Джули Престсатер - Без тебя

Взглянув на часы, я застонала. У меня был час, чтобы позвонить ей, или она выполнит свою угрозу. Мама будет волноваться и вместо того, чтобы отправиться на рыбалку, заставит отца отвезти её вдоль гор на юг, чтобы проведать меня.

Я набрала номер и ждала, когда ответит Дженна.

– Ты, блин, с ума сошла? – прокричала она в трубку. Это не было похоже на женщину в медовый месяц.

Я начала было отвечать, но ничего не выходило, так как я была заикающейся, рыдающей развалиной.

– Я … он… – у меня не было слов, слезы просто текли, и я едва могла дышать. – Почему ты кричишь на меня? – проревела я.

– Потому что ты – тупица, Мэдисон Грей. Вот почему, – простонала она в трубку и выругалась. – Подразумевалось, что у меня будет сумасшедший, дикий секс в каждой комнате гостиничного номера и во всех местах острова, а вместо этого я слушаю вас с Эваном, рыдающих в трех тысячах миль отсюда.

От образа плачущего Эвана я зарыдала еще сильнее. Это еще больше разбило мне сердце. Я никогда не хотела причинить ему боль.

– Ты хоть знаешь, что произошло? – спросила я, неуверенная, что хочу услышать ответ. Она была зла на меня и по всей видимости считала, что все эти страдания целиком и полностью моя вина.

– Да, мисси. Я знаю, что ты прочитала сообщение, которое Эвану прислал его менеджер. Я знаю, что ты ни хрена не знаешь о том, что подразумевает то сообщение. А еще я знаю, что ты сбежала, вместо того, чтобы дать Эвану возможность объяснить. Теперь вы оба одиноки, убиты горем и подавлены, потому что ты отказалась вести диалог.

– Тогда скажи мне, что я не поняла в том сообщении, Джен? Объясни его мне, – произнесла я.

Она шумно выдохнула в трубку.

– Пфф. Этим с тобой должен поделиться Эван. Не я. Ты знаешь, что я не делюсь твоими секретами, – ответила она.

– У тебя не было никаких проблем с тем, чтобы рассказать мне, каким пустым был его взгляд, когда ты увидела его на гастролях. Ты бросила мне это в лицо, поэтому я дала ему второй шанс и поверила, что он любит меня. Теперь ты решила молчать? – спросила я, с каждым словом повышая голос.

– Не зли меня. Сейчас ты знаешь только то, что тебе положено знать – ты колоссально облажалась. Этого, нахрен, достаточно, – она остановилась, делая глубокий вдох. Я слышала гнев в её голосе, но это лишь еще сильнее огорчило меня. – Ты уже оттолкнула его однажды, Мэдди. Не делай этого снова.

– Да, я оттолкнула Эвана в прошлый раз, потому что его любовь была недостаточно сильной, чтобы держаться за меня, когда он получил контракт. Я была не единственной, кто отталкивал.

– Но он изменился, Мэдди. Он по-настоящему изменился. Он бы что угодно сделал для тебя, и ты это знаешь. Но ты считаешь, что что-то знаешь и делаешь ошибочные выводы. Если тебе повезет, он даст тебе второй шанс, как ты дала ему. Так что разберись с этим дерьмом до моего возвращения, или я звоню твоей маме.

Она завершила звонок как раз тогда, когда я услышала слова Люка:

– Вау, детка. Ты сказала ей.

Они были против меня. Почему она сказала, что я ни хрена не знаю, о чем шла речь в сообщении? Оно было предельно ясным для меня. Трёхгодичный контракт. Убедись, что ты действительно этого хочешь. СМИ пронюхали об этом? Для меня это звучало как гастроли. Всемирный тур длительностью в три года. Возможно, этот срок включал в себя создание альбома. Кто знал? Я не в теме, но чем еще это могло быть? Я не была дурой, и точно знала, кто такой Эван. Он был удивительно талантливым композитором, которого любил весь мир. Почему же тогда я была так удивлена, что он уедет? Я была лишь одним человеком, чтобы любить его, когда там были миллионы желающих показать ему, что он для них значит.

Я всё еще крепко держала телефон в руке, но не читала смс от Эвана. Очистила уведомления, но они так и остались непрочитанными, когда я забралась обратно в кровать и задремала, всхлипывая как ребенок, плачущий подушку.

После сна голова раскалывалась, но у меня не было обезболивающего. Меня мучили жажда и голод, так что я сделала несколько глотков оставшегося с прошлой ночи разбавленного, безвкусного Dr. Pepper. Затем съела немного чипсов и печенья. Я не заморачивалась тем, чтобы встать и умыться или почистить зубы. Включила телевизор и начала еще один день бессмысленного просмотра фильмов.

К трем часам дня, вылезла из кровати лишь для того, чтобы пописать и набрать стакан воды из умывальника. Зарылась глубже в подушки в поисках комфорта, который смогла бы снова ощутить, лишь попав в объятия Эвана. Но этому не суждено было случиться.

Потянувшись за телефоном, сразу же заметила, что у меня было больше сообщений, чем предполагала. Я прокрутила последние несколько сообщений от Эвана к одному от Дженны.

“Поднимай свою задницу. У тебя есть пять дней, чтобы разобраться со всем этим. Для твоего же блага не заставляй меня вернуться домой раньше только потому, что ты слишком упрямая.”

Возможно, она была права. Оба предыдущих сообщения от Эвана в сочетании с её, заинтересовали меня. Что я теряла, если неправильно все прочитала?

Сосредоточившись на экране телефона, нажала на имя Эвана. Цепочка сообщений предстала перед глазами, но я сосредоточилась на последнем.

“Просто дай мне знать, что ты в безопасности. Пожалуйста. Я люблю тебя, Солнышко.”

Я отчаянно потерла руки, пытаясь сообразить, что сказать.

“Не волнуйся. Я в порядке.”

Я хотела закончить смс словами «Я тоже тебя люблю», но не думала, что это было правильно. Я по-прежнему не понимала, что происходит. Всё, что я знала – это то, что Эван уезжал на длительное время и вместо того, чтобы выложить все начистоту, он и слова не сказал. В своих сообщениях он попытался заверить меня, что никуда не уезжает, что было абсолютно нелепо. Возможно, я была неправа. Может быть, я предположила нечто несоответствующее действительности. Но это еще не означало, что Эван кое-что не скрыл от меня. Нечто настолько большое, что должен был подписать контракт, имеющий юридическую силу, и связать себя кто-знает-чем или с кем на три чертовых года. Я знала, что это правда. Эван не мог избегать этой темы.

Телефон загудел в моих руках.

“Спасибо.”

Я не ответила, и остаток вечера телефон молчал. Много раз у меня сжимало в горле и щипало глаза, но слезы не появлялись. Несомненно, во мне больше не осталось влаги, и я уже была неспособна пролить еще больше слез. Утром я встала и отряхнулась. Я не собиралась быть убитой горем женщиной, не перед учениками. Я приняла душ, подготовилась к рабочему дню, сложила вещи в машину, выписалась из гостиницы и уехала на работу.

Когда я вошла в кабинет, то остолбенела, увидев вазу с желтыми ромашками на столе. Села и в течение нескольких минут смотрела на них. Когда ставила сумки, обратила внимание на упавший на пол листок бумаги. Это была записка от заменяющего меня учителя, в ней говорилось, что мои ученики были идеальными и что цветы доставили для меня. Она сказала, что я – счастливица. Да, действительно «счастливица».