведению.

— Снова опустив лицо в ее аппетитную оголенную киску, я не трачу впустую время на прелюдию. Это и есть прелюдия. И я убеждаю себя, что моя спешка не имеет ничего общего с тем, что она пахнет так хорошо. Я хочу насладиться ею, прежде чем начну разрывать на куски. Нежно провожу языком по ее щели, и от вкуса ее киски у меня на губах я чувствую себя пьяным. Она удивительная на вкус. Какой и должна быть киска на вкус. Умеренно мускусной, легкой, и немного пряной.

Мой член затвердевает у меня в штанах. Я чувствую, что вот-вот кончу. Мне не следует делать то, что я делаю. Это она должна отсасывать у меня.

Но я не могу оторваться от неё.

Она выдает информацию, которая мне, по сути, не нужна, и которая, я уверен, не имеет никакого смысла. Она ее выдает просто для того, чтобы я не прекращал мою сладкую пытку. И должен сказать, меня безумно радует то, что она следует инструкциям, даже находясь в критической ситуации. Для меня настоящее облегчение знать, что, когда страсти между нами накалятся, она с этим справится. Ну, или хотя бы попытается.

Подняв на нее взгляд, находясь между ее ног, я погружаюсь языком в ее влажное тепло и внимательно наблюдаю за ней. Ее глаза закрыты, а голос приглушен. Я скольжу руками по ее телу и одной рукой сжимаю ее грудь, в то время, как другой сжимаю и кручу ее другой сосок. Не в состоянии сдержать себя, я издаю стон, и чувствую, как ее мышцы сжимаются вокруг моего языка. Невероятно. Я никогда не возбуждался до такой степени от поедания киски. Но это киска принадлежит Лекси....

Я просовываю руки ей под попу и, крепко сжав ее ягодицы, притягиваю ее тело к моему лицу и проталкиваю свой язык глубже в нее. Она перестает говорить, и издает глухой и низкий стон. И только я подумал, что победил, как она снова начинает болтать своим тихим голосом. Слишком тихим. Я не могу даже разобрать, что она говорит. Но я должен наградить ее за старания.