Unknown - o 80a5fbb3c0cafda8

уже принял немного кокса вместе со своим апельсиновым соком.

─ Прости милочка, ─ говорит Рокко без эмоций. Уже четверть четвертого.

─ Черт! ─ говорю я, вставая и затем хватаясь за голову, потому что меня шатает. ─ Ох, мне сейчас станет плохо. Почему я покрыта блеском?

─ Нет, не станет! ─ говорит Томми, протягивая мне дайджест читателе, в середине

которого дорожка кокаина. Я закрываю глаза и слабо вдыхаю. Клянусь, я чувствую, как это

бьет по моему мозгу. Гоночные машинки с визгом останавливаются, а затем, отдаляясь, мчатся

по моим венам.

─ Лучше, да? ─ говорит Томми, кивая, как детский олень с огромными глазами. Затем

он закидывает голову назад и смеется, а я смотрю на Рокко, чтобы он подтвердил, что я не

сошла с ума.

─ Просто маленький секрет. Чтобы предотвратить тошноту. Хочешь апельсинового

сока? Он свежо выжатый.

Шатаясь, я иду к двери.

─ Я в душ. Увидимся позже ребята. Э-э, спасибо за компанию.

Я снова принимаю душ, стоя под сильным напором и пытаюсь вспомнить шаги,

которые привели меня к прошлой ночи. Падение это совсем немного, а затем полный поворот

вашей жизни на сто восемьдесят градусов. Я видела, как это происходит снова и снова с таким

огромным количеством подростков вступивших на путь преступления. С каких это пор я

принимаю наркотики и хожу танцевать в гей-клуб с незнакомцами? Я прикрываю рот, пытаясь

сделать так, чтобы ни одна капля воды не скользнула мимо, даже несмотря на то, что хочу

пить как никогда в своей жизни. Я не собираюсь пить воду из душа. Не хочу, чтобы все

кончилось дизентерией в больнице Тихуаны.

Полчаса спустя, я вернулась в ресторан, но на этот раз лишь за чашкой кофе и

молочным шоколадом, пытаясь успокоить черную дыру, также известную, как мой желудок.

После быстрого разговора с Рэми, оказалось, что деньги по-прежнему в офисе их компании. Я

связалась с Лексом и, конечно же, он ничего не слышала со своей стороны. Я попросила Лекса

прислать фото Мози, если она есть у него. Несколькими минутами позже, Лекс присылает мне

фото Мози с его малышом. Скорее всего, оно снято сразу после его рождения, потому что на

Мози специальный медицинский костюм, который одевают доктора и медсестры при

операции. Он выглядит таким счастливым, пока прижимает к груди этот маленький комочек.

Он прекрасен даже в профиль, его характерная челюсть и прямой нос, а также изгиб его

полной нижней губы. Я хочу проскользнуть внутрь фотографии и прикоснуться к его щеке.

Но я достаточно быстро лопаю этот пузырь, когда осознаю, что он если увидит меня в

данный момент, возможно, подумает, что я какая-то ненормальная наркозависимая

преследовательница.

─ Я сумасшедшая? ─ пишу я своему брату.

─ У меня не достаточно квалификации чтобы ответить на этот вопрос, ─ пишет он мне

в ответ. Хороший ответ. Он даже не в курсе о прошлой ночи.

─ Ты помнишь, у Мо была сестренка, которую они потеряли, когда пересекали

границу? Могу с тобой поспорить, он ищет ее. Это всегда висело на нем тяжким грузом.

Я уставилась на свой телефон и пробежалась по всем моим фоткам в Инстаграме. У

меня была страничка в Инстаграме исключительно для Лекса. Мы оба были подписаны лишь

на одного человека и у каждого из нас был только один подписчик.

Я позвала официанта, которым к счастью был другой парень. Думаю, вчерашний

персонал испугался бы того, что я скрываюсь здесь второй день подряд. Я оплатила свой счет, собираясь пойти поговорить с Рэми и рассказать ей о своих планах. Я собираюсь ходить из

офиса в офис, показывая его фотографию. Это лучше, чем просто сидеть. Я не могу ждать. Я

спросила ее о пропавших в без вести в начале девяностых людях. И по страдальческому

выражению ее лица, я поняла, что это проигрышное дело и ей даже не пришлось открывать

свой рот.

─ Я не знаю. Мне ненавистно говорить тебе об этом, но их так много. Тем более

ребенок? Лучше тебе нанять частного детектива. Я держалась бы подальше от полиции. Они

ничего не сделают и лишь заберут твои деньги.

После консультации с несколькими коллегами, она протягивает мне карточку с именем

частного детектива. Также она передает мне лист с адресами всех офисов Western Union в

Тихуане.

─ Я сошла с ума? ─ спрашиваю я ее. Я не знаю, чего хочу добиться, задавая этот

вопрос. Рэми лишь пожимает плечами и улыбается мне. Я замечаю крошечную скобку на

одном из ее передних зубов. Она напоминает мне кролика Бакс Банни, но возможно я все еще

нахожусь под действием кокаина. Или же это всего лишь Тихуана и все здесь немного гипер-

реально и мультяшно. Включая меня. Лана в Мексике ни та Лана, которую я знаю.

─ У каждого есть свои слабости, ─ откровенно говорит мне Рэми.

─ О да? И какая слабость у тебя? ─ я бросила ей вызов, возможно просто желая, чтобы

она подтвердила, что я сошла с ума.

─ Рисовый пудинг, ─ она со всей серьезностью посмотрела на меня.

─ Не похоже на плохую зависимость. Просто говорю. Я не осуждаю.

─ Вернешься вечером? ─ говорит она, перекладывая бумаги. Мне нравится, что за

последние двадцать четыре часа, в Тихуане у меня появилось больше друзей, чем было за

семнадцать лет в Мичигане.

─ А стоит? ─ спрашиваю я, но Рэми лишь пожимает плечами. Я царапаю номер своего

телефона на куске бумаги и передаю через окошко разделяющее нас. ─ Позвонишь мне, если

он придет? ─ она кивает и возвращается к своей работе.

Проводить день, просто так разъезжая без всякой цели, полный отстой. Еще хуже, если

вас останавливает мексиканская дорожная полиция и заставляет показать все документы о

пересечении границы, а также все содержимое вашего автомобиля. Еще хуже, когда вы не

говорите на испанском и он постоянно обращается к вам со словом «дамочка». И еще хуже, когда от вас обоих несет алкоголем и, насколько вам известно, есть вероятность того, что он

был вашем партнером по танцам прошлым вечером.

В целом, все заканчивается штрафом в пятьдесят долларов, который как оказалось

является произвольным и оформляется на месте. Но кто я такая, чтобы спорить с маленьким, пьяным мужчиной, у которого глаза налиты кровью и есть пистолет. Я плачу ему всей

имеющейся у меня наличкой, пока он лакомится водой и энергетическим батончиком из моего

тайника в багажнике.

Марево по-прежнему искажает горизонт, когда мне приходится все прекратить от

чувства истощения и обезвоживания. Я задумалась обо всех людях, которые пытаются

пересечь эту изолированную границу и меня бросает в дрожь, когда я понимаю, как многим

это не удается и как многим из них приходится жить в Тихуане не по собственному выбору, а