Рэйчел Дайкен. - Избранный

Войдя в свою комнату, я сразу же закрыл за собой дверь и заблокировал замок. Дерьмо, здесь все пахнет также, как она… Опустошенный, я подошел к кровати: эту кровать мы делили вместе всего каких-то сорок восемь часов назад… Ее запах настолько сильно впечатался в волокна простыней, что я не мог заставить себя ничего делать, кроме как глотнуть виски и позволить запаху быть вокруг меня, чтобы хоть как-то подавить боль.

Я не знаю, как долго я просидел там, на кровати. Я пил и вдыхал ее аромат, как лунатик.

Это еще одна уточняющая деталь насчет любви – ты делаешь все, чтобы сохранить ее, исключая те случаи, когда ты, в конечном итоге, получаешь то, что хочешь, но при этом настолько опасаешься ее потерять, что все твои действия становятся не бескорыстными, а эгоистичными. Вот что случилось в нашем случае с Трейс, и вот почему в конце я потерял ее.

Я отказывался упаковывать в дальний ящик воспоминания о ее поцелуе.

Потому что мы идеально подходили друг другу.

Я держался за эти воспоминания, потому что в тот миг был совершенно уверен, что ни одна девушка не сможет удалить их из моего сознания, и черта с два, если я позволю им даже попробовать сделать это.

Я выпил половину бутылки.

Не самый величественный момент для того, кто не умеет нормально пить. Черт, она превратила меня в алкоголика в течение каких-то двух недель! Что, черт возьми, сейчас можно сказать насчет моего самообладания?

Комната закрутилась вокруг меня. Я поставил бутылку на пол и потер глаза.

Было поздно.

Я думал, что был слишком пьян даже для того, чтобы думать.

Все ясно: у меня была высокая переносимость алкоголя, даже выше, чем мне необходимо было в данной конкретной ситуации.

Кто-то тихо постучал в мою дверь.

Я решил не отвечать.

Стук повторился.

С проклятием, я подскочил на ноги и отворил дверь. За ней стояла Мил. Ее волосы были собраны в беспорядочный пучок на голове, а на теле были надеты очень короткие черные, спортивные шорты и майка.

- Дерьмо, Мил, я не в настроении. – я попытался закрыть дверь, но ее рука остановила меня. Она уперлась мне прямо в грудь.

- Холодок, я здесь не для того, чтобы воспользоваться твоей беззащитностью в пьяном виде. – закатив глаза, она шагнула в мою комнату.

- Какую часть фразы «я не в настроении» ты не поняла? – гневно проговорил я и, споткнувшись, упал на свою кровать.

Мил подняла руки.

- Еще раз повторяю, я здесь не для того, чтобы украсть твою невинность! Уверена, даже если мне и представится такая возможность, то в течение ближайших тридцати секунд ты уже будешь спать в луже собственной блевотины. Так что, спасибо, но я, пожалуй, пас.

Я простонал в собственные руки, лежа лицом в подушку.

- Какого черта тогда ты хочешь от меня?

Бормоча проклятия, она прошествовала в мою ванную комнату и включила душ. Я услышал, как вокруг меня что-то застучало еще до того, как она вернулась и остановилась позади меня.

Непонятно как, мои ботинки были сняты, затем сняты и джинсы. Черт, здесь было холодно. Мил подняла меня на ноги и стащила с меня рубашку через голову. Я покачивался, стоя напротив нее.

- Чейз Винтер, я клянусь, если ты блеванешь на меня или попытаешься напасть – в любом из этих случаев я зарежу тебя.

- Я в аду? – мои зубы стучали в то время, как холод комнаты постепенно проникал в каждую клеточку моего тела.

- Почти угадал. – пробормотала она, схватив мою руку и утаскивая меня в ванную. Из душевой валил пар. – Залезай.

- Зачем? – прохрипел я.

- Потому что от тебя пахнет виски.

- Может быть, мне нравится пахнуть виски.

Она ничего не ответила, просто стояла, скрестив руки.

- Ты пялишься на меня? – я сделал шаг ближе к ней и споткнулся. Поймав руками гранитную столешницу, я восстановил равновесие и выругался.

Мил фыркнула.

- Поверь мне, ты не сможешь быть менее привлекательным для меня в эту минуту, даже если очень попытаешься.

- Это был твой план? Сделать меня самоубийцей? – я закрыл глаза, чтобы комната перестала вращаться.

- Нет, хотя, я думаю, что это было изначально твое желание. Ты хоть понимаешь, что выпив столько старинного виски, ты уже мог себя убить?

- У меня желудок из стали. – я рыгнул и побежал к туалету, продемонстрировав ей таким образом, насколько стальным был мой желудок.

Теплая ткань была накинута на мои плечи, пока я продолжал блевать.

- Почему, черт возьми, ты так добра ко мне? – я вытер рот этой тканью и пробормотал проклятья.

Мил помогла мне подняться и успела посмотреть мне в глаза, пока я снимал с себя оставшуюся одежду и залезал в душ. Она была позади меня, помогая мне, словно я был какой-то пожилой человек.

Судя по всему, она как-то не торопилась отвечать на мой вопрос.

Я почти не помнил подробностей того, как я принимал душ, помнил только момент, что каким-то образом мне удалось вернуться в постель и то, что я был сухим. Она что, вытерла меня?

Привет, судьба. Встретимся внизу.

- Я помогаю тебе… - Мил натянула одеяло мне на плечи и погладила по голове, как маленького ребенка, - потому что, не смотря на то, что я считаю тебя засранцем… разбитое сердце – это паршиво. Кроме того, у меня есть предложение для тебя.

- Ладно. - перевернулся и поднял одеяло. – Только сделай это быстро.

- Да, и тебе стоит перестать подмигивать мне. – она положила на меня одеяло. – Выпей немного воды, и мы поговорим утром.

- Зачем говорить, когда мы можем…

Она положила руку мне на рот.

- Я не думаю, что мне нравится пьяный Чейз.

- Мне тоже… - проворчал я.

- Спокойной ночи, сладких снов, спящая красавица. Утро наступит уже очень скоро. – Мил покинула мою комнату, а я погрузился в прекрасную темноту.

Глава 54. Никсон

- Как все прошло? – спросил я Трейс, когда она снова оказалась в моей комнате. Ее глаза были красными от слез. Дерьмо. Я не думал, что это будет настолько тяжело. Я имею ввиду… что я еще должен был делать с этим? Успокоить ее за любовь к кому-то еще? Сказать ей, что все будет хорошо, когда мое собственное сердце было на грани разрыва?

- Ужасно. Уверена, что он сейчас напивается где-нибудь до потери сознания. – Трейс прошла мимо меня и села на кровать.

Я открыл рот, чтобы говорить, но она прервала меня:

- Если ты собираешься сказать, что все будет в порядке, я ударю тебя.

Я попятился от нее.

- Тогда я буду просто продолжать стоять здесь и молиться, чтобы ты не нашла мой нож. – я шутил, пытаясь поднять настроение.

- Ты идиот. – Трейс отказывалась смотреть на меня. – Вы оба идиоты. Я чувствую себя игрушкой. Старой, грязной, использованной… - ее дыхание замерло. – Черт тебя дери, Никсон!

Уау, когда она перешла от печали к ярости? Я снова попятился и был как раз напротив двери, когда она набросилась на меня, молотя кулаками мою грудь.