Манскова Витальевна - В городе Солнца

- Можно и просветить... Я почти ничего не знаю о Дороге, не знаю, как туда проникнуть. О ней ходят легенды среди хипков Ростова. И некоторые мои друзья-барды, как говорится, "стали на Дорогу". Ушли в никуда, - задумчиво сказал Шнобель.

И вдруг процитировал:

Если тебя позвала Дорога,

Если тебя позвала беда -

Значит, тебе пора

Уйти совсем, навсегда.

Ибо оттуда уже не вернёшься

На свет...

Тысячи миль за одну только жизнь,

Мгла и туман, и шыряние в вену.

Если ничто не спасет, ты погиб -

Становись на Дорогу,

Тогда - тебе только туда...

Ты не узнаешь себя и других,

И, только выйдя из вечного плена,

Ты захлебнешься понятием вмиг

Кто ты таков...

Если твоя голова раскололась,

Если разбился мир на осколки,

Если по венам клокочет жар -

Становись на Дорогу...

- Да, всё - так. Дорога - самое гиблое место Города. И люди туда идут... Погибать. И я только сегодня понял, почему. Я был слишком занят своими ментальными путешествиями и научными изысканиями, чтобы понять простую истину...

Сегодня к нам присоединилось очень много людей. Неожиданно для нас, хакеров, наши мирные и обычно спокойные, как пресловутые библейские овцы, люди пошли на бунт. Быть может, завтра они начнут крушить Пирамиду и бить стекла в "Торте"...

Каждый житель нашего города подвергнут зомбированию. И внешне, многие зомбированы: они двигаются, говорят и делают только то, что положено. Но даже самые точные приборы не определят, о чем все они думают, когда остаются одни. Подсознание не запрограммируешь, оно живет своей собственной жизнью. И зомбированный человек всегда не удовлетворён, потому что его подсознание знает, что его хозяин способен на большее. И люди с сильной интуицией - связью с подсознанием, нередко впадают в ступор, считают, что мир сошел с ума, или - раздваиваются, расщепляются сознанием... Глубоко в душе, большинство жителей города - другие. Лучше, чище... И, вероятно, что даже сломленные люди очень легко станут на тропу праведной войны. Конечно, в том случае, если кто другой уже раскрутит это колесо. Достаточно, как говорится, просто вовремя бросить спичку... И она, вместо того, чтобы тихо сгореть, вдруг взорвется бомбой.

- А при чем здесь Дорога?

- Быть может, те, кто стал на Дорогу - это творческие люди города... Только, в нашем сломленном мире, потерявшие себя. Изначально склонные к созиданию, ищущие, - но не имеющие для самораскрытия реальной почвы... Зажавшие в себе стремления, не понявшие их. Мятежники, которые сопротивлялись в душе таракановщине, но... чье сознание побороло их самих.

- Так вы, хакеры, хотите... Выпустить их наружу, задействовать в борьбе? Этих потерянных людей? Тех, кто стал на Дорогу?

- Да. Мы хотим их освободить.

- У меня несколько лет тому назад был друг... Которого я даже не знаю, как по-настоящему зовут, хотя мы знакомы почти с детства. Все музыканты и тусовщики звали его Барабашкой.

Как-то я застал его в нашей компании. Он сидел одиноко в углу, абсолютно пьяный и поникший. Он спел мне тогда песню... Произвожу то, что помню:

Мы - материал для будущей пьесы.

Не для нас звучат великие песни.

Мы жалки и косны,

Но наши мысли -

Материал для тех,

Кто прёт по жизни.

Бог складывает из наших душ

свою мозаику.

Он играется, как малое дитя,

Дитя в песочке...

Мы - песчинки на берегу,

Или - в песочных часах времени,

И падаем в пустоту,

И уходим от вас в безвременье.

Но Бог берет наши мысли,

И роняет их в судьбы мира.

Бог складывает из наших душ

свою мозаику.

Он играется, как малое дитя,

Дитя в песочке...

И как вода между пальцев,

Попадаем мы в чужие сны...

Просачиваясь сквозь ваши тела,

Просачиваясь сквозь ваши дела.

Бог складывает из наших душ

свою мозаику.

Он играется, как малое дитя,

Дитя в песочке...

После этого дня я больше не видел Барабашку. Позже мне сказали, что он "стал на Дорогу", - и Шнобель замолчал, призадумавшись. - Кстати, всем хиппи известная песня про Дорогу, которую я недавно воспроизвёл - тоже принадлежит Барабашке.

- Ты... Отправишься со мной? На Дорогу? - спросил Генрих.

- Да. И лучше, если нас будет больше, чем двое. Это - рисковое предприятие.

- С нами будут ещё мои люди.

- И я не знаю, что мы там встретим. Я не знаю, много ли там живых людей. Или же, большинство погибло. Ушло туда умирать. А еще неизвестно, много ли там бандитов и отморозков.

- Не думаю, что их будет намного больше, чем наверху.

- И хакерам известно, как туда проникнуть?

- Даже лично мне известно два входа. Ещё один знает Рольф. Я думаю, он к нам присоединится... В общем, встретимся через час, недалеко от Дороги. То есть, близ одного из проходов в неё. В общем, ожидай меня возле городского парка культуры. А сейчас ты выходи. А мне надо слетать за Рольфом, к дяде Осе. По дороге - захвачу еще кого из наших, у Пирамиды. А у дяди Оси Рольф уже должен был переговорить с враном.

- И он ему расскажет, как Кроласу бежать от Тараканова?

- Да.

- А дядя Ося не боится принимать у себя заговорщиков, бунтарей?

- Ты же помнишь, что он сказал, когда мы доставили врана Оливеру? - спросил Генрих.

- Он сказал, что уже ничего не боится: все равно через пару дней начнётся общий бой... Его двери будут открыты для всех наших сторонников. Как говаривал цитируемый Кроласом его коллега Дорг, "Коль пошла вода в хату - бросай добро, а спасай всех мохнатых"... А ещё он, Дорг, называл такое время, как сейчас - "самая последняя задница", - прокомментировал Шнобель. - Но, одно дело на словах, а другое - взаправду.

- У Большого Папы слова с делом не расходятся. Думаю, на него можно положиться.

- Я тоже так думаю, - подтвердил Шнобель.

- В общем, через час я и несколько моих людей, из хакеров, подтянемся к парку. Жди нас. У меня только что родился план, как попытаться помочь людям Дороги. И ты... Быть может, поможешь мне.

- Как?

- Я хочу...снять с них состояние двойственности. Может быть, это исцелит некоторых. Я пока не говорил ни тебе, ни вообще никому, так как это - не мой был секрет, но... Пришло время. Знай: тот хакер, который бежал некогда из ИНЛП и тромбанул там главный компьютер, сделал не только это. Ещё Рольф стырил у Тараканова гипнокристалл - прибор, излучающий заданные параметры мозгового импульса. Которые затем им усиливаются и транслируются на город. Дают всем установку. Именно подобные приборы вызывают оболванивание и безволие населения. А творческих людей вгоняют в депрессию.

Увы, когда Рольф устроил погром у Тараканова, тот через три дня восстановил приборы и даже усилил их мощность. Вран считает, что теперь в ИНЛП имеется несколько гипнокристаллов. Мы с ним подозреваем, по некоторым косвенным данным, что гипнокристаллы сейчас имеются у всех его главных помощников.