Вадим Крис - o 896ce67f1c6d481b

используют смертельные меры для их защиты.

Запись закончилась и экран потух. Я несколько секунд таращилась на него, прежде чем

заговорить:

– Они допрашивают еще троих. Петру и?..

– Двух человек из Аталанты в секторе Бета, – ответил Плейдон. – Советую вам сейчас

поесть. Я хочу начать обязательные вводные лекции о раскопе и технике безопасности сразу

после завтрака.

Мы с Фианом послушно направились к буфету и взяли подносы.

– Я особо ни на что не обращала внимания, когда мы спорталились с Главного Лондона.

Знаю, мы в Земле-Америке, так как нужны Левеку в том же часовом поясе, что и военная база

«Зулу-79» в Белых Песках, но на каком мы раскопе?

– Калифорнийское ущелье.

– Что? Но… Подготовительные отделения сюда не пускают…

Фиан пожал плечами:

– Должно быть, у Плейдона специальное разрешение от командного центра раскопа в

Калифорнии.

Нагрузив подносы, мы прямиком направились за стол к Далморе, Амалии и Крату. Фиан

подтянул пару воздухоочистителей к нам поближе.

– Простите за вонь, – извинилась я.

– Запах цветов довольно приятный, – заметила Далмора.

Зазвенел глядильник Крата. Он проверил его и застонал.

– Мой ядернутый папаша хочет, чтобы я сказал военным, будто причастен к нападению, и

меня арестовали.

Мы недоверчиво вытаращились на него.

– Зачем твоему отцу желать твоего ареста? – не понял Фиан. – Не то чтобы я сильно

возражал, но…

– По его словам, это станет грандиозным эксклюзивом для его дурацкого канала «Правда

против угнетения».

– Не думала, что такое возможно, – вставила Амалия, – но твой отец еще более

безмозглый, чем ты, Крат.

25

h ttp://lady.webnice.ru

Джанет Эдвардс «Отлёт с Земли»

В голову пришла ужасная мысль.

– О хаос! Моя про-мама и друзья наверняка видели репортаж о нападении по Текущим

новостям Земли. Они будут страшно волноваться, но не смогут позвонить мне, потому что мой

глядильник блокирует все звонки, кроме армейских. Майор Тар Кэмерон работает над системой

фильтровки, чтобы сообщения от личных знакомых передавались в записи, но…

Я лихорадочно схватилась за военный глядильник и увидела лицо Кэндис.

– Одну минуту, – сказала она, и изображение застыло, когда про-мама приостановила

звонок.

Значит, она с одним из других своих девяти про-детей. Я почувствовала укол вины за то,

что краду часть чьих-то еще драгоценных двух часов с Кэндис.

Где-то через минуту она вернулась.

– Извини, Джарра. Другие мои про-дети не должны знать, что я твоя про-мама. С

психологической точки зрения для них будет вредно чувствовать, что я сравниваю их со

знаменитым подполковником Телл Моррат.

Я была слишком потрясена, чтобы говорить. Правила Земной Больницы запрещали Кэндис

обсуждать со мной ее собственную семью или других про-детей, потому прежде она никогда их

не упоминала. А то, что она назвала меня знаменитой…

– У Земной Больницы есть постоянный судебный запрет, препятствующий журналистам

нарушать конфиденциальность про-родителей, – продолжила Кэндис с озабоченным выражением

лица, – так что, пока ты не упоминаешь меня в интервью, это не должно стать известно публике.

Ошеломление сменилась болью. Я полагала, Кэндис будет волноваться за меня, а она даже

не спросила, как я. Изо всех сил я старалась придать голосу спокойствие и хладнокровие.

– Если когда-нибудь придется давать интервью, я постараюсь тебя не упоминать.

– Хорошо. – Про-мама улыбнулась. – С облегчением отмечаю, что ты выглядишь уже

лучше. Фотография в ТНЗ напугала меня, но полковник Левек объяснил про медицинский гель и

сказал, что цвет кожи через несколько дней вернется к норме.

Чувство уязвленного самолюбия пропало. Стоило догадаться, что военные свяжутся с ней,

как и с советом клана, вот почему Кэндис волновалась меньше, чем я ожидала.

– Боюсь, сначала я была с ним немного груба, – призналась Кэндис. – Я разозлилась, что

армия позволила кому-то напасть на тебя.

Кажется, тут я застонала, потому что выглядела она очень виноватой.

– Мне жаль. Прошло так мало времени с тех пор, как ты попадала в неприятности в

следующем шаге. Трудно привыкнуть, что ты не только взрослая, но и высокопоставленный

военный офицер. К счастью, полковник Левек прекрасно все понял, и у нас была приятная долгая

беседа о тебе.

Моя про-мама долго и приятно беседовала обо мне с полковником Левеком! Я сдержала

вскрик смущения.

– О чем именно вы говорили?

– О, мы обсуждали твое детство. Он казался очень заинтересованным.

Я вспомнила все свои косяки, представила, как Кэндис рассказывает о них Левеку и едва

сдержала дрожь.

– Я забираю чье-то время с тобой, поэтому лучше пойду.

Когда я завершила звонок, Фиан рассмеялся:

– Представляю, как Кэндис выговаривала Левеку, что тот не проявил надлежащую заботу о

тебе.

Я в отчаянии захныкала:

– А потом надоедала ему болтовней о моем детстве!

Фиан покачал головой:

– Левек вполне способен успокоить Кэндис и отделаться от нее в считанные секунды.

Держу пари, разговор был его идеей. Он любит собирать информацию.

– Но зачем Левеку понадобилась информация обо мне?

26

h ttp://lady.webnice.ru

Джанет Эдвардс «Отлёт с Земли»

– Понятия не имею. Я должен позвонить маме. Отцу тоже, полагаю. – Фиан поднялся и

жестом указал на мою нетронутую тарелку. – Пожалуйста, поешь чего-нибудь, Джарра.

Я хмуро наблюдала, как он отходит чуть в сторону и достает свой глядильник. Мать Фиана

будет волноваться за безопасность сына, так что может поддержать его отца в попытках нас

разлучить.

– Джарра, – позвала Далмора.

Я обернулась к ней:

– Да?

– Ешь! – хором приказали Далмора, Амалия и Крат.

Я вздохнула, подняла вафлю и откусила кусочек. Он пах лилиями Озириса.

– И незачем так командовать.

– Ты всегда прекращаешь есть, когда задета или расстроена, – сказала Далмора. – Это

плохо для тебя и беспокоит Фиана.

Звонок Фиана матери, казалось, закончился мирно, так что я расслабилась и покорно

сжевала душистый завтрак, затем накатала короткое сообщение, дескать, я в порядке, только

мучаюсь от ужасного запаха, и отправила всем друзьям из следующего шага. А когда решала,

стоит ли писать про-папе, сморщила нос. Я всегда чувствовала, что его заботят лишь деньги,

которые он получает от Земной Больницы, а не я, но он мог беспокоиться. И только я послала

сообщение и ему тоже, как Фиан прокричал единственное слово:

– Нет!

Гул болтовни внезапно стих, и все обернулись к нему. Фиан стоял в характерной позе

военного, левая рука вытянута перед собой, мрачный взор направлен на глядильник на рукаве. Я