Muelka - Unknown

Мне стало всё труднее концентрироваться на работе. Коллеги знали о моём разводе и списывали мою рассеянность и замкнутость на это. А я втихаря принимала транквилизаторы, чтобы быть хоть наполовину вменяемой.

А потом приехала моя мама. Я долго избегала общения с ней, отказывалась от встреч и не отвечала на СМС-сообщения. Я боялась, что она возненавидит меня, узнав правду. И вот она появилась на пороге моей квартиры с яблочным пирогом в руках.

- Оля, - ласково улыбнулась она. - Мне все равно, почему вы расстались. Ты всегда будешь моей любимой девочкой.

В эту секунду во мне будто что-то надломилось. Я сползла на пол и заплакала. Так горько и так отчаянно, словно не плакала до сих пор. Мама опустилась на колени рядом со мной и обняла мою голову:

- Доча, перестань плакать. Перестань, милая. Всё это ерунда, все пройдет. Не плачь, доченька, - шептала она и гладила меня по голове.

- Мама-а-а,- заикалась я, захлёбываясь от слёз. - Мама, я так люблю её...

- Ничего, милая, ничего, - мама легонько качала меня в своих руках. Как в детстве. Как раньше.

Она уложила меня на диван и закутала ноги пледом. Вскоре из кухни потянуло запахом свежесваренного какао. Мама поставила передо мной тарелку с пирогом и чашку с дымящимся напитком.

- Давай, съешь. И пусть все твои печали закончатся сегодня, - она села рядом со мной и ласково пощекотала ступни. Я легонько брыкнулась, с хихиканьем уползая по дивану вверх. Какао сладко обжигало рот. А мама смотрела на меня и улыбалась.

Господи, храни мою мамочку, прошу тебя!

На следующий день я пришла на работу в туфлях на высоком каблуке и с улыбкой на лице.

Примечание к части

Это оказалась одна из самых важных для меня глав, хотя она получилась очень маленькая.

Когда ты думаешь, что у тебя действительно всё хорошо

Мне кажется, после того, как мама узнала о том, что я лесбиянка, мне стало легче дышать. Ведь если самый близкий человек принимает тебя как есть, не столь важно, что подумают о тебе остальные. Мне по-прежнему тяжело было терпеть расспросы и взгляды, полные презрения и непонимания, но это уже не приносило мне той боли, что в самом начале.

Я отпустила ситуацию и поплыла по течению. Как оказалось - не зря. Сходив на несколько лесби-тусовок, которые организовывал форум, я увидела - нас много. Я не одинока со своими проблемами. И это давало мне силы жить. Я уволилась с прежней работы, потому что моя новая знакомая с форума - Лиля, предложила мне место заместителя в юридическом департаменте крупной норвежской компании. Съездила на Бали, где в полной мере насладилась ремесленной культурой балийцев, дайвингом и серфингом.

Странное дело, как только я, гордо подняв голову, уверенно прошла мимо наших с Олегом общих друзей, они довольно любезно поинтересовались моими делами и пригласили на вечеринку. Вскоре, когда первый шок прошёл, я смогла вернуть часть своего круга общения. И, безусловно, у меня появилась новая часть этого круга.

Я часто вспоминала Веронику. Всего шесть месяцев дружбы, но, казалось, я прожила полжизни рядом с этой кареглазой дерзкой девушкой. Как она сейчас? Чему научился уже Алеша, ведь ему недавно исполнилось девять месяцев? Развелась ли она с Мишей? Где живет? Эти вопросы преследовали меня каждый день, и каждый день я гнала их прочь от себя. С головой уйдя в работу, я старалась забыть обо всем: работала сверхурочно, посещала различные профессиональные мероприятия.

Первая эмоциональная и разрывающая сердце боль уже поутихла, но ей на смену пришла глубокая постоянная тоска, которая стала фоном моей жизни. Но я старалась задавить её в себе.

Лилия отличалась от остальных девушек зрелым взглядом на жизнь, обоснованным мнением по абсолютно любому вопросу (будь то политическая ситуация в Европе или разведение карликовых свиней) и длинными рыжими волосами, собранными на затылке в высокий хвост.

Она сразу обратила на меня внимание, когда мы встретились в клубе на тематической встрече. Остановив на мне взгляд своих пытливых зелёных глаз, она подмигнула и улыбнулась. Кажется, первый вечер мы спорили о книге Булгакова "Мастер и Маргарита", перебивая друг друга. Лиля доказывала мне правильность своих суждений, рисуя замысловатые схемы на салфетке. Я ловила её руки и со смехом махала этой салфеткой перед глазами. Это был очаровательный вечер. Тогда я подумала, что, возможно, смогу обрести что-то новое...

Спустя пару месяцев я позволила себе допустить мысль о возможной близости между нами. Лиля была, несомненно, хороша: образованная, успешная, всегда готовая к диалогу. Порой она казалась мне слишком идеальной.

- Ольга, - поправив очки на переносице однажды сказала она. - Тебе не кажется, что пора перелистнуть эту страницу твоей книги? - она провела рукой по моей щеке. - Посмотри на меня. Пожалуйста.

Я подняла на неё глаза и улыбнулась, взяв её ладонь в свою:

- Я уже, Лиля. Уже это сделала.

***

Утро выдалось на редкость солнечным и безветренным. В полдесятого Лиля наконец сползла с кровати и прошлёпала в ванную. Кот с невозмутимым видом плюхнулся на освободившуюся подушку. Я улыбнулась - кажется, в моей жизни наконец наступило лето.

Перед поездкой на дачу нам предстояло закупить продукты в супермаркете. Рассекая по магазину с тележкой, мы торопились скорее выбраться из этого неуютного, словно нависающего над тобой места. Я обосновалась у мясного отдела, занимая очередь, пока Лиля ушла за молоком и хлебом.

Отдел обслуживала пожилая женщина, и мы двигались крайне медленно. Неожиданно кто-то положил руку мне на плечо. Холодок пробежал по затылку и скрылся где-то в районе лопаток. Я обернулась. Карие глаза Вероники смотрели на меня в упор. Она улыбалась. В тележке сидел Алёша, играя с яблоком.

- Привет, - радостно сказала она, легонько обнимая меня. - Я рада тебя видеть.

- Привет, - только и смогла выдавить я из себя. - Что ты здесь делаешь? Вы же... э-э-э… Жили в другом районе, нет?

- Мы развелись. Я снимаю здесь, у племянницы. - Вероника была очень спокойна.

Казалось, она все уже пережила, переварила и снова твердо стояла на ногах. Этому мне бы стоило у неё поучиться!

- Эм, да? Ну и... как ты сейчас? Я имею в виду, всё в порядке? – запинаясь, спросила я. Мысли спутались, я, наверное, тысячу раз споткнулась в голове о свои собственные вопросы.

- Жить можно, - кивнула она. - Стараюсь не киснуть ради Алёши. Беру работу на дом, иногда прошу племянницу посидеть с ним и еду на проект, - Вероника помолчала и, немного помедлив, спросила:

- А ты как?

- Я? Я тоже в разводе, - пожав плечами, я обернулась, ища в толпе Лилю.

Вероника смотрела на меня с напряженным вниманием. Похоже, она не ожидала, что дело на самом деле обстоит так серьезно. Внутри я была очень довольна произведенным эффектом. Мне хотелось, чтобы она не почувствовала моего разочарования, обиды и тоски. Я заставила себя широко улыбнуться: