Слепые души - Алана Инош

– Ника, наверно, я пойду домой. Что-то погода не располагает к прогулкам.

Она вздохнула.

– Ну ладно… Пошли.

– Посидим ещё, – сказала я. – Пиво допьём и пойдём. Может, дождь кончится.

Дождь не кончился, но немного утих. Правда, пока мы шли, он пару раз снова припускал, но потом унимался, переходя в еле заметную морось.

– А кто тебе звонил? – полюбопытствовала Ника. – Если не секрет, конечно.

– Почему тебе это так интересно? – усмехнулась я.

– Ну… После этого звонка ты стала немножко другая. В глазах у тебя что-то такое появилось… Не знаю, как сказать. Колись, кто это был?

Что я могла ответить?

– Ты всё равно не знаешь. Долго объяснять.

Ника нахмурилась.

– Что, познакомилась с кем-то?

– Да, познакомилась, – вздохнула я. – Ещё весной.

Я не сказала Нике, что это был не мужчина. Когда мы подошли к её дому, она пригласила меня зайти, но я отказалась: было уже три часа, а я ещё не приготовила обед. Мы попрощались возле подъезда, и я пошла быстрым шагом домой, в душе надеясь, что не успею промокнуть. Но стоило мне немного отойти от её дома, как дождь опять разошёлся, причём не на шутку. Я спряталась под крышу остановки, а через минуту очень кстати подошёл автобус. Уже через десять минут я была дома, но сразу звонить Альбине не стала. Сняв мокрую куртку и сбросив ботинки, я завертелась, как белка в колесе. Через полчаса суеты на скорую руку был готов куриный суп с вермишелью на бульоне из пакетика, и я со спокойной совестью приняла душ и вымыла голову, а уж только после этого позвонила Альбине.

Дождь не только не ослабел, но даже усилился, и из водосточной трубы в подставленную кем-то белую детскую ванночку хлестал поток воды. К дому свернул знакомый джип – серебристо-серый «Ниссан».

Альбина сидела на заднем сиденье слева, за спиной Рюрика, держа на коленях большой букет белых роз с тугими, почти не распустившимися бутонами.

– Это я, – предупредила я, забираясь на сиденье. – Я на крыльце стояла, поэтому так быстро.

Она улыбнулась.

– Ты не сердишься на меня?

Я вздохнула.

– За что мне на тебя сердиться, Аля? Нет, я не сержусь. Просто мне было… тяжело. Плохо.

– И мне было плохо без тебя, – сказала она и протянула мне розы.

– Опять букетище, – засмеялась я. – Аля, это просто разорительно!

– Не бойся, я от этого не обеднею, – улыбнулась Альбина.

Я прижала букет к себе, касаясь губами прохладных лепестков. Сегодня Альбина была в чёрном кожаном пиджаке, чёрных бриджах и чёрно-серых гольфах, а на ногах у неё блестели чёрные лакированные ботинки. Белым был только шарфик, обёрнутый вокруг шеи и заколотый брошкой-бабочкой. Она была без парика, её голову обтягивал шёлковый чёрный платок. Я накрыла её руку своей, и она, сжав мои пальцы, сказала:

– Рюрик, домой.

Через двадцать минут Альбина стряхнула кожаный пиджак со своих плеч на руки домработницы Мадины, отстегнула брошку и размотала шарфик, оставшись в тонкой облегающей блузке цвета морской волны.

– Мадиночка, повесь в гардероб, пожалуйста. Брошку – на место. После этого ты свободна до завтра.

– Хорошо, Альбина Несторовна. Во сколько завтра мне прийти?

– Часам к девяти.

Мадина ушла с пиджаком, шарфиком и брошкой, а мне подумалось: как Альбина сможет проверить, не пропало ли что-нибудь из вещей? Та же брошка, скажем. Слепого человека легче обмануть, чем зрячего.

– Аля, а Мадина у тебя не того?.. Не ворует? – спросила я вполголоса. – Ты ей доверяешь?

– Понимаю, о чём ты подумала, – улыбнулась Альбина. – Хоть я и слепая, но меня трудно провести. Мадина работает у меня уже пять лет, и ни в чём таком я её не заметила.

Заложив руки за спину, она ходила вдоль кромки ковра, и я догадалась, что она ждала ухода домработницы. Любуясь её длинными стройными ногами в чёрных бриджах и гольфах, я опустилась в кресло и тоже стала ждать. Наконец Мадина вышла, уже в куртке и платке, с зонтиком и сумочкой.

– Альбина Несторовна, стол накрыт, вино откупорено, ваша постель приготовлена. Пижамка на подушке, как обычно.

– Спасибо, Мадина, ты свободна до завтра, – сказала Альбина.

Мы остались вдвоём. Альбина перестала расхаживать вдоль ковра и с улыбкой протянула мне руку. Я встала с кресла и вложила в неё свою, и мы пошли в столовую. На безупречно сервированном столе горели ровным, неподвижным пламенем две высокие свечи, а плотно закрытые шторы создавали уютный полумрак.

– Извини, в ресторан тебя не приглашаю, – сказала Альбина, нащупывая рукой стул. – Ты понимаешь, по какой причине. Но романтическую обстановку можно создать и дома, правда? А Мадина готовит не хуже ресторанных шеф-поваров.

– Я полностью с тобой согласна. – Я села к столу, заняв другой стул, не тот, за спинку которого взялась Альбина. – Кроме того, я и не одета для ресторана.

Оторвав руку от спинки стула, Альбина точно и ловко нашла на столе бутылку вина, скользнула пальцами по горлышку, проверяя, откупорена ли она, и, убедившись в этом, протянула руку:

– Дай-ка мне бокал.

Я подала ей сначала один бокал, чтобы она наполнила его, следом за ним – второй, потом взяла у неё бутылку и поставила на место. Сквозь ткань своей блузки я почувствовала тепло руки Альбины, мягко опустившейся мне на плечо.

– Подожди минутку, милая, – негромко прозвучал над моим ухом её голос. – Я сейчас вернусь, только кое-что возьму.

– Может, тебе помочь? – встрепенулась я. – Что-нибудь найти, подать?

– Спасибо, зайка, я справлюсь, – ответила она с улыбкой. – В своём собственном доме я хорошо ориентируюсь, не беспокойся. Кроме того, это сюрприз, – добавила она, легонько целуя меня в ухо.

Она вышла из столовой скользящей походкой, прямая и стройная, поблёскивая лаком чёрных ботинок. Пока её не было, я отпила глоточек вина из своего бокала, понюхала все блюда на столе, съела несколько виноградных ягод и, раздвинув края занавесок, выглянула в окно. Серое небо всё так же поливало землю дождём, в сплошной пелене туч не было видно ни намёка на просвет. К тому же, разгулялся ветер – настоящий, не по-летнему холодный ветрище, который чуть ли не вырывал деревья с корнем. Лёгкие шаги за спиной: вернулась Альбина с каким-то небольшим красным футляром в руках.

– Какая непогода разыгралась, Аля! – сообщила я. – Как же я домой пойду? Я даже зонтик не взяла.

– А ты что, уже собралась уходить? – улыбнулась Альбина.

– Нет, конечно, я просто…

Я умолкла на полуслове, потому что пальцы Альбины подняли крышку футляра, и оттуда заблестело мягкими жёлтыми переливами золото и засверкали камни, прозрачные, как слеза, и яркие, как звёздочки. На бархатистой чёрной подложке переливался комплект: колечко, серьги и тонкое маленькое ожерелье.

– Что это, Аля?