U ghlaza - Alana Inosh

– Как это понимать?

Я развела руками.

– Прошу меня простить, мадам… Кажется, девушки испугались. А силком я их тащить не хочу. Может, обойдёмся без них?

Маркиза капризно надула губы.

– Нет! Не обойдёмся, я так хочу. Ох, всё приходится делать самой! – Она вышла из машины и взяла меня под руку. – Смотри и учись.

Странной, наверно, мы выглядели парой со стороны: она – изысканная леди в вечернем туалете, а я – пацан пацаном, в кожанке, штанах и берцах. Завидев нас, девицы опять зафыркали, прикрываясь ладошками. Но стоило маркизе присесть к их столику и заговорить, как их взгляды постепенно остекленели, зачарованные.

– Милые мадемуазели, – обратилась к ним она ласковым бархатным голосом. – Я весьма огорчена вашим отказом… Чего вы испугались? Мы вас не обидим, напротив – хотим, чтобы вы приятно провели время. У меня прекрасный дом с садом и бассейном, там очень красиво, вам понравится.

И она осклабилась в клыкастой улыбке. Глаза девушек вытаращились.

– Вы вампиры? – прошептала брюнетка. – Настоящие?

– Ну да, – ничуть не смущаясь, ответила маркиза. – Но вам не нужно бояться. Вашей жизни ничто не угрожает. Мы сыты, просто хотим провести вечер в обществе очаровательных девушек.

– Супер! – запищали вдруг девицы восторженно. – Класс! Мы всегда мечтали познакомиться с настоящими вампирами!

Кто бы мог подумать, что эти дурочки окажутся вампироманками… Такой поворот событий меня совсем не радовал. Кажется, девчонки попали. А маркиза между тем смутила их щедрым жестом, расплатившись за их заказы:

– Ах, ну что вы, что вы, какие пустяки! Если мы вас пригласили, то всё – за наш счёт.

С её предпочтениями я тоже угадала: она взяла за ручку блондинку и повела к выходу.

– Как тебя зовут, моя крошка?

– Джессика, – ответила та.

– Очаровательно… А меня можешь звать маркизой.

Джессика так и сияла восхищёнными глазами:

– А вы правда настоящая маркиза?!

Вампирша обольстительно улыбнулась.

– Ну конечно, моя милая.

Я, играя роль парня, дурашливо подхватила свою брюнеточку на руки. Она взвизгнула и засмеялась. Надо же, будто и не морщилась шокированно пять минут назад от моих манер и предложения.

– А меня Ханна зовут, – кокетливо представилась она, обнимая меня рукой за шею.

– Очень приятно, – ответила я. – Я – А… – Спохватившись, я назвалась вымышленным именем: – Альберт.

– А ты буч или дайк? – поинтересовалась эта малышка с умилительной непосредственностью.

Я оскалила зубы в чарующей улыбке.

– Ну вот, а говорила, что традиционной ориентации… А сама вон как осведомлена.

Она смущённо захихикала, а я ответила:

– Смотря по ситуации. С тобой, моя красавица, я могу быть кем ты захочешь.

Когда мы подошли к машине, девицы снова пришли в писклявый восторг. Маркиза гостеприимно распахнула дверцу перед Джессикой, озабоченно потянула носом воздух и проговорила:

– Однако, свежо сегодня… А ездить я люблю с ветерком, как бы ты не простудилась, моя хорошая. Вот, возьми.

И она накинула блондинке на плечи своё меховое манто. Та, восхищённо кутаясь в пушистый мех, села в машину. Моя брюнетка заявила, что ей тоже холодно, и мне пришлось снимать куртку. Чего только не сделаешь ради галантности…

Помчались мы действительно с ветерком. Перья на шляпе маркизы и мех на плечах Джессики трепетали, а Ханна ловила кайф от скорости.

– Обожаю кабриолеты! – воскликнула она, поднимая вверх руки. – Йо-хууу!

Я между тем ломала голову, как спасти девчонок от высасывания кровожадной маркизой. Вот ещё задачка… И с ней самой надо как-то справиться, и этих дурочек уберечь. Вампирша тем временем набирала скорость: стрелка спидометра дрожала около ста двадцати. Разумеется, полиция не замедлила за нами увязаться, но это только позабавило лихачку.

– Смотрите, дорогие мадемуазели, как мы сейчас от них оторвёмся! Пристегните ремни, крошки!

Она так газанула, что девушки завизжали. Признаться, от её вождения и у меня слегка защекотало под ложечкой, а маркиза хохотала, развлекаясь вовсю. «Сумеречным путём» она ушла от преследования, но скорости так и не сбавила, пока машина не затормозила у помпезного особняка, окружённого садом. У Джессики на переднем сиденье были такие обалдевшие глаза от этой поездочки, что маркиза засмеялась.

– Это прямо «Формула-1» какая-то, – пробормотала девушка.

– Ах ты, моя сладкая, – нежно проговорила маркиза и присосалась к её губам поцелуем.

Джессика сначала опешила, но через секунду обмякла и запрокинула голову, позволяя маркизе углубить поцелуй. Ханна смущённо захихикала, а я подмигнула ей. Она замотала головой, дескать, целоваться не хочет, и я не стала настаивать, но из машины вынесла её по-прежнему на руках. Она уже держалась более раскованно и обнимала меня за шею весьма доверчиво. Что-то трогательное было в этом, и мне очень не хотелось, чтобы эта глупышка пострадала.

Глава 22. Лечение от вампиромании

План: Гламур и пафос. Одна кровать на четверых. «Всё кончено, мадам». Незапланированная схватка.

Внутри дом маркизы был таким же пафосным, как и снаружи: мрамор, зеркала, металл, статуи, хрусталь, ковры, золото и канделябры. Вероятно, у неё имелся домашний персонал, или попросту слуги, но при нашем появлении никто не показался. Я поставила Ханну на ноги, а маркиза вела Джессику, нежно и торжественно держа за кончики пальцев.

– Прошу, дорогая, проходи, не стесняйся… Располагайся как дома.

– Ух ты, – восторгались обе гостьи. – Какой гламурный дворец!

Да, пожалуй, «гламур» был подходящим словом, описывающим стиль этого дома. Гламур и пафос, пафос и гламур – везде, во всём.

В доме имелось спиртное, лёгкая закуска, фрукты и сладкое – видимо, специально для таких случаев. От нескольких рюмок ликёра девушки расслабились, совершенно нас не боясь, как будто всё происходило понарошку, в каком-то фильме. Они и не подозревали, в какой опасности были их жизни. Джессика ела конфеты, а маркиза целовала её в перемазанные шоколадом губы, подолгу не отрываясь от них. Целоваться она, по-видимому, любила и делала это мастерски: Джессика просто млела и разевала ротик, как галчонок. Вот тебе и «традиционная ориентация»… Видно, в жизни девушек недоставало впечатлений. Ну, и вампирские чары маркизы также имели место, без сомнения.

Ханна вела себя более робко и закрепощённо, пока не давая мне себя поцеловать. Я, впрочем, не спешила: кормила её виноградом и огромной земляникой, подливала ликёра и целовала пальчики. Она рассказала о себе: работала официанткой, жила с родителями и младшей сестрой. Ей было всего двадцать лет, и больше всего она мечтала зажить отдельно.

– Достали предки, – пожаловалась она. – То им не так, это не этак… А я сама хочу жить, как считаю нужным.