Джеймс Роллинс - Кровь Люцифера

Кивнув, та подпрыгнула, схватилась за край дыры, подтянулась и скрылась.

Корца повернулся к Эрин.

— Что насчет тела Леопольда? — спросила она.

— Пламя позаботится о нем.

Скорбь пронзила ее, но она знала, что другого выбора нет.

Рун помог ей выбраться через отверстие на крышу. Холодный воздух и чистый дождь помогли Эрин унять чувство беспомощности.

«Джордан исцелится».

Она отказывалась верить в обратное. Женщина обвела взглядом крышу, но остальные уже скрылись из виду, карабкаясь по стене вниз с бесчувственным телом Стоуна. Не желая надолго выпускать его из поля зрения, Эрин вместе с Руном поспешили к краю крыши.

— Я отнесу тебя вниз, — сказал тот, протягивая ей руку.

Она повернулась к нему с благодарной улыбкой — и тут под ней обрушилась крыша.

Эрин провалилась в горячую дымную тьму.

18 марта, 19 часов 29 минут

по центральноевропейскому времени

Прага, Чешская Республика

Рун падал вместе с Эрин.

Он схватил ее за руку и что есть силы прижал к себе, обхватив руками, чтобы защитить. Они падали сквозь горящие балки, дым и осыпающуюся штукатурку. Затем ударились о пол какого-то этажа, все еще остававшегося целым. Рун ушел в перекат, стараясь погасить силу соударения.

В итоге он оказался стоящим на коленях, держа в руках обмякшее тело Эрин. Она была без сознания; кровь текла из глубокого пореза на ее лице. Вокруг них бурлили дым и пламя, но Рун узнал круглую комнату, где они оказались: старую алхимическую лабораторию Эдварда Келли.

Он поднял Эрин, чувствуя, как ее легкие втягивают дым, слыша трепет слабеющего сердца, — она задыхалась. Почти ничего не видя, Рун добрел до стены, надеясь вдоль нее дойти до двери, а потом — до окна.

Наверху раздался треск — это не выдержала еще одна потолочная балка. Что-то огромное рухнуло сверху. Отблеск пламени сверкнул на зеленоватом стекле.

Колокол.

Рун инстинктивно вскинул руку навстречу этой зловещей махине, защищая Эрин, заслоняя ее своим телом. Колокол ударил его по руке, по спине, опрокинул его на пол. Толстое стекло раскололось, врезаясь в плечо и руку Руна, полосуя мышцы и круша кость.

Ослепленный болью, он закричал.

Эрин услышала и, вздрогнув, пошевелилась под его телом.

— Рун...

Он скатился с нее, еще сильнее раня себя, и простонал:

— Беги...

Она высвободилась, но вместо того чтобы последовать его приказу, схватила его за уцелевшую руку и попыталась оттащить его от осколков колокола. Однако прежде чем ей это удалось, прогоревший пол не выдержал веса стеклянной громадины. Когда обугленные доски под Руном начали проваливаться, он извернулся и увидел, как безжизненное тело Леопольда летит, кувыркаясь, с чердака и вслед за разбитым колоколом валится в огненную пропасть нижних этажей дома.

Рун едва не соскользнул следом, но Грейнджер оттащила его от зияющей дыры, удержав в круглой комнате. Боль поглощала его сознание, но он заставил себя пробиться сквозь нее, чтобы не покидать Эрин здесь одну. Он не мог ее оставить, он еще мог ей пригодиться.

Сквозь дыру, куда провалился колокол, в комнату валил дым. Восходящий поток воздуха вытягивал его через отверстие в крыше, образуя импровизированный камин. Большая часть пола уже прогорела, вокруг бушевало пламя.

Теперь уже Эрин держала Руна обеими руками, таща его к стене. Больше всего ему хотелось, чтобы она оставила его и спаслась.

— Брось меня, — выдавил Рун, повернув лицо к двери, к слабым отблескам уличных фонарей, просачивавшихся сквозь дым.

— Уходи в окно...

Холодная кровь стекала по его боку. Он побывал в достаточно многих битвах, чтобы распознать смертельную рану. Но возможно, Эрин сможет выбраться в окно, спуститься по фасаду и спастись. Она не должна умирать здесь вместе с ним.

Однако женщина не намерена была бросать его. Вместо этого она сорвала свой кожаный ремень, обернула вокруг плеча Руна и туго затянула.

Тот вскрикнул от новой вспышки боли.

— Извини, — произнесла Грейнджер, кашляя. — Нужно было остановить кровотечение.

Рун взглянул на импровизированный жгут из ремня.

Ниже кожаной полосы его рука отсутствовала, отсеченная осколком колокола.

19 часов 33 минуты

Эрин прижала свое запястье к губам Корцы и приказала:

— Пей!

Жгут ослабил кровотечение до тонкой струйки, но без дополнительного источника крови Рун долго не проживет, это понимали оба.

Из последних сил он повернул голову вбок, отказываясь пить.

— Черт тебя побери, Рун!.. Тебе нужна сила, ты можешь получить ее из моей крови. Согреши сейчас, покайся потом. Я не оставлю тебя, но я не смогу тащить тебя одна.

Она встряхнула его, но Корца обмяк, потеряв сознание.

Эрин пыталась волочь его к двери, но он весил слишком много для нее. Женщина едва могла дышать, из глаз текли жгучие слезы — от дыма и от горького чувства беспомощности в равной мере,

В нескольких футах от них затрещали и переломились стропила пола, еще несколько досок рухнуло в горящий внизу огонь. Жар коснулся щеки Эрин, словно вырвавшись из устья открытой печи. Пламя ревело уже близко.

Потом клубы дыма рванулись вбок — это распахнулась дверь, и в комнату влетела темная фигура. Христиан бросился к Эрин, точно летящий на добычу сокол. Должно быть, он выследил ее по стуку сердца. Сангвинист хотел поднять ее, но она толкнула в его руки тело Руна и прокашляла:

— Забери его.

Христиан повиновался, перебросив Корцу через одно плечо, а второй рукою подхватив Эрин. Она спотыкалась, а он тащил ее за собой навстречу потоку свежего воздуха. Под ногами захрустело битое стекло — они оказались у окна верхнего этажа. Должно быть, Христиан выбил его, чтобы добраться до них.

— Как же нам... — начала было Эрин.

Развернувшись, Христиан поднял ее в воздух и головой вперед выкинул в окно.

Крик застрял в горле Эрин — она падала, земля неслась ей навстречу. И тут внизу появились Элизабет и София. Их руки подхватили Грейнджер, прежде чем она упала на брусчатку, и смягчили ее падение; тем не менее она ударилась о тротуар с достаточной силой, чтобы расшатать зуб.

Повернувшись, Грейнджер увидела, как Христиан приземлился в нескольких ярдах от нее и перекатился по брусчатке, гася удар, после чего легко поднялся на ноги, держа Руна на руках.

С облегчением вздохнув, Эрин так и осталась сидеть на мокрой брусчатке, яростно кашляя. Между приступами кашля она пыталась вдохнуть как можно больше свежего воздуха. Легкие у нее горели.

Кто-то навис над ней, потом опустился рядом на одно колено.

— Эрин, ты как?

— Джордан...

Стоун смотрел на нее, и глаза его были яркими и живыми. Он снова ожил. Слезы навернулись Эрин на глаза, но тревога все еще не оставила ее.