Unknown - o 80a5fbb3c0cafda8

момент, Рай мой единственный дом. Звучит легко, когда это говорит Томми, но подойти к

нему, посмотреть в глаза ─ все это кажется невероятным. Обычная Лана крутая, как огурец.

Но мое сердце не станет слушать, стуча у меня в ушах, тик-так, рик-рок, пропущенные

ритмы, пропадающие в небытие. Потому что сердце, что оно хочет и оно наконец то нашло то, что ему так не хватало. А я просто глупая девчонка, прилагающаяся к нему, спотыкающаяся

об собственные ноги и не в ладах со своими чувствами.

Мози передвигается в сторону и предлагает мне место. Не похоже, что он злится. Он

более уравновешенный, чем я. Когда я сажусь рядом с ним и скрещиваю ноги, он наклоняется

и быстро целует меня в щеку. Это не требовательно и не сексуально, это дружеский жест, но

нетерпеливое сердце Ланы нервничает и шепчет: ─ Видишь, я тебе так и говорило. Ты уже

падаешь в пропасть.

─ Ты прекрасно выглядишь, ─ шепчет он мне на ушко.

И я парю в небесах, приземляюсь на облака и это не наркотики. Потому что видите, что

я всегда хотела быть красивой только для него. Каждая диета, на которой я сидела, каждая

стрижка, каждый слой туши для ресниц, которую я наносила перед зеркалом с тех пор, как

встретила его. Я не делала этого ни для кого и ни для чего другого. Каждый раз, когда я

надевала шпильки, я хотела, чтобы он увидел меня. Даже когда это было невозможно. Даже

когда его не было рядом и я не видела его годами. Как, например, когда я отправилась в отпуск

с Дэйлом на Багамы. Пока мы были там я наряжалась каждый вечер и я делала это для Мози.

Не для Дэйла. Не для себя. Я делала это для Мози даже несмотря на то, что его там не было.

Даже несмотря на то, что он никогда не увидит.

Я беру его за руку и сжимаю ее, и он в ответ сжимает мою руку, затем вместе с нашими

переплетенными пальцами он кладет мою руку на его колено. Я не могу смотреть на него, поэтому я смотрю на моих друзей. Глаза Рокко следят за этим интимным движением, и он

подмигивает. Томми тоже замечает и улыбается мне. Все пьяны любовью и сходят с ума от

каждого маленького жеста. Внезапно мне хочется остаться с Мози наедине больше, чем когда-

либо что-либо желаемое мной. Я придвигаюсь к нему поближе и кладу голову на его плечо.

Это первые моменты того, на что будет похожа вся оставшаяся жизнь , говорит моя

внутренняя уверенность. Ты сумасшедшая и таишь в себе нездоровую одержимость , отвечает

скороговоркой мой внутренний критик. Каждое взаимодействие, каждое мгновение, которое

мы разделяем занимает непропорциональное значение в моей голове. Как вы начинаете

отношения с кем-то, кто полон раздутых ожиданий? Я бы поклонилась его алтарю, но он

просто парень, он просто обычный человек.

Я снова сжала его руку. Я тщательно исследовала каждую точку соприкосновения

между нашими телами. Мое ухо на его плече и мое бедро, прижатое к его бедру. Длина моей

руки совпадает с длинной руки Мози, а мое запястье слегка касается его голени, пока мы

сидим. У меня бледная и холодная кожа, как нижняя часть живота рыбы. Его кожа намного

теплее, как горячий шоколад с молоком. Мне хочется испить ее, целиком поглотить весь этот

бархат. Хочу, чтобы он растворился на моем языке и согрел изнутри.

─ Лана выглядит уставшей. У нее был трудный день, ─ говорит Рокко с большой

заботой и отцовским чутьем.

─ Нам нужно идти, ─ говорит Томми. Он встает, зевает и разминает ноги. Рокко лучше

актер, чем он. Томми слегка переигрывает.

─ Спасибо за то, что помогли нам, за то, что помогли Лане, ─ говори Мози, пожимая их

руки сопровождая все это странными братскими объятиями. Что-то вроде ─ «Ты гей, а я нет».

─ Нам нужно поддерживать связь! ─ визжит Томми, хлопая руками, а затем спешит

забрать свои наркотики.

─ Нравится тебе или нет, но ты теперь подписана на нас обоих в Инстаграме, ─ шепчет

мне Рокко, когда целует меня в щеку.

Затем они уходят, дверь закрывается и я скрещиваю руки на груди. Одна рука Мози в

кармане его джинс, а вторая прижата ладонью к двери. Эти два парня были моей защитой.

Моим буфером. Без них я чувствую себя обнаженной. Внезапно образ Мози становится

больше. Почти больше, чем жизнь.

─ Ты голодна? ─ спрашивает он меня.

Я не могу быть еще более довольной. Не могу поверить, что нашла тебя. Что ты

стоишь здесь передо мной.

Я качаю головой, когда он подходит ко мне. Я помню, что он уверенный, сексуальный,

что возможно он знает больше меня.

─ Мы можем двигаться медленно, Лана. Нам не обязательно трахаться.

Потрясающе, когда он говорит это, молотит пенисом в живую. То, что он говорит об

этом, означает, что он думает об этом. Я уж точно думаю об этом. Может он думает, что это то, чем хочется заняться мне. Или же он думает, что я не хочу этого и поэтому считает, что

должен прояснить ситуацию, сказав это вслух.

Секс. Я думаю об этом с той минуты, как встретила тебя ─ и каждый раз, когда ты

рядом. Я думала о грязных вещах, когда должна была защищать тебя. Мое лицо становиться

серым, а плечи падают. Все что есть от сварливой женщины покидает меня

─ Или мы можем сделать это, если ты хочешь, ─ это его улыбка, которая согревает

меня и манит. Он уверен в любом выборе, неважно будем мы этим заниматься или нет. Он

получает удовольствие от того, что дразнит меня и он знает, как сильно я его искала. ─ Иди

сюда, ─ говорит он и разводит мои локти по сторонам, вставляя свое тело в пространство, которое я пыталась защитить ─ мою грудную клетку, мои груди и область вокруг моего

сердца. ─ Я всегда считал, что ты красивая, Лана. Но ты никогда не хотела слышать это, ─

говорит он и его нос щекочет мое ухо. Он оборачивает себя моими руками и оставляет их на

его талии. Я робот. Я не могу говорить. И у меня нет никаких чувств.

─ Может тебе стоит спать на диване, ─ говорю я, отступая из его объятий.

Если бы магия была чем то хорошим, то мы были бы в состоянии пускать ее вход в

отношении тех, кого мы любим. Гипнотизировать, смотря в глаза, разгадывать одним

взглядом. Но вместо этого магия наоборот очень опасна, она заставляет нас видеть то, чего на

самом деле нет. Она заставляет нас верить в иллюзию и в мимолетные видения, которые

никогда не станут реальными. Мне нужно что-то, что будет иметь продолжение, а не то, что

исчезнет в воздухе.

Я полюбила тебя, потому что хотела спасти тебя. И я считала, что если спасаю всех, то

это многое говорит обо мне. Я хотела быть достойной. Я не хотела быть плохой. Я всегда

чувствовала, что испорченность являлась неразрывной частью меня. Я стала социальным

работником, чтобы попытаться изгнать уродливую часть меня.