Юлия Флёри - Последний шанс

– Папа, прекращай его взглядом сверлить! – Возмутилась Эля и загородила собой Руслана, взглядом пыталась ему что-то внушить, но он лишь рассмеялся над её попыткой.

Вышли из торгового центра вместе, но на стоянке расстались и разъехались в разные стороны. Как только Орлов отвернулся, всё хорошее настроение Руслана пропало, он снова нахмурился, даже зубы стиснул покрепче, чтобы промолчать. Молчал всю дорогу, даже водитель не решался задать ему лишний вопрос, а Эля знала, что услышит его, как только закроется дверь квартиры. И не ошиблась.

– Почему ты мне не сказала?

Руслан стоял на пороге, с пакетами в руках, даже и не думал разуваться. Смотрел тяжело и в упор, нервно сопел. Эля же, старалась на него не смотреть, да и вообще, была возмущена таким тоном.

– Прямо здесь обсудим?

– А имеет значение, где обсуждать? – Проговорил с укором, словно и без того ответ знал.

– Почему мы тогда в машине не поговорили?

Эля неосторожно взмахнула руками и задела гору пакетов, которые только что сама поставила. Всё посыпалось, но собирать покупки не хотелось. Смело перешагнула через них и чуть ли не бегом бросилась в гостиную. Там устроилась на диване поудобнее и затаила дыхание. Руслан за этим наблюдал, вроде бы спокойно, но когда сам швырнул пакеты в разные стороны, и так же плюхнулся на диван рядом с Элей, ни о каком спокойствии не было и речи. На неё не смотрел, смотрел перед собой. Плохой признак, значит, не просто злится, значит, обиделся.

– Руслан, я не хотела тебе говорить.

– Отлично, первый шаг сделан. – Он, наконец, развернулся и строго смотрел ей в глаза. – Почему не хотела? Или ты считала, что это сможет остаться в тайне?

– Я вообще об этом не думала. – Коротко, но тихо и как-то устало проговорила она. Нахмурилась, когда Руслан насторожился, но потом её плечи опустились, и она словно упала в его объятия. От неожиданности, тот даже не понял, что дальше с ней делать: вроде и пожалеть не должен, а что тогда?..

– Малыш…

– Можно мы не будем об этом говорить?

– Девочка моя, – Руслан аккуратно пригладил её волосы, они были очень мягкими, прикосновение приносило удовольствие, и он поневоле улыбнулся, – если я чего-то не понимаю, мне это надо объяснить. Вот такой человек. И то, что этот разговор мы отложим на день, два, три – ничего не изменит. Так зачем тянуть и мучить друг друга?

– Прости, я не хотела, чтобы так получилось. – Поджала губы, глаза закрыла, сильнее прижалась к горячей груди. – Он тебе что-то сказал?

– Эля, мы с ним не первый день знакомы… да и не нужно было. Даже если бы ты просто сказала мне его имя, я знал бы его реакцию.

– Но мне это совсем не важно.

– Мне важно, малыш. Это, конечно, многое проясняет… но легче как-то не стало.

Эля вдруг отпрянула и посмотрела с недоверием, как-то встревоженно.

– Что это проясняет? Ты о чём?

– Я в принципе говорю… что проясняет. – Руслан недовольно улыбнулся и отвернулся, правда, всего на секунду.

– Зачем ты врёшь? Ты ведь даже смотришь на меня по-другому.

– Не выдумывай.

– Врёшь! – Прокричала Эля и оттолкнула его руки. Сама с дивана встала и отошла на безопасное расстояние.

– Зачем так кричать? Ничего не изменилось.

– Изменилось, я вижу! – Продолжала настаивать она.

Эля не плакала, хотя очень хотелось, было просто обидно, обидно до боли. Именно этого она и боялась, с первого дня их знакомства: он узнает, кто её отец и посмотрит совсем другими глазами. Все так делали: улыбались, говорили о чём-то, спорили, а как только всплывало вот это родство, всё сразу менялось. Люди делали для себя определённые выводы и даже не вникали. Просто поступали как все.

– Малыш, подойди ко мне. – Руслан с дивана тоже поднялся, но разговаривал странно, терпимей, что ли, и Элю это просто взбесило.

– Не приближайся! Я не хочу!

– Я хочу. – Сказал, как отрезал, быстро подошёл к ней и обнял, крепко, так, чтобы и мысли сопротивляться не возникло. Так же, не отпуская друг друга, они сели на ковёр, который до этого безучастно скучал в стороне. Просто молчали. Достаточно долго, надо сказать. Руслан обнимал со спины, и его взгляд увидеть было нельзя, он иногда прижимался губами к волосам, томился, разговор не начинал. Это молчание угнетало, но продолжалось, пока Эля, наконец, не вздохнула, тяжело и грустно. Уткнулась носом в его плечо, прислушиваясь к биению сердца.

– Я хотела, чтобы ты смотрел на меня и не думал о том кто я и откуда взялась. – Начала она, и Руслан смог хватку расслабить. – Вот сейчас ты всё знаешь и пытаешься подстроить то, что прежде тебе было не понятно под новую версию. Сразу нашлись ответы на многие вопросы, да и вообще… Ещё в школе я почувствовала это впервые. Точно не помню, но был какой-то праздник, всем дарили подарки и мне достался плюшевый заяц. Красивый такой, белый. Все знали, что я зайцев люблю… и тогда я за спиной услышала злобные смешки, что, мол, даже подарок получила как по заказу. И вот тогда началось: одноклассницы не упускали момента, чтобы не уколоть меня, говорили, что мне повезло. Родители богатые, любят меня, что сама я красивая, и что всегда лучше всех была. Даже имя моё их не устраивала, видите ли, не Маша и не Катя, а Элеонора. Королевское имя, королевская внешность, повадки – всё. Всё не так как у них и их это злило. В школе я училась на отлично, даже не смотря на то, что очень много пропускала, и их это бесило. Они говорили, что всё заранее куплено, в том числе и мой аттестат. Школу я закончила и вздохнула с облегчением, сама поступила в институт, правда, туда, куда папа сказал. Я бредила танцами и мне, если честно, было всё равно, поэтому доверилась его мнению. Появились друзья, подруги, было так легко, что даже страшно, но вскоре всё изменилось, пошёл слух и все снова стали перешёптываться за моей спиной. Институт я окончила с красным дипломом, но вряд ли кто-то кроме меня знал, какими усилиями это давалось: день на тренировке, ночь за учебниками, ни о чём больше не думала. А они сказали, что это мне мой папочка купил. И на танцах я лучше всех выступала, потому что работала, как лошадь, тренировки, упражнения, снова тренировки, а все вокруг списывали это на его заслугу. Было просто обидно, что меня вообще никто не воспринимал всерьёз, просто отворачивались и всё. Даже ты сейчас, анализируешь моё поведение и думаешь: теперь понятно, почему она так дерзко со всеми разговаривает, почему глаза не отводит, почему ведёт себя вызывающе и не думает об окружающих. Признайся. – Ответа и не ждала, продолжила. – А я ведь никогда за его спиной не пряталась, никогда. Я люблю его, маму люблю, и я очень рада, что они у меня есть, но дело совсем не в том. Просто у меня характер такой, папин, всем говорить в лицо, что я думаю, напролом идти, если это нужно. Вот я и иду.