Brittainy Cherry - Loving Mr. Daniels

Я знаю, что это было глупо, но часть меня была довольно опечалена этим. Почему то, что вы хотели игнорировать, притягивало вас больше всего на свете?

Генри говорил молитву, пока все закрыли глаза и сжали руки вместе. Ну, почти все. Я просто сидела и смотрела на них в течение этого времени. Райан также не закрыл глаза.

— Аминь, — пробормотали они вместе и открыли глаза. Затем начали поглощать ужин перед ними.

Хейли не ела стейк на своей тарелке. Она никогда не ела мясо на ужин. Она как-то сказала мне, что убивать и есть беззащитных животных — это ужасный акт. Она говорила, что это против природы, что люди не должны есть мясо. Поэтому она перестала.

Я предположила, что она никогда не оценивала тот факт, что львы никогда не колеблются, чтобы сесть газель, если они голодны.

— Ох, Райан и Хейли... не забудьте. Вы двое изучаете Библию по утрам. — Ребекка могла не заметить, но я видела, как двое ее детей закатили глаза.

Завтра было воскресенье, что означало, что сегодня суббота. Я почти забыла о своем приглашении в бар «У Джо», чтобы услышать выступление мистера Прекрасные глаза. И под «почти», я имела в виду, что думала об этом с тех пор, как увидела его. Я была взволнованна узнать его имя, так как называла его только мистер Прекрасные глаза.

— Я думаю, что пойду наверх, чтобы собраться.

Генри поднял бровь.

— Собраться куда?

Я послала ему ты-серьезно-беспокоишься-о-моем-местонахождении взгляд, и он вздохнул. Затем я испустила он-серьезно-не-беспокоится-о-моем-местонахождении вздох.

— Я сделал тебе ключ. Он висит в прихожей, — сказал он, когда я встала перед столом.

Ну, это было заботливо.

Когда переоделась и была готова идти, я открыла сундучок и вытащила свой список предсмертных дел, уставившись на весь выбор. Я знала, что мне нужно письмо от Габи. Мне просто нужно найти легкий способ получить одно, не нарушая ее правил, просто разорвав конверт.

Часы на комоде показывали 9:30 вечера. Хейли вошла в комнату и улыбнулась мне.

— Приехала пару дней назад и уже пытаешься уйти? — она рассмеялась.

— Нет... не так. Просто...

— Слишком много изменений? — закончила она мою мысль, даже прежде чем я придумала ее.

Я кивнула и не смогла сдержать улыбки, когда она бросила мне ключи.

— Возьми мою машину. Форд Фокус. Я не буду спрашивать, куда ты собираешься, потому что я ужасная лгунья. А если мне придется выдать тебя, то я буду паршиво себя чувствовать.

— Спасибо. — Я выбрала несколько CD-дисков из своей коллекции, чтобы включить в ее машине, и приготовилась уйти без того, чтобы не проходить мимо Генри и Ребекки.

— Пожалуйста. И Эшлин? — ее голос повысился, когда она потянулась за бутылочкой лосьона и начала втирать в свою кожу. — Здесь не так плохо.

— Да. Просто я скучаю по другому месту. Я скоро вернусь.

В машине Хейли я слушала ревущую на компакт-дисках музыку. Я оглянулась на пассажирское сиденье на краткое мгновение, и могла поклясться, что видела, как Габи сидит и подпевает вместе со мной. За последние несколько недель для меня было не редкостью — сидеть и говорить с ней, как будто она на самом деле там была, попытаться и представить, что бы она сказала, как бы утешила меня.

— Мама не звонила. В любом случае... это не имеет значения. Можешь поверить, что Хейли зовет Генри «папой»? — бормотала я своей невидимой сестре. — Я не ревную или что-то подобное. Это просто... странно. — Я уставилась на пустое сиденье и прикусила нижнюю губу.

Она не ответила.

Потому что когда люди умирают, они забирают свои голоса с собой. Я подумала, знали ли они, сколько людей оставшихся позади, убили бы за то, чтобы услышать их в последний раз.

Когда я ехала по Мэйн-стрит, я увидела, что несколько курящих людей стоят снаружи бара «У Джо». Я остановилась у обочины, поставила машину на режим «парковка» и выскочила.

На доске рядом с дверью было написано: «Живая музыка. Шоты по полцены. Пиво 2 доллара». Голубые и фиолетовые шары были привязаны к табличке. Я наблюдала, как один из курильщиков шутил со своими друзьями и отвязал один из шаров и запустил его в горячий воздух. Он поднимался выше и выше, и выше, позволяя ветру направлять его в путешествие.

Я сжала губы вместе и выдохнула немного воздуха в направлении летающего объекта. Иногда я желала, чтобы это было легко. Просто подняться и улететь. Смотря на свой список предсмертных дел, я прочитала тот пункт, который собиралась выполнить сегодня.

#14. Танцы в баре.

Я могу сделать это — даже если не хочу — если это означает прочитать письмо от моей сестры.

Охранник посмотрел на меня, проверил мое удостоверение личности и поставил огромный, уродливый штамп на мою руку — мгновенный знак того, что я была несовершеннолетней и не могла пить. Я ожидала этого, так как мистер Прекрасные глаза заранее предупредил меня.

Чего я не ожидала, так это эмоций, когда я вошла внутрь. Так много воспоминаний обрушились на меня, просто стоя внутри бара. Группа устанавливала оборудование, а я задыхалась от слез, с которыми боролась. Откуда это? Почему я хочу расплакаться?

— Я сделаю это, — усмехнулась Габи, смотря на сцену, когда мы проходили мимо бара. — Когда мне станет лучше, первое что я сделаю — выступлю в этом баре.

Я закатила глаза, рассмеявшись над своей сестрой.

— Когда тебе станет лучше, первым пунктом на повестке дня будет спеть в грязном баре?

— Что я могу сказать? Мне нравится жить на грани.

Через секунду я снова стояла снаружи бара. Двигаясь к краю здания, я почувствовала, как мои руки вспотели, и глаза снова увлажнились. Это было чересчур — все изменения в моей жизни. Всё старое, что забрали у меня. Я не могла дышать. Я даже больше не могла двигаться. Стояла, согнувшись, и плакала.

Воздух наполнял мои легкие, но я не могла вдохнуть достаточно, в результате чего икала от слез. Я была уверена, что это вопрос времени, прежде чем мое тело рухнет на горячий асфальт. Мои колени начали подтверждать мои мысли об обмороке, и я услышала голос, доносящийся из-за угла.

— Эй, ты в порядке? — прошептал глубокий, мужской голос недалеко от меня.

Мои внутренности сжались, когда я услышала, что шаги становились ближе. Я видела, что его руки тянулись ко мне, и подпрыгнула, не желая, чтобы он прикасался. Он, должно быть, заметил мою реакцию и отступил.

— Извини, — извинился он, и я опустилась на колени, ближе к земле.

Когда я увидела его лицо, все замерло. Мир затих, и я уставилась в голубые глаза, которые заставили самые яркие океаны земли выглядеть тусклыми.