User - ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Единственным на царственном причале.

Гранит, как я, те ночи не забыл.

Гранит мой невский помнит, как Онегин

Со мною, опираясь на него, (

Мечтою уносился до Онеги

И все мои стихи до одного.

О, ветер, ветер, мне близки усилья –

Сорвать платок и блузу и шлафрок!

Твои, борей, стремительные крылья

Меня свежат, мой славный ветерок!

Я сам срывать покровы дивных мантий

Когда-то мастер был и был в долгу

У красоты, как Наль у Дамаянти. ***

Но свет красы я в сердце берегу.

Я залетаю в Зимний. Исполины

Всё так же держат свод его палат.

И, обозрев иконы и картины,

Поклонник красоты, я снова рад,

Что всё покоем дышит. Всё доступно

Простым и жадным взорам россиян.

А красота чиста и неподкупна.

Ей чужды и измена и обман.

Над амфорой разбитой та же дева

Грустит и ныне, голову склонив,

Как будто слышит райского напева

Забытый и изменчивый мотив.

Здесь копиисты бойкими штрихами

С натуры пишут детскою рукой

Эскизы жизни то, что я стихами

Запечатлел, увидев за строкой.

Здесь древность с юностью

Станков, мольбертов, хартий и харит.

Здесь побеждает и в любви и в спорте

Краса, что вечно с сердцем говорит.

Я снова поражён величьем храмов,–

Воздушностью громоздкость сражена.

Войди туда Христос, Аллах и Лама,

Владей Душой религия одна!

Здесь не музей, – здесь память поколений.

Здесь зодчество в божественность взошло.

Наследником здесь не картавый Ленин,

А сам народ: и город и село!

О, Мойка, ты мне снова сердце ранишь

Воспоминаньем о январском дне

И плачем обо мне меня достанешь

Повсюду: на звезде и на Луне.

Я сам на Невском в юношески годы

Бывал и сень бульваров посещал.

И, не чуждаясь никакой погоды,

Внимал закону шпаги и плаща.

Кутузов, возвышаясь благородно,

На Францию указывает путь.

И жест его просторно и свободно

Даёт России вспомнить и вздохнуть.

О, Невский, Невский, как ты многолюден:

Троллейбусы, автобусы, такси!

Твой день воистину велеречив и труден.

Невольно скажешь: Господи, спаси!

Корабль Петра, Ты метишь карту лотом,

И, паруса над бухтой распустив,

Паришь над Финским, Невским и вельботом.

Настроив слух на питерский мотив!

Мотив тот, ветром издавна хранимый,

Звучит над чашей мира и зари.

О, Город мой, просторный и любимый,

Не зря зачислен ты в богатыри!

Ты величав и вечно споришь с Богом,

В своём величье сам велик, как Бог.

Ты самой неожиданной дорогой

Стремишься к Богу сквозь кольцо дорог!

Благослови Его, Создатель вечный!

Стреми свой взор сквозь веси – времена,

Непобедимый, гордый, человечный,

О, Летний Сад, чертог благоуханья,

Приют прелестных нимф и волшебства,

Ко мне плывут твои воспоминанья

На ниве таинства и естества.

Ты входишь в сердце властно и пространно,

В меня вперяя свой зелёный взор.

И, как в былом, опять мечтою странной

Наполнен дух, и вздох, и разговор.

Со мною други – вечное признанье

Талантов, верности, страданий и обид.

Благословляя Богово призванье,

Мне Летний Сад о многом говорит.

Здесь я бывал. Здесь невскою прохладой

Дышал поутру в мирной тишине.

И нынче мы с друзьями встретить рады

Тебя, о Муза, что являлась мне.

Зови, неси над каменной громадой,

Петра творенье рифмой охвати.

Мне так милы и памятны рулады

Твоих поэм и эта ножка пти****.

Со мной Есенин – внук золотоглавый

Да старший брат Свирели Саша Блок.

И мы легко перелистаем главы

Твоей страны, зелёный уголок.

Ты жив досель. Тебя не тронут годы.

Ты нежно веришь в таинство могил.

Бессмертен дух желанья и свободы.

И нынче он Поэта посетил.

Ты пережил страдания блокады.

Томит тебя безвременье потерь.

И помнят боги, люди и дриады,

Как у ворот стоял фашистский зверь

Мой Летний Сад, я уношусь в былое,

И вновь к бумаге тянется перо.

А там, где мы сидим сегодня трое,

Да будет новым, что давно старо!

Возносит память к дольнему причалу

Печалей, взоров, нежности, харит.

И я стремлюсь к известному началу,

Где сердце мне о встрече говорит.

О, встреча, ты вещала мне о многом:

О юности, о вере, о судьбе,

О вечной дани быту и дорогам,

О поклоненье музам и тебе,

Тебе, Мадонна, свет мой негасимый

Неповторимый, тайный и родной.

Во мне любовь к тебе неистребима

Зимой и в осень, летом и весной.

Богат я. Те богатства не считаю.

Они во мне алмазами горят.

Всё потому, что часто навещаю

Свой Летний Сад, любимый Летний Сад!

А. С. ПУШКИН, 1996 год,

ПОВТОРЕНИЕ УЧЕНИЯ

НОВЫЕ ЧУДЕСА

СВЕЧА ПЕТРА ПЕРВОГО

ПЁТР ПЕРВЫЙ:

Тебе хочу вручить Свечу Урала

Позволь от имени Романовых на счастье

Свети Свечой поэзии лучистой

ТАТЬЯНА:

Отец Державный, Крёстный величавый

На новый путь космического свойства

ПЁТР ПЕРВЫЙ:

Не про себя, учти, пусть даже малость

Святого африканского единства

ТАТЬЯНА:

Но Ты пронзил Россию светлым взором

ПЁТР ПЕРВЫЙ:

С наукой быть в содружестве и в драке

Как нынче намечает Ломоносов?

Не **по-лысенковски – оскопленным монахом

От этих зёрен, светлых и лучистых,

И колоколом жизни отзовётся

МОЙ МИЛЫЙ ДРУГ

И тлеет в сердце, и горит сегодня

Я так боялся, что за косогором

Чрез них сигнал стремился пасть на крышу

Надежда. И, на озарённость речи

Царь Пётр знал, что делает. Намедни

Не старую расхожую монету

ВОЗЬМИ СВЕЧУ. ПУСТЬ СВЕТ ЕЁ ПО КРОХЕ

ВЛИВАЕТ В НАШЕ СЕРДЦЕ ЭЛИКСИР

И так у Мира вечными долгами

И нижет век благие дни на нитку

СИНИЦА

ОБЪЯСНЕНИЕ СТРАННОГО СЛУЧАЯ

Этот странный, можно сказать, мистический случай с волшебным выздоровлением синички побудил меня снова обратиться к Космосу. Что всё это значило?

Рукой судьбы комочек тот печальный

Синица малая в руке твоей целебной

Посланец птичий, малый странник Неба

Прорваться магией Космического СЛОВА

Скажи, родной мой, почему так строчки

ТАТЬЯНА:

И отзывается на зов родного края

Из мраморной громады слов и строчек

ПЕСНЯ

Серёженька, скажи, чей стих? Себе присвоить

Я пошутил. Вот видишь, – безотчётно

Несущее чудесную новинку

ТАТЬЯНА:

Грущу я, милый, по старинной лепке

Здесь Блока многомерная громада

Владеет сердцем пламенная Лира

ТАТЬЯНА:

И я печальна. Злобы полон дом мой

Курни, мой друг, коль старая привычка

Но что здоровья клёванные крохи

На новую планету злато-друга?

СЕРЁЖА ЕСЕНИН:

Своей Неве. И нежной песней вольной

АЛЕКСАНДР БЛОК:

ТАТЬЯНА:

Так объясниться городу в любви

К какой иной восходит сердце выси?

СЕРГЕЙ ЕСЕНИН:

Всю суть преобразующего свойства