Admin - i ebdddae2db928a4a

- Потому что не там, - огрызнулась я, и, испугавшись длины собственного языка, тут же постаралась исправить положение: - Туда ваш советник приехал, так что тишины и порядка там никакого.

Командующий Ольгерд впервые рассмеялся, но быстро вернул себе вид злобного воеводы.

- Пока ты была там, этого тоже не наблюдалось. Собираешься и здесь мне дисциплину разлагать? - серые глаза смерили меня с высоты, изучая намерения глупой девчонки. Я опустила голову, стыдливо рассматривая поводья в руках.

- Не правда! - отпиралась я. - Честное слово, буду вести себя прилично!

- Я не воспитатель! - отрезал он, отворачиваясь.

Мне стало обидно. Командующий бросил короткий взгляд, улыбнулся в усы и более не разговаривал. Я восприняла этот знак, как позволение остаться. Радость от перемены места уже спустя двадцать минут сменилась назойливой идеей, что тишина и стук копыт доконают меня быстрее, чем тот, хохот, доносящийся сзади. Командующий время от времени поглядывал на меня, тайком ухмыляясь, - ждал, когда лопнет моё терпение и, я нарушу обещание. Но язык, как бы я его не прикусывала, отказывался притворяться мёртвым, и начал болтать:

- А зачем королю амазонки, если у вас итак не маленькая компания? Украдут, что ли вашего принца? Или принцесса его того? - не выдержала я, и услышала, как подавившись смешком, командующий всё же рассмеялся. Однако ко мне он повернулся насупленный и серьёзный. Только смешливые глаза выдавали истинное не подобающее военачальнику настроение.

- Мне было интересно, сколько же ты продержишься, - я явно не разочаровала его ожиданий, но в собственных глазах упала ниже копыт моей же лошади.

- Ну, скучно как-то! - пробурчала я, будто мне семь лет, и оправдываюсь перед Мудрейшей за объедание святого сада.

- Это дисциплина! Она не должна быть весёлой! В армии не до смеха. Ты же из боевых, или у вас другие законы?

- Нет, дисциплина у нас тоже есть, - чтобы не унизить своё племя, покаялась я, пришлось признаться в собственной строптивости. - Ладно. Вы правы. Это я. Всё я...

- Ничего. Иногда, действительно, очень скучно. - Неожиданно признался собеседник, сменив холодность на примирительную улыбку. Мне полегчало, я тоже заулыбалась. Теперь мы ехали наравне и болтали о глупостях.

- Так почему же понадобились амазонки? - снова вернулась к теме я. - Принц так мешал королю, что он решил от него избавиться, а нас пригласили, чтоб он точно не вернулся?

- Королю? - задумался Ольгерд. - Можно и так сказать. Но думаю, у него были совсем другие причины.

- Какие? - допытывалась я.

- Не знаю...

- Значит, он что-то замышляет! Войну?

- Нет! - каменная маска снова появилась вместо приветливого выражения. - Наш король никогда не ввяжется в войну из-за интриг или по любому другому недопустимому поводу. Он слишком печётся о своих подданных, чтобы так легко распоряжаться чужими жизнями!

Похоже, к монарху командующий относился как к божеству, боготворя, и не позволяя очернять его светлое имя. Я смутилась, осознав ошибку, и постаралась вернуть расположение собеседника.

- Простите! - покаялась я. - Вы так о нём говорите...

- Я знаю его очень хорошо! Поверь мне, таких людей, как он, слишком мало! Он лучший воин, друг и человек. Таких властителей больше не найдешь.

Он говорил это с такой уверенностью, будто готов был положить собственную жизнь за своего короля. У меня мурашки пробежали по коже. Правитель Карры теперь представлялся мужчиной лет 40, а то и старше, усатым, бородатым, со светлыми, как у командующего, но пронзительными, суровыми глазами, распознающими обман, предательство и пускающего этими глазами искры в предателей отчизны. Истинный повелитель, в золотой короне, увенчанной драгоценными камнями. При виде которого хочется пасть ниц и говорить только правду, потому что ложь он почувствует, как запах немытых портянок - за версту.

Моё долгое молчание вызвало неподдельный интерес командующего. Вкрадчиво он наблюдал за изменениями на моём лице.

- Ой, я задумалась... - рассеяно улыбнулась я.

- Это хорошо! Не люблю безмозглых! - то ли похвалил, то ли обидел он. - Слушай, я заметил одну интересную вещь. У всех амазонок на лице есть знак. Это что-то отличительное или просто украшение?

- Клеймо... - с презрением промямлила я. - То есть знак племени. Каждая каста с гордостью носит свою руну. У одних на запястье, у других, как у следопыток - на лице, у шпионок... Э... в общем это...

Моё смущение веселило командующего куда больше, чем шутки-прибаутки, которыми я пичкала его несколько минут назад.

- Ты тоже относишься к касте шпионок? - почему он причислил меня именно к ним непонятно, но я обиделась до глубины души, и даже ещё глубже, если есть куда.

- Нет! - открестилась я. - Почему вы так решили?

- Ты же только что рассказывала о расположение этого знака. На запястье у тебя его нет, на лице тоже, значит...

- Ничего это не значит!

- Не понимаю. Знак - отличительная черта племени, касты, - который принимают с гордостью. У тебя к нему почему-то отвращение, а стоило упомянуть шпионок, так ты ещё и разозлилась. Отчего? - теперь он напоминал мне советника. Только манера вести себя другая. Командующий более сдержан, слишком спокоен.

- Чтобы получить эту глупость... то есть благо, нужно пройти ряд испытаний.

- Значит, ты не прошла. - Смекнул он.

- Я и не старалась.

Командующий нахмурился. Я снова дала повод усомниться в доблести собственной воинской натуры.

- Нельзя слепо следовать чужим приказам! Особенно если считаешь их не верными, противоречащими собственным убеждениям! - пояснила я в своё оправдание, и его колкий взгляд снова сменился рассудительным вниманием.

- Говоришь, как наш король! - с каким-то неуловимым уважением заключил он.

- А вы иногда советника напоминаете! - упрекнула я.

- Ну, с кем поведёшься... - развеселился мужчина.

Увлёкшись разговором, я и не заметила, что упомянутый уже давно ехала позади нас. Впрочем, он сам дал о себе знать, окликнув командующего по имени.

- Ольгерд, давай устроим привал. Темнеет уже, - судя по расстроенному голосу, Тайрелл не слишком был доволен общением с амазонками.

Командующий кивнул и отослал разведчиков вперёд. Уже через несколько минут, они вернулись, чтобы проводить отряд к поляне. Я же, удрав от Крохи, и спрятавшись от Фаи, метнулась в кусты на поиски костей и черепа. Отыскать их хотела до темна.

Обшарив ближайшие чащобы, желаемой амуниции так и не нашла, пришлось возвращаться с пустыми руками, по дороге придумывая шутку взамен неудавшейся. Шла, думала, да остановилась. Чуткий слух уловил слабое, предсмертное поскуливание из-за веток волчанника. За кустом, издыхая, лежал здоровенный чёрный волк с коричневой прожилкой посреди лба на морде, будто кто-то измазал в краске руку и приложил ладошку к его морде.