Мими Памфилофф - Король на день

Человек, известный как Кинг, который, как говорили, мог «найти кого угодно и что угодно, но за определенную цену» - был так хорош в охоте, потому что всю жизнь провел в поисках единственной вещи, в которой нуждался больше всего – спасение из ада своего существования. И, возможно, мести.

Я вздохнула.

И, Божечки, несмотря на все ужасающие подробности, которые я теперь знала об этом человеке, крошечная, опечаленная часть меня хотела дать ему покой. Никому в жизни нельзя так много страдать. Даже Кингу.

Я спрятала лицо в ладонях.

- Кинг, - сказала я, печально вздыхая, - если есть хоть один чертов шанс, что ты меня слышишь, хочу, чтобы ты знал…

Тяжелые стальные двери в комнату Кинга внезапно распахнулись.

- Они здесь, – прошептала я про себя.

Они пришли раньше.

Глава 11

Они использовали что-то непонятное, чтобы вырубить меня, поэтому я не видела их лиц.

Я проснулась : мои глаза завязаны, руки связаны спереди, а тело запихнули в узкое пространство. Я предположила, что нахожусь в кладовке и распознала рев самолетного двигателя. Не то чтобы я имела представление о том, сколько времени пробыла в отключке, но после двух часов полета я точно знала, что направлялись мы не в Лос-Анджелес. По прошествии, как мне кажется часов пяти, самолет приземлился на дозаправку, и я подумала, что мы были за пределами США, где-то далеко-далеко, где никто и никогда меня не найдет. Никто, кроме Кинга.

Который убьет тебя сам , но во всяком случае ему…ему я с трудом, но все еще могла верить.

Я имею в виду, что этот человек затронул меня. Затронул. Глубоко.

Да, у него были странные способности, и он был окутан облаком таинственности, но не был фантомом. Ради Бога, парень имел шофера, владел самолетом и носил костюмы. А духи не ходят на работу в офис. И не убивают людей.

Но это же Кинг. Этот человек бросает вызов всем законам, известным человечеству. И, Божечки, он действительно хочет меня убить. Пожалуй, это самая тревожная и невероятная часть этой истории. Но не такая это страшная участь, учитывая альтернативы. Потому что когда «они» (я слышала приглушенные голоса через дверь кладовки) вытащили меня, чтобы я могла воспользоваться туалетом, я, все еще ослепленная, слышала мерзкие стоны удовольствия от Вауна, освобождающего меня. Отвратительная, чокнутая свинья. Это заставило меня пожалеть о том, что я не выбрала надуть в штаны, особенно, когда он предложил мне подтереть, и я почувствовала его руку на своем бедре. Я пнула его и закричала, что лучше умру, чем позволю ему прикоснуться ко мне. А он просто рассмеялся и сказал, что ему нравилось, когда они дрались. Это все делало для него еще более приятным.

Он засунул меня обратно в кладовку, где на протяжении долгого времени у меня была возможность подтянуть свои джинсы самостоятельно. В один прекрасный момент мои ноги и шею свело очень сильно от того, что я находилась в крошечном пространстве, и все мое тело онемело. И каждый раз, когда я видела полоску света через узкую щелку в нижней части повязки на моих глазах, я чувствовала, как мое сердце сжимается от страха. Я ощущала, что Ваун рядом, но могла только представлять, что он делает. Наверное, дрочит, наблюдая за тем, как я страдаю.

Больной ублюдок.

Но ни разу, даже ни на секунду я не почувствовала присутствие Кинга. Как будто он оставил меня навсегда. Возможно, он хотел доказать, что был прав, когда говорил мне бежать, пока у меня был шанс? Было забавно ютиться в кладовой на борту самолета, в ожидании судьбы, худшей, чем смерть. Это дает тебе время для раздумий.

Я глубоко задумалась о своих ошибках и задалась вопросом, могла ли что-то сделать по-другому. Но любой из вариантов (сбежать или не искать Джастина, когда тот исчез) никогда бы не сработал. Как отметил Ваун, перед тем как меня забрать, я не задумывалась о том, что делаю. Заключение в этой кладовке дало мне время осознать, что несмотря ни на что, все что я сделала, ощущалось правильным. Мне пришлось перестать винить себя за излишнюю доверчивость и за то, что я всегда хочу видеть в людях хорошее. Даже в мертвых королях.

Когда самолет наконец-то приземлился, они вытащили меня из кладовки и швырнули внутрь фургона, где было достаточно места, чтобы я вытянула ноги вдоль холодного стального пола. Не думаю, что мы ехали дольше часа, но каждая минута ощущалась как благословением, так и ужасной пыткой.

Еще один вдох, одна секунда драгоценной жизни. Еще один вдох, один шаг, приближающий меня к смерти.

Фургон наконец-то остановился, и тогда происходящее стало для меня действительно неподъемным. Паника, желание бороться и выжить, возмущение – все это завладело мной.

- Куда вы, бл**ь, меня тащите? – заорала я, когда кто-то (я думаю Ваун) вытолкнул меня на асфальт.

Я не знала времени, но сквозь повязку могла видеть, что на улице была ночь. Мы могли направляться куда угодно: в пещеру, в тайную тюрьму Десятого клуба, я не знала куда, но запах соленого воздуха сказал мне, что мы были возле океана.

- В мое особое место для очень особых леди, вроде вас, – сказал Ваун, подтвердив, что это он был человеком, толкающим меня вперед.

- Дай угадаю. Место, где никто не услышит моих криков? – спросила я.

Ваун лишь усмехнулся и подтолкнул меня вперед. Он провел меня по трем лестничным пролетам и снял с меня повязку. Я щурилась, пока глаза привыкали к свету голой лампочки, болтающейся над головой. Это была небольшая комната с бетонным полом, черными стенами, кроватью в одном углу и с туалетом и раковиной в другом. Словно в тюремной камере.

- Вообще-то, - сказал он, а его туманные карие глаза поблескивали от порочного блаженства. – Я бы не сказал, что «никто» не услышит ваши крики.

Он указал на камеру с высоким разрешением, которая разворачивалась на триста шестьдесят градусов.

- К слову сказать, эта камера как раз и рассчитана на то, чтобы большое количество народа услышали ваши крики. Они платят за это очень хорошие деньги.

- Они? Кто они?

- Мои клиенты, мисс Тернер. Неужели вы думали, что я причиню вам вред и не позволю насладиться этим веселым зрелищем другим? На ваше освежевание у меня уже продано больше ста билетов.

Хотелось блевать.

Такой тошноты в мире еще не испытывал никто. А еще ужаса от того, что человек мог продавать билеты на подобное зрелище.

- Какова обычно плата? – спросила я с горечью.

- Миллион долларов.

Миллион баксов?

Сто человек заплатили по миллиону долларов за то, чтобы меня замучили до смерти?

Да что за хрень творится с этим миром.

- И когда начнется «забава»? – я начинала закипать.

- Обычно я жду минимум неделю, чтобы каждый, кто этого хочет, смог купить билет, но у меня свербит, когда дело касается вас, мисс Тернер. С того момента как мы встретились, я каждую ночь мечтал услышать ваши крики. Да, и еще. Могу поспорить, кричать вы будете прекрасно.