usser - Unknown

— Нет, я не брал!

— Ты врешь не лучше, чем обкрадываешь людей.

— Я обокрал тебя, не так ли?

Райан почти усмехнулся, будто ему понравилось хвастовство малыша. Он видел, как обида зародилась на лице мальчика, а также возобновился страх, возможно, не столько о нем, как о будущем.

Черт.

Теперь, когда у него был бумажник в руке, он считал, что его двести долларов были предназначены для этого ребенка.

Через некоторое время, Райан сказал:

— Послушай. Если ты говоришь правду, я просто возьму недостающие деньги из твоего гонорара за находку. Но если ты...

— Я что?

— Будешь врать и бесить меня, то ты не получишь ничего.

Малыш посмотрел на него в угрюмой тишине.

— Ну и?

Мальчик отвернулся.

— Вы можете пересчитать. Я взял немного.

— Я думаю, что это мое наказание за то, что я позволил тебе с легкостью украсть мой бумажник. — Мальчик пожал плечами и отвернулся, чтобы не смотреть ему в глаза.

Через некоторое время, Райан сказал:

— И за то, что ты вернул мне его обратно со всем остальным внутри, ты получаешь... Вот. — Он протянул шестьдесят долларов.

Ребенок увидел деньги и пошел тихонько отошел в сторону. После долгой паузы, его глаза встретились с Райаном, и он спросил с подозрением.

— Что ты хочешь за это?

Райан понял вопрос.

— Ничего.

— Все чего-то хотят.

— Это, как правило, правда. Но не в этот раз.

Мальчик продолжал смотреть на него, излучая напряжение, когда он смотрел на руку, протягивающую ему деньги. Райан понял, что он доказал, что он был быстрее, сильнее и беспощаднее, так что ребенок имел некоторые основания подозревать, что Райан играет с ним, планируя наброситься и взять то, что хотел, когда мальчик потянулся бы за наличными.

Райан покачал головой.

— Ты заслужил это, малыш. — Он положил деньги на землю и отошел от него. — Это твое. — Он повернулся и ушел.

***

Райан проснулся в темноте, задыхаясь. Его горло сжалось от сдавленного крика боли, и страх поднялся из груди, из живота, из души.

Он отбросил прочь влажную простынь, сел и свесил ноги через край кровати так, чтобы они могли коснуться пола. Таким образом, он мог чувствовать нечто твердое и реальное. Таким образом, он мог знать, что он был здесь в безопасности.

Он дрожал. Сгорбившись, обхватив себя руками и раскачиваясь взад-вперед. Затем он включил ночник и начал пытаться стабилизировать свое неистовое, поверхностное дыхание.

О Господи.

Этот кошмар не снился ему уже довольно давно. Но сегодня он вернулся и был особенно ярким.

Прошло много лет с тех пор, как он снова вернулся в ту среду. Он не думал, что это повлияет на него так сильно. Он полагал, что он не должен быть удивлен этим, хотя...

Вы можете взять мальчика с улицы, но вы никогда не сможете полностью уничтожить улицу в мальчике.

Ум — странная штука, — подумал Райан. Он мог поклясться, что он чувствовал запах мочи и мусора, несмотря на то, что он был в чистой, комфортной спальне. Вероятно, худший запах, который витал в квартире — запах мокрой собачьей шерсти (это был Мейси, вернувшийся с прогулки под дождем). Тот запах, который большинство людей не воспринимали. Райану было все равно.

Противный, кислый, испорченный запах прямо сейчас заполнял его чувства, несмотря на то, что он знал, что это только его воображение.

Он встал с постели в одних боксерах, вышел из спальни с босыми ногами и пошел на кухню. Он достал кувшин холодной воды из холодильника и отпил из него. Даже после того, как все в его жизни нормализовалось, когда он пил прямо из кувшина, он все еще чувствовал себя непослушным. Кэтрин запрещала это, как и многие другие вредные привычки, когда он жил с ней. Он вспомнил, что его мать запрещала ему это тоже.

Он задался вопросом, если Сара также попросила бы его не делать этого, если бы они когда-нибудь... Нет, он не должен думать об этом.

Ее не было на балконе утром, прежде чем он отправился на поиски своего карманника, и она не была там, когда он вернулся домой в конце дня. Ее гостиная была пуста, пару раз он поддался искушению заглянуть туда через ее французские двери. Он думал, что слышал, как ее входная дверь открылась вечером, и выглянул в коридор, но ее там не было.

Она избегала его.

Это не удивило его, но это было больно. Конечно, у нее были причины на это. Она думала о нем только как о мальчике по вызову. По сути, одна только мысль об этом была ужасна, она, должно быть, чувствует боль и гнев от того, что он лгал ей так долго. То, что он позволил ей заботиться о нем, не говоря ей правду.

Черт, кого он обманывает? Позволил ? Нет, он пытался заставить ее заботиться о нем. Он знал, что это было неправильно, чувствовал это всем своим сердцем. Но он сделал это, так или иначе. Он хотел ее любви и поддался чувствам. Даже зная, как ей будет больно.

Даже зная, как ему будет больно тоже .

Нет, учитывая его поведение, это было не удивительно, что Сара избегает его. И в дополнение к чувству вины он сожалел о том, как долго он ждал, чтобы сказать ей правду и не сделал этого раньше, потому что, если бы он сделал это некоторое время назад, она могла бы разговаривать с ним снова к настоящему времени.

Исходя из оптимистического предположения, что она когда-нибудь снова заговорит с ним.

Если бы он мог просто поговорить с ней о сегодняшнем дне... Тогда, возможно, его подсознание не мучило бы его сегодня вечером. Может быть, он смог бы перебороть отчаяние и страх, что восстали из ниоткуда. Если бы он мог только поговорить о том дне, с Сарой, возможно, его воспоминания не нахлынули бы на него теперь, как будто это все было на прошлой неделе, а не десять лет назад.

Может быть, если бы он и Сара поговорили, она смогла бы помочь ему решить, правильно ли он поступил, когда дал мальчику деньги.

Или он должен был дать ему больше?

Это не убило бы Райана, если бы он позволил малышу забрать все наличные деньги. Принимая во внимание то, что отсутствие наличных денег может убить ребенка.

Жизнь на улице может убить этого ребенка .

Мальчик был силен духом, улицы не уничтожили пока в нем это. Но, вероятно, скоро уничтожат.

Если он будет жить.

Он казался Райану таким уязвимым. Таким молодым. Он не был глуп, но у него было больше мужества, чем мозгов. Храбрость, вероятно, привела его к совершению множества ошибок, а ошибки были смертельными для уличного малыша. Он учился на своих ошибках, но узнавал все медленно, путем проб и ошибок.

В нормальной жизни это было бы прекрасно. Но не на улице...

Что, если бы я был опасен? Что делать, если я мог причинить ему боль ?

Было бы так легко. Если бы Райан был не тем человеком, мальчик стал бы сегодня жертвой.

Райан фыркнул. Стал? Как будто ребенок уже не был жертвой.