Юлия Флёри - Разреши тебя любить: возвращение к мечте

А вот последнее он сказал подозрительно спокойно, вкрадчиво, словно приготовив подвох, да, знает, как меня усмирить. Больше никаких улыбок, да и храбриться перед братом смысла не имеет, уже давно признался, что слабак, что Оксана меня обошла по всем пунктам, ткнув носом в «мокрые дела», как котёнка. И свою растерянность я не прятал, и то, что не знаю, как поступить, он видел. Единственное, чем я могу поистине гордиться, так это тем, что Алисой занимаюсь. И плюну в лицо любому, кто скажет, что дети – это не мужское дело. Она моя маленькая принцесса, смысл моей жизни, нет и не будет ничего и никого дороже, наверно только эта маленькая чертовка и спасает меня от глупостей. Иначе давно бы напивался, жалел себя, страдал одинокими холодными вечерами, а так, вроде ничего, живу.

– По-прежнему. – Тихо отозвался я, глядя на него исподлобья, уже уверен, что Андрей что-то знает, только не выпрыскивает весь яд, а помогает привыкнуть. Правильно, так, чтобы не сдох, или же приготовился к самому худшему, а потом облегчённо вздохнул.

– Она тебе хоть раз-то ответила?

Я ухмыльнулся, если бы кто сейчас слышал этот разговор, точно подумали бы, что Андрей меня отчитывает и учит жизни, вроде как я с ним во всём советуюсь, но нет. Про сообщения он случайно узнал, подошёл со спины, когда я блаженно улыбался, придумывая очередную милую глупость, ничего вокруг не замечая. В подробности, я, конечно, не вдавался, но суть осталась таковой, что сообщения это исключительно односторонний вид связи.

– Ответила раз. – Признался я, отводя взгляд. – Поблагодарила, когда я Алискины фотки ей скинул.

– Понятно. Ты, кстати, в курсе, что за твоей дочерью присматривает человек Дементьева?

– Что?!

Я аж на кресле подскочил.

– Да-а, дальше своего носа не видишь, понятно.

– Да что тебе понятно?! Ты с чего взял, что это его человек, как ты его вообще вычислил, – взвился я, мгновенно щетинясь, как ёж.

– Всё просто, мои люди тоже за Алисой присматривают. Странно, что ты сам об этом не позаботился. А насчёт того, что вычислил… Да он особо и не скрывался. Я сначала подумал, что они её выкрасть захотят…

– Что за бред?! Зачем это Оксане? Она в любое время может приехать и забрать Алису. Это даже не обсуждается, она мать!

– И ты её так просто отдашь?

– Не с тобой мне это обсуждать.

– Ну да, ну да. – Андрей задумался, поплыл взглядом, а потом как-то резко вернулся к моему лицу. – Так вот, к нему подошли мои люди, а он сразу и признался, что работает на Дементьева, нанят для того, чтобы давать еженедельный отчёт о жизни девочки, и для её охраны.

– И что?

– И ничего. Так просто, сообщаю тебе. Ты, видимо, живёшь сейчас в каком-то отдельном мире, пора приходить в себя. Детство закончилось.

– Ты для этого меня вызвал?

– А тебе мало? За твоей дочерью ходит по пятам непонятно кто, а ты не считаешь это серьёзной причиной для разговора?

– Я так понял, ты об этом знаешь не первый день, почему сейчас?

Андрей мутил воду, с первого взгляда всё ясно: отвлекает. В том, что Оксана не может, как он выразился, «выкрасть» Алису, я был уверен. Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы осознавать, кто такой Дементьев. Хоть через суд, хоть в обход него, Оксана легко добьётся варианта, при котором дочь будет проживать с ней, хочу я этого или нет, а я скрываться и травмировать детскую психику не намерен. И сам буду рад, если она захочет с Алисой общаться, не знаю уже, куда глаза девать, когда дочь про мать спрашивает, смотрит жалобно, чуть не плачет, спрашивает когда мама приедет. Моей малышке в голову пришла безумная идея, что Оксана умерла, а я вроде как не знаю, как ей об этом сказать, с психологом общался, Алису водил, вроде стало легче. Поэтому слова Андрея полный бред, даже слушать не хочу.

– Есть ещё кое-что. Так что ты прав. – Вместо ответа добавил Андрей и получил моё внимание целиком и полностью.

– Не тяни резину.

– Ты ведь в курсе, что Дементьев открывает свой салон, или как указано в проспекте, ювелирный дом?

– Допустим. – Кивнул я, знал об этом давно, ещё до ухода Оксаны, он и не шифровался. – Не понимаю, к чему ты клонишь. Сферы деятельности у нас разные. У Дементьева «элит», у нас восемьдесят процентов продукции предназначены для людей среднего достатка.

– Да, дело, собственно, и не в конкуренции. Просто приглашение сегодня пришло на открытие. Ты как, пойдёшь?

– Конечно, это и для бизнеса важно и, – замялся, хотя с чего бы, – Оксана, уверен, будет там.

– Да я, собственно, тоже уверен.

И швырнул мне пригласительный билет. Ничего особенного, с чего такие манёвры? Вот только стоило его открыть, и увидеть саму рекламу, как всё становилось на свои места. На внутрянке пригласительного была изображена девушка-модель, точнее, её часть: красивые, чуть пухлые губы обведённые яркой красной помадой, приоткрыты в призывной улыбке, белоснежные зубы крепко держат бриллиант. Я нервно сглотнул, перевёл взгляд на Андрея, а он не улыбается, он серьёзен.

– Узнаёшь губки? – Язвительно бросил мне, и захотелось пристреляться. Губы я узнал.

– Я-то узнаю, ты как узнал?

Ревность? Злость? Думаю, всё вместе. Смотрю на Андрея, и его прибить хочется, только за то, что от него узнал об этом.

– А я и не узнал. – Скривил он губы, словно удивляясь моей реакции. – Просто не ожидал, что всё так быстро оформиться, зашёл в интернет, решил получить побольше информации. А там как раз и написано, что Оксана Дементьева, в девичестве Лаврова, бывшая модель и бывшая жена, поучаствовала в новом проекте одного из трёх китов современного бизнеса, и так далее, и тому подобное. Вот после этого я взглянул на пригласительный билет под другим углом и тут уж, извини, не узнать было сложно.

– Фотки есть?

– Нет, всё держится в строгом секрете.

– На какое число назначено открытие? – Щурясь словно от яркого солнца уточнил я.

– На двадцать седьмое, как раз перед Новым годом. Весьма удачное решение, кстати.

Нет, нет! Ещё раз глянул на её фото в рекламе, отшвырнул от себя.

– Порнуха какая-то!

– Это хорошо, что мы сейчас узнали, надеюсь, ты будешь держать себя в руках и не сорвёшь открытие.

– Я уже спокоен! – Процедил сквозь зубы, а внутри всё так и плавится, так и кипит.

– Да я вижу. Короче, у тебя неделя, чтобы смириться с этим. Как ты правильно понял, Оксана будет там, просто не может не быть. По тем заголовкам, которыми сейчас пестрят столичные газетёнки, её присутствие, едва ли не переплюнуло саму идею.

– Я держу себя в руках. Спасибо. – Кивнул, и не прощаясь из кабинета вышел.

Ничего не чувствую. Пусто. И каково же было тогда Оксане, если мне так хреново сейчас? Ревную даже к тому, что кто-то находится сейчас рядом с ней. Кто-то, но не я…

Потом была эта самая неделя, сложная, невыносимая, нескончаемая. Встречи, переговоры, контракты, между тем, смазливые улыбки воспитательниц из детского сада, которые прознали, что Такой! мужчина, остался без жены и с ребёнком на руках. Там же удивлённые возгласы мамочек с детской площадки, на которую ходили с Алисой каждые выходные. «Какой заботливый отец!», «И где таких делают?», а самое популярное: «И кому так повезло?». Короче, впечатлений полные штаны.