Ты - Алана Инош

– Сегодня только днём получилось выбраться, – объяснила ты, присаживаясь на край моей постели.

По какому-то невероятно счастливому стечению обстоятельств, мы оказались в палате одни: Петелька с Мудрой были у врача, а Колобок – на физиолечении.

– Ясь… тут больше никого, кроме нас, – стиснув тебя в объятиях, жарко прошептала я тебе в губы.

В следующую секунду мы, изголодавшиеся друг по другу, уже целовались – жадно, исступлённо, торопясь насладиться каждым мигом. В любой момент в палату могли войти, но нам было наплевать. Букетик ландышей маячил где-то сзади, зажатый в одной из твоих обнимающих меня рук.

Если очень сильно желать, всё может сложиться, как нужно. Так бывает, поверьте.

_________________

* ария царя Бориса из оперы М. Мусоргского «Борис Годунов»

** строчка из старой неаполитанской песни «Core ‘ngrato» («Неблагодарное сердце»), исполняемой многими оперными певцами

15. НАЧАЛО КНИГИ

Ключи у меня были с собой: это моя неискоренимая привычка – никогда не выходить из дома без них. Я и в больницу их взяла, хотя там они были мне не особенно нужны. Но вот сейчас пригодились в самый раз, потому что, выписавшись, я отправилась домой без провожатых.

Я вошла, нырнув в знакомое тепло. Квартира встретила меня тишиной. Дело было в том, что этим летом твой отпуск откладывался до середины июля: ты впряглась в такую затею, как «летняя школа» – дополнительные занятия с ребятами, которые хотели освоить другой инструмент помимо своего основного. Моя ладонь коснулась шероховатых терракотовых плиток на стене в прихожей, палец щёлкнул выключателем, и по периметру зеркала зажглись круглые лампочки – как в актёрской гримёрке. Эти светло-бежевые мокасины были не твои, а твоей сестры, которая на время моего отсутствия перебралась сюда.

В атмосфере нашего с тобой дома ощущался тонкий след её присутствия. Его букет состоял из еле ощутимой, элегантной горечи аромата туалетной воды и ещё чего-то, не определяемого словами. Как изящные стежки по канве, это присутствие обозначало себя, но не навязывало.

Кухня. Более-менее чисто, я ожидала большего беспорядка. Всего пара немытых тарелок в раковине да забытый на столе стакан. Что в холодильнике? Полный. Ну, это, конечно же, Александра позаботилась – кто же ещё? Во всём чувствовалась её рука, её рачительность, обстоятельность и хозяйственность.

Звонок…

– Лёня! Ты где?

Твоя сестра словно читала мои мысли. Едва мне стоило о ней вспомнить, как она немедленно позвонила.

– Привет, Саш, я дома.

– Дома?! А почему ничего никому не сказала? Я сейчас приехала в больницу, а мне говорят: выписалась. Ушла. Солнышко, надо было хоть предупредить!

Да, я представляла себе, каково было её подчинённым… Но мне, честно признаться, было бы лучше работать с ней в качестве начальницы, чем с нашей хозяйкой.

– Саш… Ну, извини… – Я медленно опустилась в кресло – тоже тёплое и родное, как любимый плюшевый медведь. – Ты – на работе, Яна – тоже… Вот я и решила никого не беспокоить. Я вполне хорошо себя чувствую.

– Ну ладно, ладно, – примирительно сказала Александра, смягчая тон. – Это хорошо, что ты наконец дома… Тогда я сейчас заеду, если ты не против.

Вот моё кресло и мой железный друг… Я словно целый год их не видела. Сняв с монитора чехол, я села. Пальцы вдавили кнопки на клавиатуре, а с полки на меня смотрели утёнок и его подружка. С привычным звуком запустилась «Windows». Очень хотелось что-нибудь написать – просто какой-то творческий зуд одолел меня. Только вдуматься: я набирала символы, складывая их в слова и предложения, а в воображаемом параллельном мире зацветали цветы, вставало солнце, разговаривали люди. Разве это не волшебство?

Впрочем, в ожидании твоей сестры ничего толкового написать я не могла, просто создала новый файл и смотрела на его чистую первую страницу – пока единственную. В перспективе их были десятки… Если получится, то и больше сотни. Мне хотелось жить и творить, хотя я пока не знала, что тут будет. Ни сюжета, ни идей – только смутное предчувствие, ожидание, предвкушение.

Александра пришла с букетом цветов в шуршащей обёртке – неожиданным, огромным и вызывающе роскошным, сияющим, как её улыбка, с которой она смотрела на меня. А я, растерянно взяв этот букетище, только и смогла пробормотать:

– Ой…

Александра засмеялась, сверкнув своей прекрасной улыбкой, которая не посрамила бы и голливудскую звезду. Нежно потрепав меня за уши, она сказала:

– Ну, с возвращением, солнышко. – И добавила уже серьёзно, с вечно ввергающим меня в конфуз пристально-ласковым взглядом: – Не огорчай нас так больше. Следи за своим здоровьем, прошу тебя.

Кроме цветов она принесла торт. Я открыла было рот, чтобы сказать, что, по рекомендациям врача, мне сладким злоупотреблять нельзя, но… Кто, собственно, собирался тут чем-то злоупотреблять?.. А отметить моё возвращение следовало, без сомнения. Кусочек торта мне повредить не мог… Ага, как пирату Билли Бонсу – один последний стакан рома.

– Ладно, я только на минутку заскочила – увидеть тебя, – сказала твоя сестра. – Посидим все вместе вечером, а потом я соберу свои манатки. Теперь, когда ты снова дома, я тут третья лишняя.

Мне хотелось сказать, что это не так, что она никогда не была и не будет лишней, но движение пальца Александры пресекло мои готовые сорваться с языка слова.

– Нет… Ну, в самом деле, не буду же я ночевать у вас тут на диване, – улыбнулась она. – Ну всё, давай… До вечера.

Лёгкое прикосновение губ Александры к моей щеке было овеяно шлейфом её тонкого, горьковато-холодного парфюма.

Тишина… Тиканье часов на кухне и никакого храпа, никакого шарканья шагов в коридоре. Я дома! Но тоскливо-кислый запах палаты, как мне казалось, въелся в мою одежду и кожу, и я бросила вещи в стиральную машину, а сама полезла под струи воды. Через двадцать минут, благоухая абрикосовым ароматом геля для душа, я растеклась по кровати… Как хорошо было просто лежать, каждой клеточкой нежась в родном домашнем тепле! А завтра – на работу… Эта мысль тёмной тучкой слегка омрачала радость возвращения. Неизвестно ещё, как у меня там всё сложится. Я слишком долго болела, и не исключено, что меня попросят написать заявление по собственному желанию. Хотя, конечно, не имеют права: это незаконно. Но чихать хозяйка хотела на законы: у себя во «владениях» она устанавливала свои порядки…

Но о неприятном думать не хотелось. Я открыла холодильник и критически оценила его содержимое. Какие-то магазинные салаты, полуфабрикаты, кусок пиццы… Мда, вы с сестрой питались тут без меня весьма по-холостяцки. Александра, вкалывая с утра до вечера с одним выходным, не имела ни возможности, ни сил готовить разносолы – это понятно. Но я вернулась, и я восстановлю нормальный порядок.