МГП - o acebc8b464723c14

сердцем, телом, мыслями и душой.

Она не нашла его ни в музыкальной комнате, ни на кухне, и даже не в гостиной

перед телевизором. Его не было на крыльце и гараже. Машина тоже отсутствовала. Он

уехал, даже не предупредив ее. А раз ее машина осталась на парковке возле ресторана, она

застряла у него дома. Camaro еще далеко до езды.

Она вернулась на кухню, увидела сваренный кофе. Под чистой кружкой лежала

записка.

Скоро вернусь. Чувствуй себя как дома. Эрик.

Она все еще не знала, куда он уехал, но увидев записку, почувствовала себя менее

брошенной. По крайней мере, он додумался оставить ей записку и сварить кофе. Наполнив

кружку черным кофе, она стала обдумывать его день рождения. Она была настроена

сделать этот день самым незабываемым в его жизни. Через какое-то время, заскучав и

почувствовав одиночество, Ребекка направилась в гараж, решив заняться ремонтом

Camaro. Чем раньше она отремонтирует двигатель, тем быстрее она начнет на ней ездить.

Ребекка была поглощена работой, когда спустя пару часов вернулся Эрик. Он вышел из

машины с ослепительной улыбкой.

– У тебя все лицо испачкано в мазуте, – сказал он, стирая пальцем грязь с ее щеки.

Сейчас ее руки были глубоко в двигателе, перебирая детали. Эрик задрал ее

футболку, поцеловав нижнюю часть спины в нескольких дюймах от татуировки.

– Как ты себя чувствуешь?

– Немного болит, но не страшно. А твоя?

– Постоянно напоминает мне о тебе.

Она улыбнулась, выпрямилась и поцеловала его подбородок.

– Так и должно быть. Так, где ты был все утро?

Эрик запустил руку во внутренний карман жилетки, вытаскивая лист бумаги.

– Распечатывал вот это, – ответил он, показывая ей ноты. На листе были всего две

строчки. Она названая его именем, а вторая ее.

– Это мелодия с наших татуировок? – спросила она.

– Да. Пойдем, сыграем дуэтом.

Она подняла испачканные руки.

– Я вся грязная.

– Для начала мы тебя отмоем. – Он заглянул под капот. – У Camaro есть хоть какие-

нибудь шансы?

Она улыбнулась, раскачиваясь на пятках от восторга.

– Ага. Думаю, сейчас она должна завестись. Я поменяла свечи и масло, проверила

стартер. Ты бы видел, в каком все было ужасном состоянии. Мне даже показалось, что там

жила и сдохла белка, или что-то еще.

Эрик засмеялся и открыл для нее водительскую дверь. Ребекка села за руль. Она

сгорала от нетерпения, нажала на педаль газа и провернула ключ зажигания. Когда

машина завелась, двигатель немного скрипел от долгого простоя. Но стоило ему завестись,

и с каждой секундой он работал сильнее и громче, продолжая немного фырчать, но это

можно исправить, стоит только дать ему немного остыть. Ребекка выжала педаль газа и

услышала удовлетворяющий ее рев мотора.

– Не могу поверить, тебе удалось ее завести, – перекрикивал рев двигателя Эрик.

– Запрыгивай. Сделаем небольшой кружок.

– А после этого ты сыграешь со мной нашу песню?

– Конечно. Не могу дождаться, когда ее услышу.

Эрик нажал кнопку открытия дверей гаража, после чего сел на пассажирское

сидение. Как только Эрик оказался в машине, Ребекка выехала из гаража, развернулась,

подготавливаясь к поездке с ветерком.

Машина набирала скорость, мчась по асфальту.

– Да! – выкрикнул Эрик, когда Ребекка прибавила газ, и машину немного занесло.

В конце улицы, Ребекка развернулась, разгоняя машину еще быстрее. Она

переключилась на третью передачу, и услышала шум.

– Нужно поработать над трансмиссией, – сказала она.

Она повернула голову, поймав на себе пристальный взгляд Эрика.

– Что?

Эрик просто улыбнулся, слегка покачивая головой. Ребекка развернула машину и

поехала в сторону дома. Стоило ей подъехать к гаражу, как она услышала громкий писк и

хлопок. – Кажется, порвался ремень вентилятора. – Она остановила машину и она

заглохла.

– Полагаю, она пока не готова к заездам, – сказал Эрик.

– Пока не готова. Но скоро будет! – Они оставили машину возле гаража, и пошли в

дом, взявшись за руки. Эрик поцеловал костяшки ее пальцем, пропуская ее через дверь на

кухню. – Иди умойся и жди меня у рояля, – сказал он.

– Я даже не заслужила поцелуя с утра.

– Сейчас почти полдень.

– Значит, мне положен и утренний и обеденный поцелуи сразу.

Он поцеловал ее. Дважды. Ей хотелось, чтобы поцелуи были дольше и жарче, но

она понимала его нетерпение сыграть ей их мелодию, поэтому не стала настаивать на

большем.

Она отскабливала мазут с пальцев, после чего внимательно посмотрела на свои

ногти. Им не помешал бы маникюр, но она все равно его сдерет, как только вернется к

починке машины. Интересно, а Эрик не жалел, что связался с не очень женственной

девушкой?

Она нашла его сидящим за роялем, внимательно рассматривающим лист бумаги,

словно хотел испепелить его взглядом. Она опустилась на банкетку справа от него.

Эрик притянул ее к себе так, что их тела соединялись от икр до плеча, а после

обнял ее правой рукой. Накрыв ее руку своей, положил ее на нужные клавиши, и показал,

как играть. Мелодия состояла из нескольких нот, но она перехватила ее дыхание. Это

странно, но эта радостная мелодия звучала как она. Отображала ее внутреннее состояние.

Невероятно, как Эрику всего парой нот удалось точно ее описать.

– Ты запомнила? – спросил Эрик, показывая ей в десятый раз.

– Да, – выдохнула Ребекка. – Как тебе это удалось?

– Что?

– Описать меня в этой мелодии.

Он пожал плечами.

– Я не знаю. Просто взял и написал. Продолжай играть, теперь я вступлю со своей

частью.

Его левая рука сдвинулась к низким октавам, и он заиграл другую мелодию. Она

значительно отличалась от ее. Такая же оптимистичная, но слегка мрачнее. Она звучала

как Эрик. И когда мелодии зазвучали вместе, они полностью дополнили друг друга.

– Вот почему мы вместе, – сказал он. – Мы разные, но отлично гармонируем друг с

другом.

Ребекка согласно кивнула, не в силах подобрать слова. Этот мужчина был

настоящим музыкальным гением. Ему нужно было сочинять симфонии. Хотя он был там,

где ему положено быть. Он делал музыку «Грешников» феноменальной, овладевающей

сердцами миллионов.

Она перестала играть, и взяла лицо Эрика в ладони. Он смотрел ей в глаза. Она не

сказала ни слова, просто смотрела на него, от чего Эрик удивленно изогнул бровь.

– Что?

– Почему ты не делаешь этого?

– Не делаю чего?

– Не пишешь музыку для «Грешников».

– Потому что я не сочиняю музыку. Я занимаюсь аранжировкой.

– Чтобы они делали с различными соло Брайана и текстами песен Седа без тебя?

– Они что-нибудь бы придумали, – засмеялся он, – конечно, звучали бы они