Unknown - i b90635967e15a791

был сосредоточен на работе. Ее мать была сторонником «жестокости из лучших побуждений», и

единственное, от чего она оградила Джиннифер, это от телевизора. Единственная вещь, которая ей

нравилась в Аароне, было то, насколько он ценил ее независимый характер. Однако она всегда

внутренне желала, чтобы он немного ее защищал.

Она знала, что если пройдет достаточно времени, ей очень быстро надоест чрезмерная опека

Зейна, и, вероятно, она начнет этим возмущаться. Но сейчас она испытывала порочное удовольствие от

того, что он был одержим ее безопасностью.

Так что она была немного разочарована, когда он только нахмурился и сказал:

- Возвращайся прежде чем снова пойдет снег.

К тому времени, как Джиннифер нашла свою камеру и подготовила ее к работе, глаза Зейна снова

были закрыты. Это был показатель того, насколько он устал, потому что она еще ни разу не видела, чтобы он засыпал в своей человеческой форме.

Она встала, надела свое меховое пальто, тесноватое в районе талии. Хотя пещера не была и в

малейшей степени комфортной, но она защищала их от ветра, и она надеялась, что они останутся здесь

на всю ночь. Ей было крайне необходимо выспаться. Просто не сейчас.

Если я останусь… Она посмотрела на тихо дремавшего Зейна. Ее глаза проследовали по

знакомому пути вдоль линии его крепкой челюсти, высоких скул и строгих линий его мягких губ.

Ей нужно было на некоторое время уйти, очистить разум и подышать воздухом, который бы не

пахнул, как он. В противном случае она знала, что найдет себя сидящей рядом с ним. Он бы

пошевелился и укутал ее своей шкурой, потянув в свои объятия, к своей горячей коже. И тогда ни один

из них уже не был бы уставшим. И одному из них пришла бы дикая идея, что они могут быть вместе

всего лишь раз – могут позволить себе один раз. И потом все повторилось бы как в прошлый раз.

Джиннифер развернулась и побрела к выходу из пещеры, наслаждаясь ощущением холодного

ветра на своих горящих щеках.

Как и предсказывал Зейн, начал падать снег, сначала легкой крупой, а затем крупными хлопьями.

Это был ее любимый вид снега, тот тип, который искрился и скрывал все, к чему прикасался.

Здесь было несколько вечнозеленых деревьев, которые крепко держались за жесткую,

каменистую почву. И она знала, что к утру снег успеет накопиться, и ветви будут одеты в белое.

Она достала свою камеру, сделав несколько фотографий, чтобы чем-то себя занять. Она не сняла

ни единой части их путешествия в Порт Трент и обратно. По той же причине она не пыталась снимать

какие-то заметные ориентиры вокруг логова. Несмотря на веру в то, что ее фильм может изменить

мнение людей относительно оборотней, она также не хотела, чтобы кто-нибудь мог проследить путь к

порогу Силуит.

Джиннифер немного походила вокруг, давая своему желанию остыть. Это заняло больше

времени, чем обычно, но, в конце концов, оно ослабло, и настигшее ее изнеможение стало управлять

ее ботинками. Когда она направилась к пещере, она ощутила прилив энергии при виде отпечатков

копыт, пересекавших ее собственные следы на недавно выпавшем снеге. Она поставила камеру на

запись видео и пошла по следу, ступая как можно тише.

Ее настойчивость была вознаграждена, когда вдалеке она увидела четырех белоснежных карибу,

голову одного из которых украшали великолепные рога. Она спряталась за группой покрытых снегом

камней, хотя, вероятно, она была слишком далеко, чтобы ее могли заметить, и, направив камеру на

группу, увеличила изображение. Они остановились, чтобы раскопать снег и пожевать то, что казалось

лишайником.

Она натянула на лицо маску и уселась на свое жесткое сиденье. Карибу Пири были редкой

находкой, и пока они оставались на месте, она была рада возможности их снимать, даже когда снег

начал накапливаться на ее плечах и верхней части капюшона. Ее камера могла работать при низком

освещении, и, глядя сквозь объектив, она вряд ли могла сказать, что уже почти наступила ночь.

У карибу была нервная привычка делать несколько укусов, а затем приподнять головы, обозревая

местность. Крупный самец был особенно бдительным, и Джиннифер обратила внимание, что когда его

взгляд остановился в одном направлении, его тело напряглось.

В лесу раздался звук волчьего завывания. Ее пульс ускорился, но она не была напугана. Зейн

сказал ей, что волки были – стаи настоящих волков - рассеяны по всему региону, и что они не

приблизятся к ней, пока она хоть немного пахла, как он. Даже если бы он не сказал ей этого, она бы все

равно не беспокоилась. Они с Боазом уже встречали несколько волчьих стай, и она знала, что они либо

были насторожены, либо откровенно боялись людей.

Она прижалась ближе к земле, наблюдая, как карибу заволновались. Они побежали в одном

направлении, но волчий вой заставил их внезапно остановиться, а затем побежать в противоположном

направлении.

Если бы она моргнула, то пропустила то, что произошло дальше. Снег, казалось, ожил, принимая

форму крупного белого волка. Он рванул к более мелкой самке и прижал ее земле, в то время как

другие метались в разных направлениях.

Джиннифер едва могла дышать, увидев, как белый волк одним быстрым движением челюстей

распорол ей горло. Затем он поднял голову и издал короткий лай.

Было странным прятаться от оборотней на территории Силуит, но когда она жила с их стаей, то

видела только двух волков настолько же крупных, как и этот белый. Это были Зейн и Кува, которые был

соответственно коричневого и серого цвета. Так что это не был оборотень Силуит.

Слева от волка появилась женщина, которая тащила самца карибу за один из рогов. Пульс

Джиннифер ускорился, когда она увеличила изображение женщины. Она была привлекательной, по-

мужски атлетичной и высокой, возможно, выше, чем сама Джиннифер, с длинными белыми волосами.

Она что-то говорила белому волку, но Джиннифер была слишком далеко, чтобы услышать.

Снова раздался лай, и это заставило ее повернуть камеру вправо, туда, где другой волк спускался

с холма. Такой же крупный, как и белый, но с серебристой шкурой, которая, казалось, мерцала. Она бы

последовала за этим волком, но ее фокус был сосредоточен на другой фигуре, стоявшей на холме,

фигуре громадного мужчины. Он был в человеческой форме, но был слишком высоким, слишком

мускулистым, все в нем было слишком, чтобы быть чем-то иным, кроме оборотня. Она увеличила

изображение его поразительного лица, его светло-голубые глаза, казалось, светились.

Рука зажала ее рот, и сильная рука обхватила талию. Джиннифер настолько была поглощена