Muelka - Unknown

— Вы всегда следите за людьми из окна? — после недолгого молчания спросила я.

— Нет, только за теми, кто засыпает на моем плече, — улыбнулась женщина. Я тоже не смогла сдержать улыбки. Было в этой Оксане что-то такое… загадочное и интересное. Что-то, что цепляло.

— Ты ешь, не стесняйся, — добавила она.

Долго уговаривать меня не пришлось. Тарелка с булочками и вазочка с вареньем начали постепенно пустеть, а мой желудок — наполняться. Вдоволь насытившись, я облокотилась о спинку стула и только сейчас заметила улыбку на лице Оксаны.

— Эээ… — протянула я, — у меня лицо измазалось?

— Нет, просто правду говорят, о голодных студентах, оказывается, — женщина засмеялась.

— Можно мне позвонить?

— Не обижайся, я не хотела… — Оксана перестала смеяться, ей правда стало стыдно за своё поведение. Но тут уже засмеялась я. Причём так громко и без застенчивости, как с любым другим человеком я себе не позволяла, а с ней было так легко. Непонятная уютность.

— Я не обиделась, — наконец, успокоившись, сказала я, — мне действительно нужно позвонить, вызвать такси до дома.

— О! Да, конечно. Сейчас, — женщина встала из-за стола и куда-то вышла. Вернулась она с мобильником в руках. — У тебя есть деньги на такси?

Мне было стыдно признаваться, что денег у меня нет, да простит меня пятирублевая монета, поэтому с ответом я медлила. Оксана сразу все поняла.

— Я заплачу.

— Не нужно, — резко встав, громко произнесла я, и повторила, но уже мягче, — не нужно, я домой забегу и потом вынесу таксисту деньги.

— Да никто тебя ждать не будет! — нахмурила брови Оксана. — Еще сделают чего…

Женщина подошла и впихнула пятьсот рублей мне в руки.

— А чего вы указываете?! Сделаю, как считаю нужным. Вот, заберите! — я взяла купюру и попыталась впихнуть её обратно, но женщина сопротивлялась. В общем, концом спора послужила разорванная пополам купюра, одна из частей которой осталась у меня в руке, а другая упала на пол.

— Простите, — я тут же опустилась на корточки, как оказалось, Оксана тоже. Мы больно стукнулись лбами. Потирая ушибленное место, я подняла голову. Расстояние между нами было таким незначительным. Я чувствовала её дыхание, которое было неровным, ощущала запах её сладких духов. Она смотрела на меня, казалось, принимая какое-то решение. А я уже ничего не хотела принимать, вернее ничего, кроме её поцелуя. Наконец, все было решено, и женщина потянулась ко мне, но заслышав шаги, быстро отпрянула, вставая. В кухню вошёл мальчик.

— Мам, папа звонил. Он с Лидой хочет забрать меня на выходные, можно?

— Да… — голос Оксаны сорвался. – Да, пусть только ближе к выходным мне ещё раз позвонит, чтобы мы все обсудили, — уже уверенно продолжила женщина.

Мальчик, посмотрев на меня озадаченным взглядом (я все ещё сидела на корточках), неспешно вышел.

— Держи, — Оксана протянула мне телефон.

Я набрала первый пришедший мне в голову номер такси, оператор сказала, что ждать придётся всего пять минут, т.к. только что таксист привёз кого-то за город. Я, поблагодарив хозяйку, вернула телефон и поспешно засеменила в коридор. Быстро собравшись, я ещё раз, но уже за всё поблагодарила Оксану и уже собиралась выйти, как она меня окликнула, протягивая маленький листочек бумаги.

— Позвони, как будешь дома, — попросила она. Я коротко кивнула и вышла.

Дома было пусто, мама в командировке. И сразу так остро ощутилась нехватка уюта, того, что был у Оксаны. Не забыв про обещание, я набрала на отогретом телефоне её номер, но так и не решилась позвонить, поэтому написала короткое: «я дома» и нажала кнопку «отправить».

Где-то в глубине души, я ждала ответа. Ждала, что она тут же сама позвонит или хотя бы что-нибудь ответит. Но этого не произошло спустя час, два, три…

В эту ночь я плохо спала, постоянно просыпалась и проверяла телефон, но извещений о сообщениях или звонках так и не было. Заснув под утро, я видела сон, как замёрзшая студентка стоит на остановке, а к ней подлетает ангел и согревает своими большими крыльями. Внезапно ангел запел песню Ленинграда. Я с досадой выключила будильник на телефоне и заметила, что есть непрочитанное сообщение.

«Может, на выходных ты ещё раз проедешь свою остановку?».

Gray

Точка плавления

Нет, климат все-таки изменился. Середина августа, а город плавится в сумасшедшей жаре, ледяной воды не достать ни за какие деньги, холодильники просто не успевают ее охлаждать.

Я спускаюсь на станцию метро - душно, все распаренные и полумертвые, люди еле ползут, я обгоняю пузатого дядьку в шортах и майке - и замираю на полушаге, потому что рядом с колонной расположились они... ноги. Нет, даже не так - НОГИ. Это что-то потрясающее и неописуемое, если где-то на небесах и существуют идеальные ноги, то сегодня они спустились на грешную землю, и мы имеем честь их лицезреть. Они бесконечны, мне в голову лезет какая-то дурная американская комедия, где камера ехала по ногам красотки вверх, вверх и вверх минуты две, а ноги не заканчивались. Только здесь это наяву, и я понимаю, что если провести по ним взглядом снизу вверх, то с меня точно свалится шляпа, которой на мне на самом деле, конечно, нет.

И главное, что выше ног может просто ничего не быть, они прекрасны сами по себе, они - единственное светлое пятно на этой станции, все остальное несущественно и неинтересно. Да, снизу на НОГАХ сандалии со шнуровкой на воооотаком каблуке, а сверху НОГИ кокетливо прикрыты высоко обрезанными джинсовыми шортиками. Еще выше болтается замшевая коричневая сумка с бахромой, жилетка на голое тело и длинные черные волнистые волосы, увенчанные шляпой без тульи. Лица девушки не видно, да оно и не важно совсем.

Я ловлю себя на том, что хоть и стремлюсь мимо, но делаю это крайне медленно, и голова у меня, как гироскоп, сохраняет неизменное положение в пространстве. "Нечего пялиться!" - мысленно рявкаю я и все-таки продвигаюсь дальше. В этот момент у меня тренькает телефон, и я зависаю над пришедшей смс-кой - “Ты не туда смотришь”. Что ты хотела этим сказать?

Ехать мне недалеко, выхожу на третьей станции и топаю к эскалатору. И тут понимаю, что Иисус любит меня - потому что на эскалаторе никого, и только десятью ступеньками выше - они. НОГИ.

А потом до меня доходит, что смотреть нужно не только на них, нет, главное действо разворачивается как раз на соседнем эскалаторе. С теми, кто едет вниз. Боже, какие лица! Это неописуемо, это прекрасно, это истинное наслаждение, это круче, чем созерцать обладательницу НОГ. Я сразу понимаю, почему говорят, что в публичных домах возможность подглядывать за тем, кто уже подглядывает, продают по двойной цене.

У людей стекленеют глаза. Выпячиваются челюсти. Поджимаются губы. Сворачиваются шеи.