Nick - ЭЛЬФЫ ЦИНТРЫ

опытный Следопыт и уверена, что справится.

-- Прячьтесь здесь весь день,- говорит она им.- Я вернусь до темноты с тем,

что смогу найти.

Она полна решимости не возвращаться, по крайней мере, без воды, чтобы им

напиться. Она идет по жаре одна, одинокая фигура на неменяющемся ландшафте.

Она части осматривает землю и небо насчет погони, но ничего не видит. У нее есть

компас, чтобы отмечать свой путь, и она отмеряет расстояние между переменами

курса. Это бесконечный, утомительный процесс, но она тщательно все

отслеживает, понимая, что если она потеряется, то никогда не найдет дорогу

обратно к ним.

Она находит воду во второй половине дня в глубоком овраге с крутыми

стенами, образованными горными породами, который казался неуместным в такой

пустыне. Но вода хорошая, она наполняет контейнеры, которые несет, после того,

как сама утоляет жажду, и отправляется в обратный путь.

Чтобы вернуться, она тратит весь остаток дня. Когда она возвращается,

наступают сумерки, тени удлиняются и расслаиваются. Она торопилась, но это

было не нужно. Ее спутники мертвы. Они лежат разбросанными по всему

пространству, где они прятались, разорванные на части тем, кто их обнаружил.

Следы чего-то огромного видны на участках мягкой земли. Эти следы оставили не

демоны, и не прежде-люди. Это что-то совершенно другое, пустынный охотник,

бродящий в поисках пищи, по всей вероятности зверь-мутант, рожденный

изменениями, вызванными людьми. Некоторые куски убитых эльфов отсутствуют;

части их были съедены.

От тела Ченовин почти ничего не остается. Как явствует из отметок на

камнях, большую часть его утащили.

Она чувствует, как разрывается ее сердце, и на какой-то момент она думает

просто сидеть здесь и дожидаться неизбежного. Она собирается умереть и

понимает это. Все эльфы собираются умереть. Но этот момент проходит, а ее

отчаяние отступает. Она не сдастся. Она найдет способ, остаться в живых.

Она выскальзывает из этого места, где лежат безжизненные тела ее

спутников, и отправляется в путь. Она идет всю ночь по мелким и крупным камням, и

к утру, когда она больше не увидела крылатых существ, она понимает, что с ней все

будет в порядке.

Подождав, пока не убедился, что она закончила, не отрывая взгляда от лежащей

впереди земли, он сказал:

-- Скрэйлы.

Она посмотрела на него:

-- Что?

-- Вот как они называются. Крылатые существа. Скрэйлы.

Она кивнула без комментариев. Некоторое время они ехали молча, и он

продолжал думать, что она еще расскажет о том, что случилось. Потому что кое-что

важное пропало из ее объяснения, и это беспокоило его.

Наконец, он больше не смог не заговорить об этом:

-- Почему ты не использовала Эльфийские камни?- спросил он.

Ее лицо окаменело:

-- Я не смогла.

-- Ты не смогла?

Внезапно в ее глазах появились слезы. Она рассеянно махнула рукой:

-- Я не смогла заставить их откликнуться. Не знаю, почему. Я наблюдала, как

Кирисин это делает. Я видела, что он делал. После мы говорили об этом, и я поняла, что

было нужно. Поэтому я знала, что надо делать.

Она резко выдохнула.

-- Однако я не смогла призвать магию. Я старалась, делала все, что нужно, чтобы

вызвать ее. Я держала Эльфийские камни в своей руке и умоляла магию мне помочь. Я

сражалась за свою жизнь, за жизни остальных, и я молила эти Камни сделать что-нибудь.

Но вообще не было никакого отклика. А потом уже не было и времени. Я засунула

Эльфийские камни обратно в карман и положилась на то, что знала лучше, даже не

вспоминая о них.

Она вытерла глаза, но это не помогло. Он никогда не видел, как она плачет. Она

всегда сдерживалась, все держала под контролем. Казалось, как будто силы , чтобы

сдержаться, просто покинули ее. Он не знал, что делать.

-- Это не твоя вина,- сказал он.

-- Конечно же моя.

-- Я бы сделал то же самое, что и ты,- наконец сказал он.

Ее смех был резким и горьким.

-- Ты нет. Ты бы нашел способ. Ты бы заставил магию повиноваться тебе. Ты

знаешь, как это сделать. Я должна найти способ.

-- Ты этого знать не можешь. Ты пробовала впервые. Наверное, пытаясь

использовать их в пылу сражения, просила слишком многого. Даже Кирисин не просил

сделать это.

Наконец она перестала плакать, снова вытерла лицо и посмотрела на него.

-- Я стараюсь простить себя. Я говорила себе, что использование магии просто

притягивало демонов. Именно так и случилось, когда Кирисин использовал эти Камни:

они привели к нам демонов. Они могли ощущать их.- Она покачала головой.- Но это лишь

предлог. Я не знаю, как они срабатывают. Думаю, я просто ищу способ соскочить с

крючка.

-- Кажется, это не сработает,- сказал он. Он быстро улыбнулся ей.- Ты не можешь

предугадать. Ты делаешь все, что можешь, и уходишь. Если ты попытаешься

переосмыслить то, что ты должна сделать или могла сделать, ты сведешь себя с ума.

Она кивнула, снова глядя куда-то вдаль.

-- Я не могу ничего поделать. Они все мертвы. Все. Никто не выжил, кроме меня.-

Она быстро взглянула на него.- Или нет?

-- Нет. Ты единственная. Может быть, позже появятся и остальные.- Он снова

улыбнулся.- Я просто рад видеть тебя.

Га этот раз она улыбнулась в ответ:

-- На самом деле я не думала, что найду тебя.

Ее лицо было изможденным и испачканным, но он протянул руку, чтобы коснуться

ее щеки.

-- Ты говоришь так, будто искала меня,- он смотрел в ее голубые глаза, поражаясь

тому, что увидел там.- Ты ведь искала, да?

Она коснулась его в ответ:

-- А ты как думаешь?

Это был вопрос, который не требовал ответа.

В нескольких милях от Логана и Симралин, Каталия сидела на корточках в кузове

грузовика, перевозившего палатки и кухонные принадлежности, держа в руках Крольчиху.

Грузовик качался и подпрыгивал на неровной поверхности, вызывая шумный грохот

металлических инструментов и приборов, сложенных в деревянных ящиках. День был

жарким и безветренным, но она нашла небольшую тень от груды парусины, куда солнце

не проникало, а проходящий воздух охлаждал ее нагретое лицо.

Прошло два часа, как она уехала от Логана Тома, но все еще думала о нем. Он так

быстро отпустил ее, сердито думала она, как будто ее присутствие рядом было

препятствием, а не помощью. Она считала, что понимает его мысли. Он старался

защитить ее, делая так, как он считал лучше, отсылая ее подальше. Но в его мыслях был

изъян, а она не могла ничего сделать, чтобы он увидел это. Она была лучше