Unknown - i c5e6d7b80dc3c6db

сосредоточиться и приготовиться прежде, чем рассказать своей дочери, что вчера в первый

раз она встретилась со своим отцом.

Капитан

Я не спал всю ночь. Когда я вернулся на лодку, я схватил бутылку виски и сделал

несколько больших глотков, прежде чем ударить кулаком об стену. Затем я бросил стул и

сломал его ножки. Я откинулся на спинку стула и зажал голову руками, пока бушующие

внутри меня эмоции разрушали меня.

Эдди жива. У нас есть дочь. Я потерял столько лет без них обоих. Я убивал людей и

потерял все, каждую частичку своей гребанной души, все кроме одного, моей любви,

которая была у меня к этой девочке. И теперь я даже не уверен, что нравился этой девочке. А

кто, мать вашу, мог винить ее?

Я вел себя с ней как кретин. Я, черт меня дери, вел себя раздражительно, когда ее

ребенок — нет, наш ребенок — был болен и она одна заботилась о ней. Тупая чертова хрень!

Мой ребенок. Она заботилась о моем ребенке, а я заставил ее почувствовать, что это было

проблемой. Мой желудок скрутился в болезненный узел, когда я вспомнил каждый наш

разговор, с тех пор как она вернулась в мою жизнь.

Я сорвался, когда вчера вечером посмотрел в ее глаза. Мне пришлось убраться на хер

из того дома. Немного дистанцироваться. Я был так близок к тому, чтобы упасть на колени и

молить ее простить меня. Что возможно было самым лучшим, из того что я мог сделать. Но я

был так эмоционально оголен, и был неуверен, что смогу хоть что-то сказать.

Я снова достал из кармана телефон, чтобы посмотреть на простое сообщение, которое

она послала, только так я мог увидеть ее имя на экране своего телефона. Эдди. Мою грудь

сжало и я сделал неглубокий вдох. Она была здесь. Это было правдой.

Так много ночей я лежал без сна, представляя себе, какой бы была наша жизнь сейчас, если бы тогда я смог защитить ее. Она была моей главной причиной, чтобы бороться за

жизнь. Каждый мой бой, каждая схватка, все плохое что я исправил, было ради нее.

Но ради чего? Она покинула меня. Я подвел ее. Я убил парня, которого она когда то

знала. Теперь я был таким. Это все, что от меня осталось. Я никогда не смогу быть

достаточно хорошим для нее. Она заслуживала гораздо большего.

Я был в поисках справедливости для других, в то время как единственный человек в

мире, которого я любил и за которого переживал, старался изо всех сил выжить.

Я не собирался идти на работу, пока Эдди не позвонит. Я не мог. Все что я мог делать

это стоять на своей лодке, держа телефон поближе к себе и ожидая ее очередного сообщения.

Одиннадцать лет назад

Больше часа мои родители орали друг на друга. Я держал Эдди в своих объятиях, пока

мы лежали на ее кровати и тихо слушали. Мы оба хотели, чтобы мой отец сделал что-нибудь, но он ничего никогда не делал. Хотя это не останавливало наших надежд.

Когда дверь захлопнулась, рыдания моей матери стали еще громче и я подумал, что

теперь и мы попадем в перепалку, но затем она закричала и дверь снова хлопнула. Она

отправилась за ним. Теперь мы были одни. Тишина в доме стала такой безмятежной, когда

добралась до нас.

 Ты считаешь, что она должна садиться за руль? - прошептала Эдди, даже несмотря

на то, что никто в доме не мог услышать нас.

 Нет, но я не могу остановить ее, - ответил я. Возможно я и мог, но это означало бы

вернуть ее обратно домой и сделать Эдди мишенью. Я не был готов сделать это.

 Он не вернется, не так ли? - спросила она и в ее голосе был страх. Мы оба знали,

что если дело дойдет до суда, Эдди заберут из нашего дома и отправят еще куда-

нибудь. Я не позволю им забрать ее у меня. Кто знает, в какую атмосферу она

попадет в следующий раз? По крайней мере здесь у нее был я.

 Нет, но я никому не позволю забрать тебя, - заверил я ее.

Она ближе прижалась ко мне и подняв голову прижалась поцелуем к моему

подбородку. - Я люблю тебя, - тихо сказала она.

 Я тоже люблю тебя. Всегда, - ответил я. И именно это я имел в виду. Я полюбил ее

навсегда.

 Обещаешь? - спросила она.

 Клянусь Богом.

Это заставило ее улыбнуться, а я любил заставлять ее улыбаться. - Ты будешь спать

здесь, со мной?

Мой ответ всегда был «да». - Да, я больше нигде не хочу быть.

Она подняла ручку и крепко сжала мою руку. - Поцелуй меня, пожалуйста.

Снова, еще одна просьба, которую я никогда не отклоню.

Ее губы были такими мягкими, это заставляло меня быть аккуратным, но она всегда

прижималась сильнее, углубляя поцелуй, пока я не забывал относиться к ней, как к чему то

хрупкому. Ее руки скользили по моей груди, когда она схватила в кулачки мою рубашку и

выгнула тело. Каждый ее изгиб прижался ко мне. Округлость ее груди дразнила меня, потому

что там я пока еще не трогал ее. Не трогал по настоящему. Но Боже, я так хотел и то как она

терлась об меня, говорило мне что и она тоже хотела этого. Она была готова.

В темноте ее комнаты, освещенной лишь лунным светом льющемся сквозь маленькое

окошко над ее комодом, мы были укутаны нашим безопасным мирком. Тем мирком, который

мы создали, чтобы забыть о зле вокруг нас. Мы не думали о наших желаниях, как о чем то

неправильном. Мы видели что такое неправильно и мы знали, что это не так. Чувства были

истинными, настоящими. Наши сердца вели нас к этому. Я был с девушками просто из за

собственной похоти. И я знал разницу.

Медленно, я проскользнул рукой под ее футболку и она застыла. Ее дыхание стало

тяжелым, когда я переместил руку выше, чтобы обхватить ее правую грудь. Она вздрогнула, когда я пробежался большим пальцем по торчащему соску, упирающемуся в изношенную

ткань. Я нуждался в большем. Оттянув вниз перед, я освободил обе груди и поднял вверх

другую руку, чтобы обхватить ее груди. Эдди перекатилась на спину и из нее вырвался

маленький стон, который заставил мой член дернуться в ответ на ее реакцию. Ее глаза

закрылись и она выгнула спину, давая мне больше и я взял это. Моя кровь так быстро

мчалась по моим венам, что я мог слышать ее, когда стянул с нее футболку и бросил ее на

пол перед тем, как снять с нее бюстгальтер.

Ее глаза открылись и она посмотрела на меня взглядом, в котором смешались нужда и

неуверенность.

 Ты прекрасна, - сказал я ей, наклоняясь чтобы прижаться поцелуем к ее губам.

Она так легко открылась мне и обхватила меня руками. Ее твердые соски, теперь уже

обнаженные, прижались к моей груди и мой член снова дернулся. Я начал прокладывать

дорожку из поцелуев вниз по ее скулам в сторону шеи и затем провел какое то время у ее

ключицы, прежде чем переместить руки на обхватить каждую округлую, сливочную грудь.

Бледно розовые соски, идеальнее чем что-либо когда-либо увиденное мной, стали твердеть, когда мой рот приблизился к ним и я втянул один из них в свой рот.