Evie Harper - You loved me at my darkest

Меган сужает глаза.

― То, что ты прекрасно умеешь отключать свои эмоции, Эмили, не означает, что и остальные тоже могут это делать, ― бросает она.

― Ты пугаешь ее, ― Эмили почти кричит.

Меган поднимает брови.

― А ты не думаешь, что она и должна бояться того, что ей придется вытерпеть сегодня ночью? ― отвечает она повышенным тоном, ошеломленная словами Эмили.

Я со злостью провожу руками по заплетенным волосам и качаю головой.

― Извините, но я вообще-то в этой комнате, ― глаза обоих женщин устремляются ко мне. Делаю глубокий вдох и стараюсь сохранять спокойствие. ― Я устала от остающихся без ответа вопросов и загадочных разговоров. Кто-нибудь может просто выложить мне всё? Потому что мне нужно знать, что здесь, черт возьми, происходит.

Я нахожусь на грани срыва, но мне как-то удается оставаться несколько спокойной.

― На вечеринке Марко продает наше тело тому, кто предложит самую большую цену, ― отвечает Эмили. В ее голосе отсутствуют эмоции, но по ее глазам я вижу, что ее беспокоит то, как я могу отреагировать. Но я слишком поражена, чтобы сказать что-то. Ее слова прокручиваются в моей голове снова и снова, до тех пор, пока я не понимаю их смысл.

Эмили продолжает:

― Сегодня вечером должна была быть приватная вечеринка ― это когда тебя показывают, но никто не может купить. Однако Марко абсолютно непредсказуем и решил, что хочет, чтобы на вечеринке присутствовала вся коллекция, ― Эмили указывает на дверь. ― Когда начнется вечеринка, мы будем стоять на небольшой сцене, окруженные мужчинами, от которых кожа покрывается мурашками. Тебе сразу же захочется сбежать, но тебе не будет позволено двигаться. На сцене будут пять кругов, и ты должна будешь стоять в одном из них, ни в коем случае не выходя из него и не отворачиваясь от мужчин, ― я начинаю понимать, о чем она говорит, и мое зрение становится размытым. Кажется, у меня головокружение. Я хватаюсь за диван, чтобы остаться в вертикальном положении, в то время как Эмили продолжает механическим голосом: ― Мужчины будут говорить между собой и есть закуски, как будто тебя там нет. Они будут открыто обсуждать, какую из нас хотят трахнуть сегодня, а некоторые даже будут рассуждать, как именно они это сделают. ― По моему лицу начинают каскадом литься слезы, но я не шевелюсь и продолжаю слушать. ― Мужчины напишут предлагаемую цену, и в конце вечера один из охранников отведет тебя в комнату, где ты встретишь мужчину, который предложил за твое тело больше всех.

Эмили замирает, замечая, что мне становится трудно стоять. Я глубоко вдыхаю и в то же время молюсь, чтобы меня не стошнило:

― Мужчина, заплативший самую высокую цену, может делать с тобой всё, что хочет, если это не оставит отметин на твоем теле.

Мой рот наполняется слюной, и желчь поднимается по моему горлу. Я опускаюсь на колени, по-прежнему держась за диван. После всех этих загадочных слов Марко и Джейка, я ведь именно этого и ожидала? Ожидала, что меня будут брать против воли? О боже, меня будут насиловать.

«Держись, Лили».

Я могу пройти через это. Я должна пройти через это, чтобы вернуться к Саше.

Меган подходит ко мне, садится на ковер и гладит меня по спине, пытаясь утешить меня. Я, в свою очередь, сижу, молча уставившись на ковер, и мысленно повторяя слова Эмили.

Постепенно я проглатываю слюну и поднимаю голову, обнаруживая, что Эмили наблюдает за мной с беспокойством во взгляде. Впрочем, как и остальные женщины.

Тихий голос Меган притягивает мое внимание к ней:

― Лили, чтобы выжить в коллекции, тебе нужно будет найти способ отключать свои эмоции и неметь. Мы просто игрушки, с которыми они играют, и им абсолютно плевать на нас. Они прихорашивают нас, чтобы мы чувствовали себя грязью под их ботинками. Так они и действуют ― забирают контроль над тобой и играют с твоими эмоциями. Они хотят видеть, как ты плачешь, и они хотят видеть, что ты бессильна, ― Меган вытирает мои слезы и сообщает проникающим голосом. ― Если ты будешь сдерживать свои эмоции и не позволишь им увидеть твои слабые места, тогда у тебя будет власть. Выбери себе счастливое место, перенесись туда и оставайся там до тех пор, пока всё это не закончится.

Внезапно дверь открывается, и внутрь заходят четыре охранника. Они встают по два с каждой стороны, и через центр проходит Марко в своем дорогом костюме и с самодовольной ухмылкой на лице.

Меган быстро поднимает меня вверх за локоть, в то время как остальные женщины встают в линию и опускают головы. Стоя рядом с Меган, я осматриваю комнату с растерянностью и страхом. Я должна сделать то же самое? Опустить голову? Мое сердце сжимается при мысли о подчинении этому монстру.

― Мои сокровища, ― хриплый голос Марко разносится по комнате. ― Вы уже все познакомились с новой частью вашей коллекции?

Эмили отвечает, не поднимая головы:

― Да, сэр, мы познакомились. Лили ― прекрасное дополнение к нам. ― Я в изумлении смотрю на Эмили. Она говорит тихо, послушным тоном, так и не поднимая головы.

― Прекрасно. Лили, ты выглядишь растерянной, ― говорит Марко, вставая передо мной. Я отрываю взгляд от Эмили и со злостью гляжу на него.

― Когда я вхожу в комнату, ты должна опустить голову и ждать до тех пор, пока я не разрешу тебе говорить. Ясно?

От его слов мои глаза расширяются, и меня охватывает гнев. По его голосу понятно, что спорить нельзя, но это же я ― мой рот открывается до того, как я успеваю подумать.

― Я не собака и буду говорить тогда, когда посчитаю нужным.

Замечаю, что Меган напрягается рядом со мной, в то время как Марко сужает глаза и подходит ко мне ближе.

― Правильно, девочка моя. Все девушки поначалу были смелыми и саркастичными. Будет весело наблюдать, как ты борешься, пытаясь сохранить эту часть себя, ― его губы формируют зловещую ухмылку. ― Мужчины заплатят за тебя огромное количество денег. Надеюсь, хотя бы в течение года твой боевой дух будет наполнять мои карманы, ― от его слов я бледнею. ― Только предупреждаю, Лили: я, может быть, и жду, что мужчины посмотрят на тебя, как на испытание, и щедро заплатят за тебя, ― его глаза сужаются, а лицо становится злым. ― Но, когда дело доходит до меня, ты будешь повиноваться! ― рычит он.

От его громкого и яростного голоса мое тело инстинктивно напрягается, и я немедленно опускаю голову.

― Если ты упорно собираешься быть непослушной дрянью, то страдать от этого будет твоя сестра. Ясно? ― его низкие и зловещие слова ощущаются как пощечина. Я быстро киваю, давая ему понять, что всё уяснила.

― Хорошая девочка, ― его голос снова становится нормальным с намеком на самодовольство. Он гладит меня по голове, и мое достоинство разбивается об пол. Молчаливые слезы злости начинают литься по моему лицу.