Вероника Метелица - Unknown

Мой голос пропал в конце, когда я проглотил комок, который всегда образовывался при воспоминаниях об Аре.

— Они все были по очереди с ней, и когда закончили, то избили ее так сильно, что она едва была в сознании. Мы получили эту информацию позже, когда переводчик смог поговорить с другими женщинами.

Слезы текли по щекам Грейс, она схватила мою руку и прижала к своему сердцу, пока я продолжал говорить.

— После того, как мы убили их и нашли Ару, мы вынесли ее на улицу и очистили ее раны так хорошо, как смогли, но внутренние повреждения были слишком тяжелыми... ей нужно было в больницу, а мы не могли ее туда доставить. Мы дали ей морфий и оставались с ней всю ночь, сменяя друг друга и держа ее за руку. Мы рассказывали ей истории, любые, какие только могли придумать. На восходе солнца настала моя очередь держать ее за руку, и я рассказал ей о тебе, как я думал о тебе каждое утро, когда солнце всходило на небе. И я клянусь, она улыбнулась мне, Грейс. Она посмотрела мне прямо в глаза и улыбнулась. А потом она умерла.

Грейс задохнулась от слез.

— О, боже, — выдохнула она.

Я закрыл глаза на мгновение, вспоминая то утро, как разрывалось мое сердце, когда я смотрел в глаза Аре, девушке, которую я даже не знал, когда она ускользала из этого мира.

— Как ты справляешься с этими воспоминаниями, Карсон? Как избавиться от них? — всхлипывая, спросила Грейс.

Я думал об этом. Я думал о том, как вас отправляют сражаться за свою страну, но никто никогда не говорит о том, что это навсегда изменит вас и останется в душе. Они никогда не скажут вам, что, несмотря на расстояния, однажды это вернется к вам — все, что видели, чувствовали — все это будет возвращаться к вам снова и снова, и снова.

— Я никогда не смогу это забыть. Но я смирился с этим. Это была ее жизнь. Все, что я могу сделать — это помнить о ней.

Она изучала меня мгновение, а затем грустно улыбнулась, ее взгляд был напряженным и глубоким, когда она взяла мое лицо в ладони и прикоснулась ко мне губами.

Мы замерли на минуту, а потом Грейс очень нежно целовала мои щеки и лоб, мой нос и губы. Затем она взяла мои руки и внимательно изучала шрамы, нежно прикасаясь к ним губами.

Я наблюдал за ней, мое сердце учащенно билось в моей груди, волна ее эмоций захлестнула меня, наполнив меня, усмиряя и даря мне покой.

Грейс откинулась назад:

— Что случилось с остальными девушками?

Я вздохнул:

— Все они были из небольших, бедных деревень, расположенных неподалеку. Горожане помогли найти их семьи и вернуть их домой. Свое отсутствие они объясняли сезонной работой или работой по хозяйству в другой деревне. Это обычная практика, когда дело касается работорговли или проституции. Иногда, семьи могут сами продать своих дочерей, если считают, что так они получат больше, чем в семье.

Грейс кивнула, кусая губы:

— А семья Ары?

— Мы должны были уехать раньше, чем семья Ары нашлась, но местные жители уверили нас, что они знают куда отвезти тело и обещали сделать это.

Грейс положила голову на мою грудь и нежно обняла меня. Боже, это чувствовалось так хорошо — поговорить с ней и дать ей возможность успокоить меня. Мы с ребятами говорили об этом происшествии, но это было не то. Это совершенно не то, что сделала Грейс, обняв меня и забрав часть моей боли. Я не хотел ее расстраивать, но поделившись своей болью с ней, я почувствовал огромное облегчение. Я даже не знал, что так нуждаюсь в этом облегчении, пока не получил его.

Несколько минут мы сидели в тишине, обнимая друг друга.

Наконец, я тихо сказал:

— Грейс, есть еще кое-что, о чем я хотел тебе сказать.

Она подняла голову и нахмурилась.

— Ладно.

Я помолчал.

— Послушай, когда я все тебе расскажу, я пойму, если тебе потребуется время, чтобы подумать. Я молю Бога, что ты не сядешь во внедорожник Дилана и не вернешься обратно в Вегас, но если тебе это понадобится, я пойму.

— Карсон, ты пугаешь меня, — прошептала она.

Я сделал глубокий вдох.

— Первоначальный план состоял в том, что мы убьем нашу цель и уберемся оттуда, но из-за непредвиденной ситуации мы задержались. А на обратном пути попали в засаду. Ты уже знаешь, что я был ранен, но я не рассказывал тебе обстоятельства, при которых все это случилось. Лиланд был ранен вместе со мной в том же бою.

Она кивнула, ее большие глаза наполнились беспокойством. Я крепко сжал ее руку.

— Во всяком случае, потом мы были отправлены на лечение, и после госпиталя Лиланд демобилизовался. Мне был предоставлен выбор — остаться служить или уйти. Когда Лиланд предложил мне работу, я решил уйти.

— Да, ты рассказывал мне все это.

— Я помню, но я не рассказывал тебе чем на самом деле занимаюсь.

Грейс нахмурилась.

— Ты не начальник охраны в «Трилогии»?

— И да, и нет. Это моя официальная работа. В свободное время мы с друзьями планируем и выполняем операции по освобождению женщин из сексуального рабства. Мы используем сорок пятый этаж «Трилогии» как место их временного пребывания, пока не найдем их семьи и не сделаем необходимые документы, чтобы вернуть их домой.

— Что? — выдохнула Грейс, побледнев.

Я полностью развернулся к ней.

— После того, что случилось с Арой, того, что увидели на том складе, мы все были изрядно ошеломлены этим. Мы обсудили происшедшее и решили, что должны использовать свои умения и навыки, чтобы что-то изменить. У Лиланда были средства для осуществления задуманного и место для прикрытия операций, которые мы решили проводить. В Лас-Вегас большинство женщин попадает из Латинской Америки. Мы сумели собрать команду и за два месяца в Вегасе освободили шесть групп женщин. Последнее освобождение произошло в ночь, перед тем, как Джоша арестовали.

Грейс покачала головой.

— Боже мой, я даже не... я даже не знаю, что сказать. Подожди, это все как-то связано с арестом Джоша? — ее глаза расширились еще больше.

— Джоша подставили, Грейс. Мы затронули интересы человека, чей бизнес связан с продажей женщин в сексуальное рабство. Женщины, которых мы спасли, были его товаром. Произошедшее с Джошем — это его способ показать нам свое недовольство нашими действиями.

Грейс откинулась обратно на диван, положив свою руку на лоб.

— О, мой бог...

31 глава

Грейс

Я ни минуты не сомневалась в его словах. Мое сердце разрывалось, а разум пытался осознать все, что он сказал. Последние полчаса весь мой мир переворачивался с ног на голову, снова и снова. Я сидела на диване, обхватив руками голову, пытаясь собраться с мыслями, чтобы задать уточняющие вопросы. Но единственный вопрос крутился в моей голове: «Что мы будем делать?». Его я и задала Карсону. Я посмотрела на Карсона, он замолчал на пару мгновений, а потом его лицо расплылось в широчайшей ухмылке. Я была потрясена.