Руслан Шакиров. - Извне.

Неприкрытая мерзость и отталкивающие черты все явственно проступающей рожи

заключались в… Рэй не мог подобрать подходящего слова. Во-первых, кожа существа. Она

была абсолютно белой с матовым отливом. Сквозь нее просвечивала розоватая сетка

капилляров или каких-то сосудистых образований. Четыре глаза в которых плавали не

крошечные точки, а вполне нормальные зрачки, казалось с интересом смотрят на человека.

Огромный череп как у гидроцефала был гладким без привычных бугров. Нос и уши впрочем,

также отсутствовали.

В голове у Рэя снова раздался тот же безликий голос

- Ну, вот. Я устал ждать. Ты вовремя пробудился Рэй.

- Опять, эти ваши мыслеобразы, - проговорил он вяло, пытаясь скинуть остатки

тяжелого сна.

- Нет. Это всего лишь наш с тобой диалог. Можешь не использовать свой речевой

аппарат, – существо чуть поддалось вперед. – Как ты себя чувствуешь Рэй?

Это прозвучало настолько неожиданно, что землянин на мгновение опешил.

Интересующийся состоянием человека негуманоид – это было что-то из ряда вон выходящим.

- Нормально, - на автомате пробормотал ошеломленный Рэй. Затем, осекшись,

повторил то же мысленно. Не в угоду пришельцу, а потому что язык его еще плохо слушался

и ему действительно приходилось прилагать усилия для разговора.

- Хорошо. Полет в струне забирает много сил, тем более ваши неполноценные тела

такие хрупкие. Хотя, - белый негуманоид сделал паузу, - это к тебе не относится. Твой

уникальный организм максимально жизнеспособен. Ведь так?

Опять эти разговоры. Рэй собрав силы, попытался встать, но ничего не вышло. В этот

момент взгляд наконец прояснился, остатки дурмана рассеялись и он увидел, что сидит на

каком-то необычном кресле, приклеенный или привязанный. Он опустил взгляд. Нет, скорее

его поместили в своеобразную янтарную ловушку, оставив на свободе лишь голову. Тело

словно облили толстым слоем карамели. Дергаться было бессмысленно. Он снова посмотрел

на пришельца. Тот находился напротив, вальяжно развалившись на причудливой тахте,

переливающейся как кусок расплавленного олова и реагирующей на каждое движение

восседающего. Что-то в нем было не так. Меньше прежде виденных негуманоидов. Около

двух метров, прикинул Рэй. И весь белый. Длинные суставчатые пальцы вяло шевелились

конечностями краба. Глаза не такие вытаращенные поочередно мигали.

«Особенный какой-то» мелькнула мысль. И в этот момент альбинос шевельнул

ногами. Рэю все стало ясно. Где у всех остальных негуманоидов располагался сплошной лобок

без малейших намеков на первичные половые признаки, у этого бугрился кожистый мешочек

с темнеющим посередине отверстием из которого то показывались, то исчезали длинные

похожие на аскарид отростки. Рэй быстро отвел глаза, спазм скрутил давно пустой желудок.

- Я тебе неприятен? – зазвенело где-то в глубине мозга.

Рэй промолчал и вслух и мысленно.

- Увидев представителя вашей колонии в первый раз, я тоже был несколько озадачен,

- он сделал паузу. – Вы слишком слабы. Даже не столько телом, сколько приспособляемостью

психики. Слабая, слишком слабая высшая нервная деятельность…

- Почему это? – Рейнарду не понравилась, что какая-то лягушка-переросток

обсуждает людей.

136

- Пороки. Ваша гордыня, зависть и крайний индивидуализм. Но самое главное – ваше

стремление к свободе. Вернее к тому, что подразумеваете под ней. На самом деле это

стремление к разрушению…

- А вы не такие? – Рэй попытался дернуться, но кокон держал крепко. – Вы, мать вашу

недостойны называться разумными существами! Вы нелюди, во всех смыслах! Уничтожить

почти всю расу, забрать у нее планету… Да, как ты вообще смеешь тут рассуждать о том

какие мы, сука лягушачья!!!

Его переполняла злость. Мало того, что играют с ним в кошки - мышки, так еще

пытаются показать, что люди недостойны жизни на Земле. Именно к этому вел разговор

пришелец, Рэй был уверен в этом. Сейчас он постарается его убедить, что люди рано или

поздно сами уничтожили друг друга, а потом постарается склонить к сотрудничеству.

- Ты умный, - негуманоид смотрел на него, чуть поддавшись вперед. Изголовье

переливалось за ним словно ртуть.

- Телепат ублюдочный!

Проигнорировав оскорбление, пришелец продолжил изливать свои мысленные

послания:

- Но в тебе слишком развито чувство справедливости, которая проистекает из вашей

пресловутой свободы. Это мешает тебе понять смысл всего произошедшего с вами.

- Что тут понимать? Пришли без спроса, захватили, уничтожили…

- Не всех, землянин. Не забывай про то, что мы не дали несколько увлекшимся Детям,

то есть нашей армии полностью очистить Вселенную от вашего присутствия. Мы ценим

разнообразие видов.

Рейнард чувствовал, что негуманоид говорит правду, но не всю. И эта

недосказанность была хуже самой страшной лжи.

- Зачем я вам сдался? Вначале этот ваш ненастоящий Виктор, теперь ты лягушенция

ведешь со мной беседы. Прикончили бы и дело с концом! Что тянешь, мразь?!

Раздутая голова пришельца задергалась, завибрировала. И впервые с начала разговора

Рэй услышал его голос. Серия непрерывных щелчков, вперемежку с булькающими звуками,

чем – то отдаленно напоминали настройку радиоприемника.

- Ты меня позабавил, человек Рейнард, - вмиг успокоившаяся голова вновь вперила

свои четыре глаза в собеседника. – С чего ты решил, что добрый человек Виктор

ненастоящий?

- Короче, лягушенция, чего ты хочешь? – Рэй, которого мучила жажда и голод решил

завершить этот бессмысленный обмен мыслями и словами.

Неожиданно негуманоид легко вскочил со своего ложа, прошлепал к кокону,

остановившись в двух шагах от Рэя. Благовещенский поднял глаза и содрогнулся. Вблизи это

чучело внушало еще большее отвращение. Под тонкой кожей перекатывались судорожные

волны, глаза казалось сейчас выпадут из орбит. Он был около двух метров. Высокий, но в то

же время нелепый до безобразия. Этакий бочонок, к которому приделали ноги породистого

скакуна с ластами вместо копыт и длинными до колен, вывернутыми в суставах лапищами.

Относительно тонкую шею с трепещущимися дыхательными отверстиями венчала огромная

голова, раздавшаяся в вверх и вширь, отчего подобие лица казалось несоразмерно маленьким.

Вдобавок от этого альбиноса шла такая волна вони, непохожей ни один из земных запахов,

что Рэя все же стошнило, слюнями и желчью. Он сплюнул на серый матовый пол. Пришелец,

дождавшись окончания судорог, продолжил вещать:

137

- Чего хотим мы, это конечно важно. Но еще важнее то, чего хочешь ты человек.