Unknown - i 210de1b8c36208e1

есять д

юймов

ростом ​

(178 с

м —

п

рим.пер.) ​

. И

как е

ще эта женщина н

е добилась у

спеха в

обведении м

ужчин

вокруг пальца? Улыбнувшись, она кивнула головой в сторону волейбольной площадки.

— Пошли, Кей, покажем парням, как это делается.

***

Кинси в своем деловом костюме была одной, в джинсах, которые как вторая кожа

облегали ее округлую попку, — совсем другой. Сейчас Люк видел вовсе отличающуюся

сторону: Кинси бомбу в бикини. Красном, точно как калифорнийская девочка­мечта, и

каждая часть его анатомии наслаждалась видом.

— Кинси, ты — гость, так что выбирай себе партнера, — сказал Люк, которому было

любопытно, как она выйдет из ситуации.

Она хотела победить. Он видел, что это написано у нее на лице, значит, лучшим

вариантом для нее был выбор в команду одного из парней. Уай и Дерек уже удалились, оставив Джейкоба Скотта, который на самом деле был хорош в волейболе.

Люк был лучше.

Кинси протянула руку Джейкобу.

— Привет, партнер.

Люк отвернулся, чтобы скрыть свою улыбку, но не раньше, ч

ем словил ее, б

росающую

вызов. Она не только хотела победить, она хотела обыграть его. Он в игре!

Десять минут спустя Люк переоценил ситуацию. Кинси была хорошим игроком, было

ясно, что она к

акое­то в

ремя п

ровела на з

олотых к

алифорнийских п

ляжах, у

даряя п

о мячу,

но Джейкоб не давал ей развернуться. Парень настолько был поглощен соперничеством, что бросался к каждому мячу, падающему в зону защиты, даже е

сли Кинси у

же б

ыла т

ам.

При этом отталкивая ее со своего пути, что заставляло Л

юка сжимать з

убы, к

ак п

ресс для

отходов. Защита Кинси не даст ему никаких преимуществ, и по­правде говоря, она могла

справиться с этим. Но будь он проклят, если это не затрагивало его ирландскую часть, которая обычно была более спокойной стороной. Кубинская половина всегда была за

бунтарство.

На удивление, Кинси казалась сдавшейся, словно позволить Джейкобу быть главным

было лучшим способом сохранить мир. Сет закончился победой Люка и Алекс,

набравших двадцать одно очко против двенадцати. Люк захватил воду из переносной

холодильной камеры и подошел к Кинси.

— Вот. Попей водички.

— Спасибо, — пробормотала она, забирая у него бутылку. Они соприкоснулись

пальцами, и прошедшего через Люка разряда электричества хватило бы на освещение

колеса обозрения Нави Пьер​

[4]​

, он смог бы завести его издалека.

— Почему ты позволяешь Джейкобу помыкать собой?

Кинси сморщила нос.

— Я не считаю, что борьба со своим товарищем по команде будет п

родуктивной. Если

он не собирается сотрудничать со мной, то я не собираюсь впустую тратить силы.

Было ли это камнем в огород Люка, не желающего отдавать свою жизнь и имидж в

преобразующие их руки Кинси Тэйлор? Он попытался разрядить атмосферу.

— Думаю, может ты засомневалась в своих девчачьих силах и решила, что в

конечном

счете мужчины лучше в видах спорта с мячом.

Она одним длинным глотком осушила полбутылки воды, отчего ее горло сжалось.. Он

хотел облизать это горло и двинуться ниже.

— Должно быть, солнце напекло тебе голову, Алмэйда. Обычно твои ​

язвительные

комментарии немного острее.

Что ж, может и не самое его удачное замечание. Но Люку не нравилось, когда Кинси

играла меньше, чем на сто процентов. Уступки были совсем не в ее стиле.

— Меняемся, Алекс, ты теперь с Джейкобом, — он повернулся к Кинси. — Если не

можешь побить меня, сладкая, похоже, тебе придется присоединиться ко мне, — и

прежде, чем она смогла ответить, он пошел обратно на другую сторону сетки, его спина

горела не от солнца, а от ее прожигающего взгляда.

— Ты, наверное, лучше будешь играть в зоне защиты, — сказал он Кинси, когда она

подбежала двадцать секунд спустя. — Ты хорошо двигаешься.

В ответ на его комплимент она широко усмехнулась.

— Я не боюсь получить удар по лицу. Я пережила трех братьев и два перелома носа, будучи подростком. Ты вряд ли даже заметил это, верно?

Он расценил это как приглашение и приподняв ее за подбородок, изучил черты лица

девушки. Ее нос был идеальным, так же как и ее золотисто­карие глаза, в которых

светился недюжинный интеллект и решительность.

— Похоже, у тебя был хороший пластический хирург.

Ее прекрасные губы сексуально изогнулись от обиды.

— Я вся настоящая, Люк. Каждый дюйм.

Это было больше похоже на Кинси, которую он привык видеть. Остроумная и

оставляющая последнее слово за собой.

— Готова надрать задницы парочке пожарных, калифорнийская девочка?

Она кивнула и, слегка присев, заняла позицию в передней части корта. Эти прелестные

ямочки над ее восхитительной задницей словно подмигивали ему. Самый. Лучший. Вид.

— Давай сделаем это.

Следующие пятнадцать минут они играли так, словно победа была важнее дыхания.

Наблюдение за тем, как Кинси бьет по мячу, один раз попав в ошарашенное лицо

Джейкоба, — было одним из тех сексуальных моментов, присутствию которых Люк был

бы рад в каждый день своей жизни. Время от времени ее бикини не с

правлялись со с

воей

задачей: прикрывать ее идеально­созданную­для­его­рук задницу. А может это и ​

была ​

их

коварная задача. Мелькать перед ним этими изгибами, где ее бедра п

ереходили в

круглую

идеальную попку, что в свою очередь заставляло его совсем по­новому оценить женские

формы.

Вместе они были, как динамит на песке. Он знал, что так и будет. Чем быстрее

закончится эта волокита с отстранением, тем лучше, п

отому что если они хоть н

а десятую

часть будут так же хороши в постели, как на волейбольной площадке, то это будет

полностью отличаться от всего, что он когда­либо испытывал.

Вскоре они уже праздновали каждое заработанное очко, давая друг другу “пять”.

Затем стукаясь бедрами.

Потом легкими взаимными похлопываниями по попе.

И наконец, она отпраздновала победный розыгрыш в

ысоко подпрыгнув. Е

го реакция н

а

это была инстинктивной: поднял ее вверх, а затем опустил, поддерживая руками за

прекрасную попку.

Кинси обвила его руками за шею, прижимая еще ближе, чтобы прошептать на ухо:

— Смотри, что получается, когда ты сотрудничаешь со мной, Люк? Работа в команде

намного более продуктивна, ты так не считаешь?

Он пожал плечами, что оказалось труднее, чем выглядело, когда женщина обернулась

вокруг его талии, а ее грудь прижалась к его. Жар между ее ногам пульсировал в

соблазнительном ритме напротив его пресса.

— Это всего лишь игра, крошка, — проговорил он низким, грубым голосом.