elSeverd - Молчаливый

— Мистер Поттер, завтра вам предстоит ехать в дом семьи Уизли, — в дверях Гриффиндорской гостиной впервые за две недели появилась Минерва МакГонагалл, явно успевшая где-то хорошо отдохнуть. По крайней мере, ничем иным объяснить загоревшее лицо пожилой волшебницы я бы не сумел, за обеденным столом в Большом зале она не появлялась последнюю неделю.

— Спасибо, профессор, — я привстал с кресла, оторвавшись от чтения учебника по зельеварению за четвертый курс. — Я уже собрал вещи.

Переселение на целый месяц в дом к чужой семье... Это меня тревожило. Даже сказка о полностью потерянной памяти не могла полностью объяснить изменившееся поведение — как бы я ни старался, я не мог постоянно имитировать поведение подростка, к тому же, мне было попросту некому подражать в огромном пустом замке. Человеку, почти разменявшему пятый десяток, сложно сыграть страдающего от гормонального взрыва подростка.

Еще более сложным представлялся мне способ убедить семью Уизли взять деньги за моё пребывание в их доме — узнав от Гермионы о том, что родители Рона невероятно бедны, я не захотел бесплатно пользоваться их гостеприимством. Выделить же под это порядка двух сотен галлеонов я вполне мог позволить, пусть и ограничив собственные траты на ближайшие месяцы до предела. Иного варианта мне бы не позволила моя собственная совесть. Как бы мне ни хотелось этого избежать — но сегодня вечером мне предстояла беседа с директором Дамблдором, как самым подходящим советчиком. Реалии этого мира он знал несравнимо лучше. Пока что.

— Профессор, — МакГонагалл уже собиралась уходить, однако я успел остановить её в дверях. — Я могу поговорить с директором Дамблдором?

— Можете, мистер Поттер, — она развернулась ко мне, — директор сегодня в Хогвартсе. Пароль — «сливочные драже».

— Спасибо, профессор МакГонагалл, — я поклонился и пошёл к себе в комнату. Перед визитом к директору стоило снять перевязь с зельями с пояса и убрать из рукава ножны. Справиться с директором я не смог бы при всём желании — пока это был противник не для моего уровня, да и делить нам было нечего.

— Сливочные драже, — горгулья с ухмыляющейся мордой отъехала в сторону. Меня с каждым разом всё больше интересовала эта статуя — казалось, выражение её морды менялось чуть ли не ежедневно. Ещё одна линия обороны — охранный голем?

— Ты хотел побеседовать со мной, Гарри? — единственный человек в Хогвартсе, упорно не признававший дистанции между учителем и учеником. Порой мне казалось, что директор претендует на большую близость между собой и Гарри Поттером, нежели просто между директором школы и рядовым учеником, о том же говорили и его попытки контролировать и направлять жизнь Избранного.

— Я хотел посоветоваться, директор Дамблдор, — я опустил голову, пока садился в мягкое кресло. Рядом со мной звякнул поставленный на пол мешочек с галлеонами — чуть меньше трети от моего выигрыша в Турнире.

— И о чём же? — бровь директора, услышавшего звон золота, чуть приподнялась.

— Я завтра уезжаю на целый месяц в гости к Уизли, сэр, — я сделал вид, что замялся. — Но я знаю от Гермионы, что это... не очень обеспеченная семья. Я думаю, что пара лишних ртов в их доме должна быть компенсирована... золотом. Не хочу быть нахлебником у тех, кто сам с трудом сводит концы с концами.

Договорив, я понял, что вышел из роли подростка, но было уже поздно идти на попятную, последняя фраза получилась слишком правильной и уверенной для здешнего Гарри Поттера. Брови директора приподнялись, и он внимательно уставился на меня сквозь очки.

— Это... зрелая мысль, Гарри, я удивлен, что она пришла к тебе в голову.

Требовалось срочно сгладить неудачное впечатление.

— Просто, — я опустил глаза, — я сам провел первые десять лет своей жизни, по сути, в нищете. Дурсли не особо баловали меня нормальной едой.

Если я правильно понял из услышанного, к Дурслям меня отправил именно Дамблдор и, какими бы мотивами он ни руководствовался, жизнь Поттера у родственников была далеко не сахарной.

Дамблдор поморщился, словно я коснулся неприятной для него темы, и недоумение из его глаз пропало.

— Возможно, — начал он, в раздумье погладив бороду и роскошные усы, — лучше будет, если они получат эти деньги от меня, а не от тебя, Гарри... Артур Уизли иногда выполняет мои поручения в Министерстве, а я оплачиваю его труды.

— Это было бы неплохо, директор Дамблдор, сэр, — я покачал головой. — Однако я бы хотел сам отплатить семье Уизли за всё то, что они для меня сделали.

— Хм... — Директор снова погладил бороду. — Пожалуй, если я сначала поговорю с Артуром Уизли, возможно, он согласится взять деньги. Но он гордый человек, Гарри, постарайся не ранить его.

В моей голове промелькнула мысль, что по-настоящему хороший управленец не позволил бы своей семье пребывать в нищете, а Артур Уизли руководил, фактически, целым отделом, занимающимся изучением магловских технологий.

— Директор Дамблдор, Рон рассказывал мне, что мистер Уизли руководит целым отделом, — начал я, решив, что предложенные «добросердечным мальчиком» деньги перекрывают эффект от моих расспросов, — но почему их семья так бедна?

— Отдел Артура Уизли финансируют меньше всех в Министерстве, — просто ответил директор. — И он один кормит целую семью.

— Тогда тем более моя помощь окажется кстати, сэр, — я опустил взгляд, — они находятся в том же положении, что и я.

Дамблдор снова поморщился.

Выйдя из кабинета директора, я пошёл в лазарет: мне срочно требовалось проконсультироваться с мадам Помфри по поводу моего обучения.

— Здравствуйте, мадам Помфри, — я вежливо поклонился пожилой женщине, вставшей при виде меня из мягкого кресла, почти скрывшегося за грудой пергаментов и открытых книг.

— Вы опять с ранением, мистер Поттер? — ехидно приветствовала меня мадам Помфри, делая знак садиться в соседнее кресло.

— Нет, я хотел бы посоветоваться, — ответил я, располагаясь напротив неё. — Завтра директор Дамблдор отправляет меня в гости к семье Уизли.

— И-и-и? — мадам Помфри не отрывалась от своего занятия, перебирая какие-то пергаменты.

— А я хотел бы узнать список тех книг, с которых стоит начинать изучение искусства исцеления, — я просительно сложил руки перед грудью.

— Ах, вот оно что, — отмахнулась мадам Помфри, подтянув к себе пергамент и что-то яростно черкая там. — Я приготовила вам кое-что, подождите немного.

«Немного» затянулось почти на полчаса, в течение которых я старательно сидел тихо как мышь и медленно-медленно дышал, пытаясь заставить тело Поттера освоить дыхательную гимнастику. Наконец, с удовлетворением на лице мадам Помфри вывела последний символ, тщательно свернула свою работу и убрала в сейф в стене, после чего развернулась ко мне.