Элизабет Леннокс - Его тайное увлечение

Вдруг к ней вернулось утреннее сумасшедшее предчувствие. Как будто что-то очень и очень неправильное происходило в этот самый момент. Кто-то наблюдает за ней. Девушка осторожно выглянула из-за меню и посмотрела вокруг как можно незаметнее, пытаясь увидеть, этого человека. Поняв, что за ней никто не шпионит, она немного расслабилась и опустила меню.

Райкер наблюдал за ней, подняв брови в вопросе.

Черт! Последний бокал коктейля явно был лишним! Она аккуратно отложила меню в сторону, глубоко вздохнула, готовясь рассказать ему все.

Но в этот момент подошел официант.

– Могу я принять Ваш заказ? – спросил он, усиливаю интонацию на последнем слове.

Крикет взглянула на загадочного официанта, стоящего рядом со столом и её глаза расширились от ужаса.

– Папа? – выдохнула она, слово выскочило, прежде чем Крикет смогла остановить себя.

О, да! Все-таки, Маргарита сильная штука!

Глаза её отца сузились, и она подозревала, что его брови от возмущения поползли вверх. Но мужчина был одет в парик и накладные усы, которые тщательно скрывали все его эмоции. Посторонний мог бы и не заметить этого, но Крикет слишком хорошо знала Эдварда Фэйрчайлда.

– Ты выглядишь смешно, папа, – сказала она ему нагло и смело.

Возможно, в другое время она была бы нервной и беспокоилась, что он так бесцеремонно вмешивается, шпионит за ней и управляет её разумом. Но сейчас в ней говорила только злость и большое желание, чтобы её оставили в покое.

– Сними уже свою ужасную маскировку и уходи. У меня ужин с Райкером, а с тобой мы разберемся позже.

Крикет не могла поверить, что может так открыто противостоять своему отцу. Судя по его вытянутому лицу, он тоже был шокирован.

Впервые в жизни, её действительно раздражало то, что прошлое вмешивается в её будущее. Она всегда защищала “семейный бизнес” и все секреты семьи, которые шли в противовес обычной жизни. Но сегодня, возможно из-за выпитого алкоголя, или, возможно, после знакомства с тремя очаровательными девушками, которые помогли ей взглянуть на проблемы иначе, все поменялось. Всё это – ложь, тайны, незаконная деятельность, странный кодекс этики, это было не для неё. Крикет решила бороться за свое счастье и не собиралась больше мириться ни с чем.

– Папа... – начала она.

Но он прервал ее.

– Прежде чем ты скажешь еще хоть слово, знай, что твоя мать находится в городе, а и она...

– И она может сама за себя говорить, – властно прервал голос её матери где-то, из-за спины.

Женщина с изящной походкой подошла к их столику.

Крикет всегда восхищалась своей мамой за ее элегантность и чувство моды. Сегодня было не исключение. Ее мать была одета в прекрасный, бледно-голубой костюм от Версаче, который облегал ее фигуру во всех нужных местах. Волосы у нее были идеально уложенные и открывали лицо, показывая великолепные скулы, которыми она гордилась на светских тусовках не меньше чем своими достижениями в воровском деле. Возможно, из-за выпитого, Крикет хихикнула, глядя на её шею. Колье выглядело изумительно, но не было настоящим.

Властно махнув рукой официанту, Лидия Фэйрчайлд тихо велела принести еще два кресла к столу. В течение нескольких секунд все её указания были выполнены. Райкер незамедлительно встал из-за стола, и поцеловал руку ее матери.

– Райкер, это моя мама, Лидия Фэйрчайлд, – представила её Крикет.

– Лучшие планы мышей и людей, часто идут вкривь и вкось... – процитировав Роберта Бернса, она сделала шаг к своему креслу.

– Приятно познакомиться с вами, мистер Торп, – сказала ее мать с искренней и доброй улыбкой, – Предполагаю, что вы тот самый джентльмен, который не так давно надел это красивое кольцо на палец моей дочери?

– Да, это я, – ответил спокойно Райкер, несмотря на то, что его планы на ужин пошли наперекосяк.

Крикет вырвала свою руку из руки отца, который, не веря ушам, решил удостовериться наличию украшения на пальце дочери. Девушка чувствовала его гнев, но она не боялась его больше.

– Сядь, мама, – сказала Крикет, – Отец, ты тоже.

Девушка вздохнула с облегчением, когда они оба сели. После них и Райкер занял свое кресло.

– Теперь, когда мы все здесь, – сказала она и посмотрела на родителей, – Хочу, чтобы вы знали, Райкер попросил меня выйти за него замуж.

Лидия улыбнулась, глаза у нее заблестели от счастья.

– Я так рада за тебя, дорогая. Я уже начала волноваться, что ты никогда не найдешь своего единственного.

Она посмотрела на Райкера, потом снова на дочь.

– Я могу сказать, что у вас есть вкус. И он очень хороший, – подтвердила она, глядя на бриллиант на пальце дочери.

Крикет закатила глаза.

– Мама, Райкер хороший человек, потому что он умный и чуткий, и он заставляет меня смеяться и радоваться. А не потому, что у него отличный вкус к ювелирным украшениям.

– Это всегда хороший знак, милая моя, – и её мать подмигнула Райкеру, который с улыбкой кивнул в ответ.

Крикет повернулась лицом к отцу.

– Папа, я знаю, что ты беспокоишься о том, как это отразится на вас с мамой, но я не думаю, что...

– Подожди минутку, солнышко, – перебила Лилия, и наклонилась вперед.

– Эдвард, – она сурово посмотрела на мужа через стол, – Как давно ты знаешь об их романе?

Глаза у Крикет округлились, когда ее отец нервно заерзал в своем кресле.

– Ну, дорогая...

– Не смей мне говорить "дорогая", Эдвард. Что ты сделал? – Она злобно посмотрела на мужа.

– Не спрашивай.

Тут подошел настоящий официант и был удивлен такому количеству клиентов за одним столом.

Райкер посмотрел на растерянного официанта.

– Можете ли вы принести нам бутылку Хайдсек Диамонт Блю, пожалуйста?

Официант немедленно поклонился и шагнул назад, желая побыстрее принести шампанское.

– Да, и кофе, – быстро добавил Райкер, увидев, как щеки Крикет чересчур раскраснелись.

Девушка только улыбнулась ему, молча поблагодарив за догадку, потому что она действительно не хотела смешивать алкоголь.

Официант ушел, Райкер повернулся к Крикет, взглядом прося ее продолжить.

Крикет сделала глубокий вдох и снова посмотрела на отца.

– Папа, я знаю, что ты беспокоился о реакции мамы, но ...

– Она в восторге! – прервала их Лидия, её взгляд пригвоздил мужа к стулу, как бы говоря « подумай хорошенько, прежде чем что-то сказать».

Крикет посмотрела на мать, потом на отца.

– Так с чем же было связано твое беспокойство за маму, не хочешь уточнить папа?

Эдвард наклонился вперед, пытаясь сгладить острые углы.

– Твоя мать делала покупки и ...

– И она всё еще может говорить за себя, – поправила его снова жена.

– Я в восторге, дорогая моя доченька! Я очень рада, что ты, наконец, нашла свою любовь. Желаю вам всего самого лучшего.