Unknown - i 210de1b8c36208e1

поддержку Сэма Кокрэйна.

Благодаря какой­то очевидно сомнительной закулисной сделке мэру удалось удержать

Кокрэйна как от предъявления иска, так и от отказа в поддержке. Кинси была склонна

считать, что лишиться поддержки Кокрэйна не такая уж страшная потеря, но, насколько

она поняла, в этой ситуации было скрыто больше, чем казалось на первый взгляд. Эти

самовлюбленные монстры нуждались друг в друге. Кокрэйн хотел, ч

тобы А

лекс уволили,

но его адвокаты сообщили, что видео­свидетельство его хулиганского, и, согласно

общественному мнению, явно пьяного, поведения могло повлечь за собой бурю

осуждения. Так что ему пришлось прикрыть это дело и двигаться дальше.

Люди обсуждали.

Кинси выиграла.

Чувствуя себя вполне довольной собой, она осматривала толпу, собравшуюся во дворе

пожарного отделения, пока ее взгляд не нашел свою точку притяжения.

Люк.

Сегодня он пребывал в отличной форме. Потусовался рядом с местом, где

разукрашивали лица. Следил, чтобы люди во время экскурсии по части оценили, на что

идут их налоги. Флиртовал (

безобидно) с н

екоторыми аппетитными мамашами. И

посреди

всего этого счастливого хаоса, мужчина еще нашел время, чтобы затащить е

е в п

одсобку,

где хранилась форма, для небольшого тет­а­тета.

— Мне нужно поговорить с тобой, мисс Тэйлор.

Кинси погладила его твердый рельефный бицепс, ей никогда не надоест касаться

греховно сексуального тела этого мужчины, и приложила все усилия, чтобы н

е отвлечься

на его безумную привлекательность.

— Люк, я работаю.

— Конечно, сладкая, — он поцеловал ее, медленно, в

лажно и

г

лубоко. —

Р

абота — это

хорошо.

Поборов свое желание запрыгнуть на него, Кинси уперлась открытой ладошкой ему в

грудь.

— Значит, ты знаешь, что тебе нужно сделать?

Он хмыкнул. Он знал, но ему это не нравилось, и она ни капли его не винила.

— Тебе просто нужно пожать руку детективу МакГиннису, улыбнуться на камеру, а

затем снова вернуться к своим делам и убедиться, что все в курсе того, что это — твой

дом.

Люк втянул воздух сквозь зубы.

— Значит, пожать руки, провести удушающий захват сзади и засунуть шланг

диаметром два с половиной дюйма ​

(ок. 6 см) ​

туда, где не светит солнце.

— Это звучит не очень по­спортивному, пожарный Алмэйда. Пусть он будет х

отя бы в

сознании, когда ты будешь запихивать в него шланг.

Рассмеявшись, он недоверчиво покачал головой.

— Должно быть, тебе до смерти надоело быть нянькой для меня и моей семьи, Кинси.

— О, плюсы значительно перевешивают минусы.

— Ты меня успокоила, знаешь это?

— Не полностью, надеюсь, — прошептала она у его губ, слегка касаясь тех своими, зная, что Люк п

ерехватит и

нициативу. Н

о к

ее удивлению, о

н продолжал мягкие и

нежные

движения, ласково и томно покусывая, словно у них было все время в мире, и им не

нужно было выходить наружу, во двор пожарного отделения и устраивать шоу.

— Эй, детки, мы готовы начать это цирковое представление? — услышала Кинси

позади себя.

Гейдж.

Люк закатил глаза, а Кинси отскочила от него.

— Ты действительно обламываешь меня в моем собственном пожарном отделении,

бро? Имеешь что­то против того, чтобы я предался любви?

— Предался любви? — развеселившись, переспросила Кинси.

— Марвин Гэй​

[1] — мой лучший друг. А вот этому, — Люк указал на своего брата, —

нужно повесить чёртов колокольчик.

Гейдж поднял вверх руки.

— Считай это за услугу, Мистер Июль. Ты же не хочешь попасть в еще большие

неприятности, используя городскую собственность для непристойного поведения.

— Подожди меня, сладкая, пока я надеру братишке задницу, — попросил Люк Кинси,

делая шаг в сторону Гейджа, пулей вылетевшего из подсобки.

Посмеиваясь, Кинси вытащила обоих братьев наружу, обратно в бой. Сама же

задержалась у входа в отделение, наблюдая за тем, как Люк снял ребенка с лестницы

пожарной машины и похлопал того по пластиковому шлему, надетому на голову. Ее

яичники тут же подняли мятеж. Дэвид заявлял, что не хочет детей, хотя крысеныш явно

изменил свое мнение на этот счет, а может это его блудливый член изменил то за него.

Она поймала себя в л

овушку, д

умая, что строящая к

арьеру ж

енщина не д

олжна н

уждаться

в детях, чтобы ощущать себя п

олноценной. Но К

инси осознала, что о

на нуждалась. В

сегда

нуждалась. Ее подруга из Сан­Франциско утверждала, что единственное предназначение

мужчины — зачать ребенка. Родив двух детей, та сейчас жила в своей мечте: усталая, счастливая и одинокая.

Это было не для Кинси. Она хотела партнера во всем, мужчину, который п

оддерживал

бы ее профессиональные стремления и работал бок о б

ок с

н

ей, доказывая, что она —

​

о

ни

— могут справиться со всем. Брак, карьера, семья бесстрашных голубоглазых детишек, которых она будет учить кататься на лыжах с гор.

Голубоглазых? У нее большие неприятности.

Она ощутила чье­то присутствие позади, сопровождаемое намеком на Шанель №5.

Повернув голову, Кинси встретилась в задумчивым взглядом Мэдисон Мэйтлэнд.

— Ты проделала отличную работу, Кинси. Рейтинг популярность мэра вырос и во

многом благодаря тому, как ты провернула это дело с пожарными и полицейскими

департаментами. Если бы я интересовалась общественно­ориентированным пиаром, то

предложила бы тебе работу.

Кинси ощутила теплоту в груди от одобрительной оценки Мэдисон.