Олег Шабловский - Новые крестоносцы. Дилогия

И воины московского князя безвылазно не сидели, выбирались за импровизированную линию укреплений группы разведчиков. По-разному бывало. Попадали они в засады или натыкались на такой же разведывательный отряд казанцев или союзных им черемисов и тогда закипали короткие, яростные схватки, проливалась кровь. Иной раз возвращались удальцы с победой, привозили добычу и языков, а когда и сами добычей становились. Но на общем фоне противостояния двух огромных по меркам этого времени армий, вылазки и потери эти были незаметны.

Костик, трусом конечно не был, и кое-каким боевым опытом располагал, но в подобные авантюры предпочитал не ввязываться и людям своим всякую самодеятельность запретил строго настрого. Как командир он чувствовал тяжелейшую ответственность за жизни своих людей, и рисковать ими понапрасну не мог. Даже мысль о возможности потерь среди личного состава своего маленького воинства казалась ему дикой и кощунственной.

Хотя с другой стороны, размышлял наш герой, пожалуй, как раз сейчас риск имел смысл. Все-таки, основная миссия по набору большой партии русскоязычных переселенцев, осталась не выполненной. Какую-то часть добровольцев, в основном из новгородской и тверской оппозиции тайно удалось сманить с помощью Афанасия Мошкина, и переправить в Холмогоры, но это была капля в море. А тут, если получится, под эту марку с московским князем, пожалуй, можно будет о чем-нибудь договориться. Мысли о том, что затея опасна, и шансы, что дело выгорит, составляли едва ли один к десяти, Щебенкин старался не думать. Чего думать, прыгать надо, а там пан или пропал. Не будем забывать, несмотря на то, что за прожитые в 16 веке годы, наш герой приобрел некоторый житейский опыт, ему было всего лишь двадцать три года. То есть был он до безобразия молод и со свойственной молодости бесшабашностью готов участвовать в авантюре, тем более, что в случае удачи он одним махом решал задачу, над которой безрезультатно бился вот уже несколько месяцев. Опять, же и, что немаловажно, есть реальная возможность помочь предкам.

В общем, после недолгих раздумий Щебенкин дал свое согласие на то, чтобы некоторое время поработать на Московского князя в качестве наемного инженера и развил бурную деятельность.

Первым делом, он попытался составить план-схему городских укреплений, основываясь на показаниях пойманных разведчиками языков. Увы, все они оказались или полудикими пастухами, которые при всем своем желании ничегошеньки не соображали в картографии и фортификации, или старательно ими прикидывались.

Да и Костя великим асом от разведки отнюдь не был, так, что помучившись, таким образом, пару дней, наш свежеиспеченный сапер пришел к неутешительному выводу, что интересующую информацию ему придется добывать самостоятельно.

Еще день ушел на разработку детального плана операции. Идею полулегально проникнуть в город под видом европейского купца по здравому размышлению пришлось отбросить сразу же. В условиях начинающейся осады все северные и западные пути для иностранцев были перекрыты московским войском и казанцы прекрасно это понимали. Южный же - Волжский путь Косте был совершенно неведом и любому, мало-мальски сообразительному допросчику, уже после пары наводящих вопросов стало бы понятно, что перед ним шпион. Причем шпион в высшей степени глупый и самонадеянный.

Выход оставался один, тайно подобраться к городским укреплениям и по возможности тщательно их осмотреть и зарисовать. Решение было принято. Помимо троих гвардейцев - новроссов, и Мошкина, посчитавшего, что во вражеском тылу ему будет гораздо безопаснее, чем в стане Великого Князя в разведгруппу, входили два десятка татар из отряда преданного Василию царевича Джаная и пятеро лучших в русском войске разведчиков. За старшего у них был Данила Рудый, бывший купеческий приказчик, ранее неоднократно в Казань по торговым делам наезжавший. Внешне не примечательный, невысокий, сухопарый, казавшийся тщедушным нижегородец, слыл лихим разведчиком, хитрым, удачливым и к врагу до жесткости свирепым. Был у тихого, молчаливого тридцатилетнего мужика свой счет к казанским татарам, лют становился Данила в сече. Будто заливал он вражьей кровью какие то давние обиды, а уж по части умения заставить говорить даже самого упертого "языка" не было ему равных, пожалуй, во всем войске.

Щебенкину, разведчиков порекомендовал Щеня. Только в душу к их командиру с расспросами лезть не советовал. Мол, захочет, сам свою историю поведает, ну а не захочет, так и слова от него не добьешься. Впрочем, проявлять излишнего любопытства Костик и сам не собирался, праздное любопытство было не в его характере, мало ли как у человека жизнь сложилась. Главное воякой его новый товарищ был опытным и умелым, а город и окрестности, он знал, как свои пять пальцев.

Союзными татарами командовал десятник Алим, воин бывалый, за свои сорок с лишним лет (точный возраст, он пожалуй и сам не знал), ходивший не раз в походы, бившийся и с ногаями и с сибирцами, да чего греха таить и с русскими приходилось силой в чистом поле померяться.

Утром следующего дня отряд из трех десятков всадников погрузился на струги и направились вверх по течению Волги. Едва суденышки отошли от причала на другом берегу появился татарский отряд. Верст сорок татары шли параллельно медленно ползущему против течения каравану, но потом успокоились и отстали. Пройдя еще верст десять струги, наконец, причалили к левому берегу. Высадка прошла быстро и без приключений. Сумерки уже сменились непроглядной мглой, в которой терялись едущие впереди всадники. Небо еще с полудня затянуло серыми тучами, а потому ночь обещала быть темной и беззвездной. Для выхода во вражеский тыл лучше не придумаешь. Впрочем, если бы по пути им встретился дозор казанцев, разведчиков скорее всего приняли бы за своих, так как одеты все были по-татарски, оружие и снаряжение имели соответствующее. Только Щебенкин и его телохранители вместо тугих клееных луков взяли с собой добротные новоросские мушкеты и пистолеты, тщательно укрытые от посторонних глаз в специальные кожаные чехлы и притороченные к седлам.

Как в этой кромешной темноте ориентировались разведчики, для Кости так и осталось загадкой, но за ночь отмахали двадцать верст на восток, прилично удалившись от реки, и так никого и не встретив. На дневку остановились в небольшой рощице на луговой стороне. До города было еще далековато, но шансов встретить отряд казанцев или черемисов было более чем предостаточно. Поэтому отдыхали с опаской. Лошадей стреножили и отвели чуть в сторонку под надежной охраной. Вокруг стоянки, разместили "секреты". В яме оставшейся после вывернутого с корнем лесного исполина, развели небольшой огонь.