Машка - o 78b6c334dd224691

- Ты очень странная, - ответила она и пошла в сторону комнаты ожидания.

Я остановилась перед лифтами и нажала кнопку, указывающую «вверх». Двери

открылись, представив моему взгляду находившегося внутри доктора Розенберга с

высокой кружкой-термосом, заполненным кофе. Струйка пара вырвалась из отверстия, и

он развеял ее стопкой бумаг, которую держал в другой руке. Мужчине сразу же стало

неловко, и он отступил на шаг в сторону, освобождая мне место.

- Доктор, - поздоровалась я.

Он кивнул, сделав вид, что погружен в чтение документов.

- Все в порядке? – Спросила я.

- Да, разумеется, - ответил он, так и не отрываясь от бумаг. Он не читал, так как

держал их вверх ногами.

- Я чем-то вас расстроила? – Опять спросила я. Сознание сразу же подбросило

многочисленные версии. Возможно, он разозлился, что мы с Джошем до сих пор

встречались, или же остался недоволен после утреннего «кода». Но ничего определенного

в голову не приходило.

- Рид, - тихо позвала его по имени.

Он поднял на меня взгляд и в этот самый момент раздался сигнал прибытия лифта.

Двери открылись в родильном отделении.

Доктор Розенберг вышел и остановился напротив ряда окон. В палате находилось

всего несколько младенцев, размахивающих руками, либо спавших.

- Мне нужно кое-что тебе рассказать, но я не уверен, что должен это делать, -

произнес доктор Розенберг.

- Это личное? – Спросила я.

- Да. Насчет Джоша.

Я вздохнула.

– Доктор…

- Он приходил ко мне домой, Эйвери. И велел держаться от тебя подальше.

Моя голова дернулась в его сторону, но он продолжил смотреть на младенцев со

спокойным выражением лица, словно говорил о погоде.

- Вы лжете. – Холодность моего тона была очевидна. Когда дело касалось Джоша, я

становилась яростной защитницей.

- Можешь спросить у моей жены и дочери. Они открыли дверь.

Я моргнула и затем посмотрела в окошко с пустым выражением лица и чувствуя

себя очень глупо. Внутри бушевало огромное количество эмоций, и я никак не могла

пробраться сквозь них. В горле образовался комок.

– Извините. – Удалось выдавить мне.

- Мне стоит держаться от тебя подальше, но предупреждаю в последний раз,

потому что беспокоюсь о тебе. Джош становится опасен. Он непредсказуем, одержим и

эмоционально нестабилен. Это может привести к страшным последствиям, если ты

продолжишь отношения с ним. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я кивнула в ответ, не в силах поднять на него взгляд. Лицо вспыхнуло.

– Со мной он так себя не ведет. Он…

- Они никогда ничего подобного не делают до определенного момента. Мы с тобой

оба знаем, что это долгий процесс. Скорая помощь ежедневно получает тому

подтверждения. Думаешь, другие женщины подвергаются насилию на первом свидании?

Или мужья мгновенно отделяют своих жен от людей, которые заботятся о них? Тебе

прекрасно известно, как все происходит. Ты ведь гораздо умнее… Что меня беспокоит

сильнее всего, я больше не смогу тебе помочь. Мне нужно думать о семье, и Джош сделал

все возможное, чтобы предотвратить нашу дружбу. – Он обернулся ко мне и продолжил с

грустью в глазах. – Желаю тебе всего самого наилучшего. Правда. И удачи.

Мне хотелось опровергнуть все его слова, но они имели смысл. Я не могла

бороться, когда часть меня верила в обвинения против Джоша.

– С-спасибо, - произнесла я. И стала наблюдать, как доктор уходит, не придав этому

особого значения. Словно не он только что вырвал сердце из моей груди.

Глава 12.

Джош.

Глаза Эйвери были широко распахнуты и метали молнии, когда, захлопнув за собой

дверь моей квартиры, она бросила ключи на столешницу, пока я в это время пытался

приготовить мясной рулет по рецепту мамы Куинна к ее дню рождения.

Я обернулся посмотреть на самодельный торт, решив накрыть немного

неудавшуюся глазурь чистым кухонным полотенцем. Выглядела она не очень

привлекательно, но в магазинах не оказалось клубничных слоеных тортов, так что мне

пришлось поискать способ приготовления в интернете.

- Плохой день, малышка? – Я бросил прихватку на стойку. И облокотился на

облезлую пластиковую поверхность, скрестив на груди руки.

- Как посмотреть. По-твоему, быть униженной приятно, Джош?

Я выпрямился в полный рост, придумывая подходящий ответ. Ее вопрос, похоже,

имел скрытый подтекст.

– Эм… нет?

- Видимо, ты не задумывался об этом, когда ходил к Док Рози домой.

- Блять. – Я потер ладонью напряженную челюсть… Этому мерзавцу конец.

- Мы теперь лжем друг другу?

- Я не лгал.

- Ты намеренно утаил от меня правду. Это приравнивается ко лжи.

- Я определенно не хотел, чтобы ты узнала об этом сегодня. – Вытерев руки о

полотенце, я потянулся к ней. – На самом деле, все не так плохо. Я вернул ему книгу, и мы

немного поговорили. Все. Я даже представить не мог, что этот слабак сразу же побежит к

тебе жаловаться. Тем более в день рождения.

Она скрестила на груди руки, и я приготовил себя к неизбежной ссоре, но ничего не

произошло. Она просто стояла и смотрела на меня разочарованным взглядом.

- Послушай, - я оттолкнулся от стойки и встал перед девушкой. – Если тебе станет

лучше, я с ним поговорю.

- Уже поговорил. Теперь ты извинишься.

Я стиснул зубы, чтобы удержать ругательство, готовое сорваться с языка.

– Нет.

- Нет? – Она уставилась на меня, вырывая свои руки.

- Я не стану извиняться за то, что боролся за свое.

- Если оно уже твое бороться за него не надо! – Закипела она. – Мы ведь говорили

об этом, Джош. Господи!

Я не собирался отступать из-за подобной ерунды. Мне удалось защитить наши

отношения, убедив Док Рози в серьезности своих намерений. Девушка вышла в гостиную, и я последовал за ней.

- Эйвери, мне жаль, если тебе стало стыдно. Ты права. Я должен был рассказать

тебе. Но он перешел черту. Скорее всего, я сделал ему одолжение. Если бы он продолжал в

том же духе, то потерял бы семью.

Она резко развернулась ко мне с горящим взглядом, уголки ее губ опустились вниз.

И она фыркнула.

– Черт бы тебя побрал. Я тебя защищала, но он оказался прав.

- Что?

- Мы уже не дети, Джош. Ты не можешь угрожать людям за то, что те смотрят на

твою игрушку.

Лицо скривилось в гримасе отвращения.

– Ты не долбаная игрушка, Эйвери. Я никогда так с тобой не обращался. И он не

просто смотрел на тебя, его поступки не соответствовали нормам приличия. У него есть

собственная семья. Ты не видела, как он ухмылялся мне каждый раз, когда ты находилась

рядом с ним. Он считал, что все это игра. Но для меня ты никакая не игра. Ты – моя семья.

Может он и воспринимает свою как должное, но я никогда не стану .