Юлия Флёри - Разреши тебя любить

– Оксана Владимировна, всё в порядке? – Оторвал от мечтаний водитель, и она дёрнулась, словно пойманная на месте преступления.

– Всё хорошо. А что? – Сбившимся дыханием напугала себя ещё больше.

– Ну, вы уже минут пять сидите и молчите. У вас ещё встреча была назначена. Куда ехать?

– Давай домой. Нет настроения.

– Без проблем.

Он уже отвернулся, но всё же бросил ещё пару встревоженных взглядов. За два года работы не видел женщину такой взволнованной, с раскрасневшимися щёками, с припухшими губами, оттого, что сама их и искусала, пока сидела. Словно в лихорадке облизывала губы раз за разом, вот и подумал, что нехорошо. Зря только, после вопроса ещё больше раскраснелась. Даже интересно теперь, с кем встречалась.

Дома хотела изучить документы, но как только бралась за листы бумаги, перед глазами строчки расплывались, хотелось секса, бешеного, неудержимого, на грани возможностей. И задыхалась от одного только желания, вот сейчас бы Виктор оказался как раз кстати со своими фантазиями, только и его нет. На часах уже одиннадцать, Алису давно уложила, температура тела зашкаливала и уже дрожащими пальцами набрала номер, который так и остался неизменным, поэтому теперь знакомый наизусть по цифрам.

– Слушаю. – Толи сонный, толи уставший голос в трубке.

– Ты всё ещё меня хочешь?

Тишина. Мучительная, убивающая. Секунда, две, три, пять.

– Ты где?

– Дома. Приезжай.

Только положила трубку, как уже пожалела. Зачем позвонила, зачем напомнила?

Игорь приехал уже через полчаса. Вошёл в открытые ворота, дверь так же гостеприимно не заперта. Оксана сидела на диване в гостиной в свете одинокого торшера. Ещё когда ехал сюда, думал розыгрыш, шутка. И только сейчас, когда тонкие плечи, поднимаются и опускаются при дыхании, когда в глазах голодный, нездоровый блеск, и её не до конца сомкнутые губы кажутся гранью между раем и адом.

– Что-то случилось? – С виду спокойно, но на самом деле с бурей внутри, Игорь вышел из темноты коридора.

– Думала о тебе. Ты наверно прав. После секса отпустит.

И взглянул в глаза, а в глазах её пропасть. Бездонная, голубая пропасть. Стояк как по заказу, брюки до ужаса жмут, живот в судороге подогнулся.

– Кто дома?

– Только я и Алиса.

– А как же охрана?

– Охраны нет.

Глупый, бессмысленный разговор, словно каждый боится сделать первый шаг, нарушить момент своей нетерпеливостью. Оксана встала и пошла в сторону от лестницы, он – следом. Комната, в которую вошли оказалась кабинетом, дверь заперла на ключ. Взяв Игоря за руку, подвела к креслу, толкнула в него, усаживая. Игорь смотрел и не понимал, что происходит. Её колотит, как при лихорадке, никаких ласк, они не нужны, ловко расстёгивает его ремень, из света только небольшой светильник на дальней стене, который отражается в её глазах пожаром. Оксана не раздевает его, только немного приспускает трусы, высвобождая жаждущую плоть, проводит по всей длине вверх, вниз, глядя в его глаза. На головке сочится смазка и член как ручной зверёк тянется к ласковым пальцам. Ноги шире, голову откинул, расслабиться не получается, теперь и его колбасит, как заводного. Руки мёртвой хваткой держатся за подлокотники, чтобы не вцепиться в её волосы и не насадить на себя до упора. Чувствует горячее дыхание, исходящее от её губ и как только они касаются головки, прорычал, сдерживая крик. Бёдра приподнялись, каменея от напряжения, а её губы исчезли так же быстро, как и появились, словно их и не было. Оксана отскочила как от огня, и в её глазах читался испуг.

– Что?

– Уходи.

– Что?!

– Я не могу, уходи, прошу тебя. – Судорожный шёпот пропитан страхом.

– Рехнулась?! – Теперь и Игорь подскочил, только вот Оксана в руки не давалась. – Ведь не убежишь от меня. Сама дверь заперла.

– Пожалуйста…

Вместо ответа один рывок, мощный, резкий, он перепрыгнул через стол, вжимая её в стену напротив, сдавил горло, не боясь оставить синяки, и её слёзы не остановят. Силой вырвал поцелуй, впиваясь в желанные губы, схватил ночную рубашку, разрывая до пупка. Сжал ровную гладкую грудь с упругим соском в центре. Впился в неё поцелуем-укусом, вырывая болезненный стон.

– Не отпущу, слышишь?.. – Шепчет как безумный, прижимая к себе, сдавливая шею с большей силой. – Никогда. – Быстрый поцелуй, который волной отдаётся по всему телу.

Громкий детский крик разрывает ночную тишину, заставляя опомниться. Оксана рванула к двери, словно её никто и не держал, с невероятной силой оттолкнув взрослого, сильного мужчину. Игорь следом.

– Ты куда? – Опомнилась она на лестнице.

– Она плачет…

– Просто страшный сон, ничего серьёзного. Уходи, я больше не спущусь.

Успокоить дочь получилось быстро, Алиса, как только услышала родное дыхание рядом, снова уснула, а вот Оксана спать не смогла. Боялась, что Игорь здесь, в её доме, за соседней стеной или под дверью. Что она чувствовала, сказать не смогла бы ни себе, ни кому другому, просто ужас от того, что произошло, что могло произойти. Сердце стучало, набирая сверхскоростной ритм, в надежде выпрыгнуть из груди, искусанные губы опухли и даже лёгкое прикосновение к ним языком, вызывало жжение. Закрывала глаза и видела его перед собой. Напряжённого, горячего, страстного, такого желанного. Она не знала, почему он приехал. Нет, что он её хотел, это понятно, но зачем ему это нужно? Неужели глупая бессмысленная месть? О том, что Игорь ещё что-то чувствовал, даже думать не хотелось, его просто не должно быть в их жизни. Вычеркнуть его дважды будет невозможно. Вскоре не выдержала, встала с постели, укрыв Алису поплотнее одеялом и подошла к окну, его машины под воротами не было, и, наверно, можно было вздохнуть спокойно, только не получалось. С той же силой, с которой она надеялась на то, что он уехал, желала и обратного. Чтобы он остался, чтобы не слушал её, чтобы был сильнее и решал за неё, не оставляя выбора. Оксане повезло и она не увидела того, что было десятью минутами ранее, когда Игорь вышел из её дома.

Вышел он не сразу, не верил, что вот так уйдёт, прислушивался к ночной тишине, всматривался в темноту над лестницей, помнил её безумные, словно под кайфом глаза, и не верил. Час просидел, если не больше, и только после этого, с кривой усмешкой вышел, ногой толкая металлические двери ворот.

– Чего шумишь? – Послышалось сзади и от неожиданности Игорь присел, принимая боевую стойкую

– Мать твою, Олег Юрич… какого…

Тихим грозным шёпотом начал он, разглядев в мужской фигуре знакомое лицо.

– Это ты какого тут делаешь? Не понял ещё? Всё, она больше не твоя.

Нашёлся тоже, моралист хренов.

– Юрич, ты не прав. И нравоучения твои я слушать не собираюсь. Это моя жизнь. Моя. И за своё счастье я готов бороться до конца.