Сюзанна Стил - Губернатор

— И я тебя. Позже поговорим, — услышал я от Кэт.

— Сними с себя одежду, — произнес я. Её руки дрожали, когда она стягивала с себя футболку и бюстгальтер, а затем джинсы и белье вниз по ногам. — Сядь на кровать. Согни ноги в коленях и широко расставь их. Я хочу, чтобы ты проникла пальцем в свою тугую мокрую киску для меня. Устрой для меня шоу, голубка. Как раз для этого я и пришел домой. Вот так. Оближи палец и смочи сосок. И даже не смей отводить от меня свои глаза!

Достав из штанов член, я начал медленно водить по нему рукой, неотрывно глядя на неё. Её губы изобразили идеальное «О» и она посмотрела на меня, словно у меня были ответы на все её вопросы. Талия выглядела такой растерянной. Я коснулся пальцем её языка, и она застонала, втянув его, а затем пронзила меня взглядом, когда я коснулся её второго возбужденного соска.

— Я хочу увидеть, как ты кончаешь! Покажи мне…

Её тело выгнулось, словно натянутый лук.

— Ты знаешь, что тебя ждет, если посмеешь отвести от меня глаза.

Моя угроза толкнула её через грань. Я знал, что так и будет.

Она перевернулась на живот и обхватила мой член губами раньше, чем я смог остановить её. К тому времени, когда чувственные губы сомкнулись на моей головке, а помада винного цвета размазалась по всей длине моего члена, я больше не хотел останавливать её.

— Не. Смей. Отводить. От меня. Глаз, — простонал я, и Талия посмотрела на меня из-под темных тяжелых ресниц. Она нежно массировала рукой мои яйца, пока водила по моему стволу языком. Мои толчки стали более настойчивыми, и я уже чувствовал, как касаюсь стенки её горла. Ноги, казалось, онемели, но я все равно продолжал давать ей все, что мог. Эта девушка забиралась все глубже и глубже в мою душу, и я все никак не мог насытиться ею.

Прийдя в себя после оргазма, я произнес:

— Собери одежду, прими душ, и мы пройдемся по магазинам.

— Я не хочу.

Стрельнув в нее глазами, я предотвратил любые попытки препираться со мной. Не важно, чего она хотела. Я хотел быть рядом с ней, когда она выберет себе платье для вечеринки в честь нашей помолвки. Хотел, чтобы Талия выглядела по-особенному, и я должен был быть с ней, чтобы убедиться, что она сделает так, как я хотел.

— Поторопись. У нас назначена встреча.

Она потопала в ванную без единого вопроса.

Пока я ждал её, мне удалось совершить пару важных звонков. На уме была лишь одна единственная вещь — сделать Талию своей любым возможным путем, даже если это включало смену её фамилии на мою.

Талия

Я наблюдала за тем, как владелица магазина перевернула табличку стороной «Закрыто» наружу. Интересно, она специально приехала сюда, потому что знала о приезде Губернатора?

Она не стала терять времени и тут же попросила меня раздеться, чтобы снять мерки. Когда она закончила, то вывела меня назад к Энтони и принялась показывать нам образцы ткани. Мгновенно женщина выбрала для нас сатиновую ткань кремового цвета, по которой замысловатыми узорами разливались серебряные нити. Они так отчетливо выделялись на кремовом цвете, что, казалось, излучали свет, который притягивали и впитывали в себя.

Дизайн платья был очень простым — тонкие бретельки и не слишком низкое декольте. Это было воплощением невинности и сексуальности, которые гармонично переплетались между собой. Я знала, что он выберет именно такой дизайн платья. Его голос ворвался в мои мысли.

— Вам придется поспешить с заказом. Я хочу, чтобы никто не мог сравниться с моей невестой по красоте.

— Не думаю, что это будет проблемой, господин Губернатор. Она — воплощение красоты.

— Именно. Не так ли?

Мы купили украшения, а также белье, которое в точности подходило под платье. Когда Энтони был наконец-то всем удовлетворен, мы вернулись в машину.

Я посмотрела на него, когда он завел двигатель.

— Большинство мужчин даже под пытками не загонишь сходить за покупками, а тебя из магазина не выгонишь.

— Я — не большинство мужчин.

— Точно нет, — согласилась я.

Взгляд, которым он вознаградил меня, послал мурашки по моей коже.

— Тебе стоит навсегда запомнить это.

— Как настойчиво, — пробормотала я.

— Ты и понятия не имеешь.

Даже если я и продолжала говорить себе, что не собираюсь выходить замуж за этого человека, у меня было сильное предчувствие того, что он не примет отказа. Я подождала, пока мы добрались до дома, а потом снова подняла этот вопрос. Но лучше бы я подождала еще.

— Энтони, я не думаю, что все это закончится хорошо. Зачем устраивать показную вечеринку в честь помолвки, если мы даже не собираемся жениться?

Я тут же попятилась назад, так как он развернулся и зашагал в мою сторону. Ухмылка на его губах четко давала понять, что он недоволен.

Он приковал меня к стене своим взглядом. Энтони обхватил рукой моё горло, властно показывая, кто здесь босс.

Но я смело встретила его взгляд. Меня не пугали его намерения сделать меня своей женой.

— Контракт есть контракт. И в нем говорится, что ты делаешь все, что мне заблагорассудится на протяжении следующего года. Хотя, уже полутора года, так как мы подписали соглашение.

— Энтони, брак не входит в этот список.

Он выпятил нижнюю губу, и его лицо полностью изменилось. Оно превратилось в едва контролируемую гримасу ярости.

— Черта с два не входит! Слушай меня и слушай очень внимательно. Я никогда тебя не отпущу. Есть контракт, нет контракта, ты — моя чертова собственность!

Он сжал руку, перекрыв мне кислород, и вздернул бровью в ожидании ответа. Я кивнула головой, чтобы просто получить воздух, которого он меня лишил. Не знаю почему, но этот мужчина не перед чем не собирался останавливаться, чтобы удержать меня. Я ошибалась, когда думала, что он оставит меня в покое, когда действие контракта закончится. На самом деле Губернатор не собирался останавливаться. Прямо сейчас я больше не собиралась спорить с ним об этом. Гнев в его глазах четко давал мне понять, что Энтони не настроен на дальнейший разговор на эту тему.

Вспомнив его поведение рядом со мной, я поняла, что Энтони боялся меня потерять. Я уже почувствовала это на своей шкуре и не хотела повторения.

Мы были очень необычной парой. Он боялся потерять меня, а я боялась полюбить кого-то снова. Мы были как два полюса, которые притягивались друг к другу, и было очень любопытно увидеть, что выйдет из этого в итоге.

— Энтони, если люди выяснят что-то о моем прошлом, то это навредит твоей карьере.

Коснувшись кончиком носа моего уха, он прорычал:

— Позволь мне самому беспокоиться о своей чертовой карьере. Единственное, о чем стоит беспокоиться тебе, это о моей ярости, если ты хотя бы попытаешься покинуть меня. Ненавижу мысль о том, что мне придется внедрить отслеживающий жучок тебе под кожу, но ты, кажется, не оставляешь мне выбора.