Том Холт - Белоснежка и семь самураев

“Но наверняка…”

“Телефона нет,” - сказала Злая Царица, загибая палец. “Факса нет. Компьютеров нет. Только волшебное зеркало. Просто прелесть — эти полностью интегрированные системы.”

“Ах.”

“Итак,” — бодро продолжила Злая Царица, — “это момент, когда любой стоящий подросток мямлит извинения и удаляется, оставляя разгреб завалов другим. И я была бы счастлива проститься с тобой, если бы это было возможно. Но это невозможно. Интегрированные системы. Мне от тебя не избавиться. Весело, а?”

“Хотите сказать, я застряла?” — глаза Сестрицы округлились от ужаса. “Но так нечестно,” - завыла она, — ” должен же быть…”

Царица захихикала: “И что ты сделаешь? Позвонишь в посольство? Пойдешь домой пешком? Ужасно сожалею, дорогуша, но на этот раз тебе придется отвечать за свой поступок. Кто знает,” - добавила она, — “возможно, тебе понравится. Пока не попробуешь - не узнаешь.”

Сестрица подняла голову и нахмурилась. “Не понимаю, чем тут поможет Ваше злорадство?” - сказала она. “Не очень-то конструктивно, а?”

Царица вздохнула. “Совершенно верно,” — сказала она. “Воображаю, это какая-нибудь павловская реакция.Ты смазливая блондинка, а я Злая Царица и все такое.”

“Павловская?” - переспросила Сестрица. “Это мороженое с бизе?”

Царица поморщилась: “Что-то вроде,” - ответила она. “Впрочем ты права, грызня не поможет.” Некоторое время она сидела, тихо дергая нитку на рукаве; затем ее лицо загорелось, как джэкпот на замысловатом пинболе. “Я идиотка,” — сказала она. “Вода.”

“Прошу прощения?”

“Ведро с водой.” Она встала бросилась в другую часть комнаты и вскоре вернулась с тяжелым на вид дубовым ведром, вода из которого выплескивалась ей на ноги и на пол. “Природный портативный компьютер,” — объяснила она. “То что мы посвященные называем водной копией.”

В мультфильме над головой Сестрицы загорелась бы лампочка. “А, понимаю,” — сказала она. “Вы сделали копию и она хранится…”

“Здесь,” — кивнула Царица. Памяти конечно ни на что не хватает, и ответное время никуда не годится, но лучше, чем ничего. Ладно, посмотрим.” Она откинула волосы с лица, наклонилась над ведром и посмотрела на отражение. “Итак. Свет мой зеркальце в ведре, ты меня слышишь? О б… безобразие.” Она нахмурилась, обмакнула палец в воду и вытащила маленькую трепыхающуюся муху. “Любая мелочь и эта штука не работает. Зеркало,” — строго повторила она.

Вода зарябила, хотя воздух в помещении оставался неподвижным. Почти незаметно отражение Царицы стало меняться…

“Терпеть не могу, когда оно это делает,” — прокоментировала та, сморщив нос.

… пока не превратилось в лицо молодого человека, состоящее из курносого носа, зажатого между громадными очками и из кустистой бороды.

“Неправильная команда или…”

“Молчать,” - оборвала его Царица. “И убери это идиотское выражение с лица или я скормлю тебя далиям. Покажи все системные файлы и поторопись.”

На поверхности воды снова появилась рябь и Сестрице показалось, что в линзах плоские рыбы рисуют геометрические фигуры. “Знаю,” - сказала Царица, — “проследив направление ее взгляда. “Если достаточно долго смотреть на это, то можно сойти с ума. Как-нибудь я заменю это на что-нибудь безвредное.

Рыбы внезапно исчезли, и на поверхности воды неярким синим светом засиял сгусток знаков и формул. Поизучав их некоторое время, Царица потрясла головой.

“Мне они не о чем не говорят,” — призналась она. “Может быть, это все те колесики и пружинки, которые тебе удалось разломать намедни, а может это штука, которые нумерует за тебя страницы.” Она немного подумала. “Ты всерьез считаешь, что твой братец может разобраться в этом?”

“Я не знаю,” - ответила Сестрица. “Он говорит, что разбирается в подобных вещах. Стоит попробовать.”

Если вывести наши варианты в виде таблицы, то этот окажется наверху,” - ответила Царица со вздохом. “И снизу тоже, так как других у нас нет. Ладно, давай попробуем. Зеркало, найди … как, ты сказала, его зовут?”

“Карл.”

“Ну да, конечно. Зеркало, найди Карла.”

Вода зарябила. Примитивно нарисованная лягушка спрыгнула с такого же примитивного листа кувшинки. Затем лицо вернулось.

“Маршрут Карл не найден,” - смущенно ответило оно. “Попробовать снова или отме…”

“Тихо ты.” Царица потерла руки, как будто в попытке смыть что-то неприятное. “Я знаю, что случилось,” - сказала она. “Когда вы все погнули, твой несчастный брат вероятно был переименован. Он где-то там есть, но зеркало думает, что его зовут иначе.”

“О,” - Сестрица открыла рот и снова закрыла его. “Ну и что же нам теперь делать?”

“Мне хотелось бы, чтобы ты перестала задавать этот вопрос,” — ответила Царица. “Припомни: я — Злая Царица. Мне достаточно трудно не отравить тебя или не отвести тебя на верную смерть в лес без того чтобы выслушивать твое хныканье.

“Царица,” - спросила Сестрица, закусив губу, — “Что по-Вашему там происходит?”

Царица печально покачала головой. “Хотелось бы мне знать,” - сказала она

Блестящая красная дверь милого домика отворилась, и на садовую дорожку ступил человек. В некотором смысле, он туда не вписывался, так как был одет с головы до ног в отполированные черно-красные доспехи, с большими прямоугольными наплечниками и громоздким шлемом, украшенным перевернутым полумесяцем. В руках он держал грабли, которыми он принялся выводить замысловатый, состоящий из полуокружностей узор на аккуратно, толстым слоем выложенном гравии садовой дорожки. Работая, он повторял:

“Ветер подувши

Потревожил лист клена

На работу идем мы. Хай-хо, хай-хо.”

Над ним с чердака появилась взлохмаченная златовласая головка. “Э-эй” — пропел серебристый голосок. “Привет! Мистер Сузуки!”

Человек посмотрел вверх, заметил головку и вежливо кивнул. Если в его глазах и был малейший намек на страх, его можно было бы рассмотреть лишь с расстояния пары метров.

“Мистер Сузуки,” - продолжил серебристый голосок, — “вы опять чистили свои доспехи моей щеткой для пыли?”

Человек склонил голову.

“Не хотелось бы мне, чтобы вы такое делали,” — сказал серебристый голосок. “Щетки для пыли предназначены для вытирания пыли, Мистер Сузуки, хотя Вам, конечно, это неизвестно. Если Вам так необходимо чистить свои дурацкие старые доспехи в доме, то под раковиной есть обувная коробка полная старых носков и тряпок. Ладно?”

Человек кивнул, не поднимая головы и не осмеливаясь встретить взгляд этих ясных голубых глаз.

“А, и пока Вы здесь,” — продолжил голос, — “я Вас попрошу заглянуть в корридор и сменить лампочку. Она опять перегорела.”

(И прежде чем Вы спросите сколько самураев необходимо, чтобы сменить лампочку, я дам ответ на этот простой вопрос: конечно, семь. Один, чтобы сменить лампочку, шесть чтобы совершить ритуальное самоубийство для искупления позора того, что старая перегорела. В этом домике, однако ритуальные самоубийства запрещены заодно с тренировкой стрельбы из лука Зен в прихожей и ходьбой в грязных сапогах по кухне.)