ik - Unknown

– Расскажи, что случилось, – вышло скорее взволновано, чем успокаивающе, но я действительно переживал за неё, даже если и должен оставаться спокойным и сильным для Сью.

Она крепче меня обняла. Вцепилась руками в мою толстовку за спиной и потянула её вниз так, что воротник стал немного меня душить, но я молчал. Только её состояние имело значение. Я погладил её по спине вверх и вниз, пытаясь успокоить, в чём она так нуждалась. Тяжело сглотнув, она втянула в себя воздух и икнула, перед тем как объяснила:

– Сегодня я ушла из школы после третьего урока. Родители были дома. – Она вытерла лицо об моё плечо, намочив его слезами. Ну и ладно. Я не возражал. – Они сказали, что хотят развестись.

Ой-ой, это плохо.

– Они все время скандалили, и в прошлые выходные… – Она замолчала, очевидно, из-за саднившего горла. После небольшой паузы Сью продолжила. – В прошлые выходные Итану захотелось посмотреть на мою комнату. Я показала ему. Но родители начали снова скандалить. Они не знали, что мы дома. Было так неловко. Я наговорила им столько ужасных вещей. Потом убежала.

Я продолжал гладить её по спине, давая столь необходимое ей утешение, когда она выдавала всё больше и больше подробностей. Я слушал, глядя поверх её головы на улицу.

– После этого они больше не ругались. Я подумала, что наконец-то всё уладилось. Но оказалось гораздо хуже. Наверное, всю неделю они думали. Сегодня они объявили, что больше не хотят жить вместе. Из-за меня. Из-за того, что я наговорила им тогда.

Она говорила таким голосом, словно на своих плечах несла страдания всего мира. Глупышка. Как она только могла подумать, что родители разводятся из-за какой-то её ошибки? Это не её вина.

– Они сказали, что не хотят причинять мне боль своими скандалами, – она шмыгнула носом. – Но я не хочу, чтоб они из-за меня расходились.

Поток слов Сью иссяк, и остались только тихие рыдания, а я продолжал обнимать её. Мои босые ноги замёрзли на пороге, но меня это не волновало. Единственное, что сейчас имело значение, – это быть для неё скалой, на которую она могла опереться. Мне нравилось, как она держалась за меня, и мне нравилось, что она позволила мне утешать её. Несмотря на причину, по которой она была здесь, я хотел, чтобы она никогда больше не ускользала от меня.

Постояв какое-то время в молчаливых объятиях на пороге, я отступил назад, но не отпустил её полностью, а всё также поддерживал, но только на небольшом расстоянии от себя, и убрал несколько прядей волос с её лица. Намокнув от слез, они стали липкими, как паучьи лапки, поэтому это оказалось непростой задачей.

– Сладкая, конечно же, ты не разводила родителей. – Большим пальцем я поймал бежавшую по её щеке слезу и смахнул её. – Им нужно разобраться в своем дерьме, но в этом нет твоей вины.

Сью посмотрела на меня так, словно снова хотела оказаться в моих объятиях, и я бы не стал её останавливать. Тем не менее она сдержалась, а её зеленые глаза заволоклись туманом, как озеро в лунном свете.

По улице проехал автомобиль. Это была мисс Блумингтон с далматинцем Сесилем на пассажирском сиденье, который высунул голову из окна, из-за чего его уродливый розовый язык развевался на ветру. Мы достаточно долго стояли на пороге, чтобы соседи уже начали шпионить за нами. Сью была очень расстроена, и я знал, что могло помочь ей почувствовать себя лучше. Я осторожно взял её за руку, опасаясь, что как только потяну её внутрь, она оттолкнёт меня. Но, слава богу, она этого не сделала и позволила мне затащить её вовнутрь.

Лучшим местом, куда я мог отвести её, была моя комната. Если мама раньше придёт домой, она не побеспокоит нас там. И, конечно, Сьюзан навряд ли захочет, чтобы кто-нибудь увидел её в таком состоянии.

Нежно держа за плечи, я подвёл её к своей кровати. Опустившись на самый край, она так ужасно выглядела, словно в моей комнате сидел оленёнок Бэмби после столкновения с грузовиком. Она натянула рукава толстовки на кисти рук и вытерла ими глаза.

Чтобы спасти её милую толстовку, я протянул ей пачку бумажных платков, лежавших в столе. Когда она вытащила один и собралась высморкаться, меня осенила мысль. На моей кровати сидела прекрасная девушка, даже несмотря на то, что её лицо было опухшим от слёз. А что, если она высморкается сейчас так громко, словно слон, как Лорен высморкалась на днях? Разрушит ли это очарование, которым она удерживала меня?

Сью вытерла глаза платком и тихо промокнула нос. Я почти улыбнулся от облегчения, что было бы совершенно не к месту. Вспомнив, почему вообще проводил её внутрь, я быстро отдернул себя.

– Не уходи. Я сейчас вернусь. – После того, как она кивнула мне, я вприпрыжку побежал на кухню.

Я в спешке включил чайник и стал искать подходящий чай в коробке с чайными пакетиками. Клубника с ванилью. То, что надо, чтобы успокоить страдания Сьюзан. Когда вода вскипела, я налил кипяток в кружку, из которой пью кофе на завтрак, и окунул в неё пакетик чая, пока вода не стала темно-розовой. Сразу разлетелся сладкий запах. Надеюсь, что ей также нравился клубничный чай, как и настоящая клубника.

От этой мысли я замер, развернулся и посмотрел на то место на разделочном столе, где она сидела в предыдущий раз, когда была у нас в гостях. Где я её поцеловал. И эти сладкие драгоценные воспоминания навсегда сохранятся в моем сердце. Ко мне вернулось знакомое чувство предательства, которое преследовало меня всю неделю, после того как она выскользнула из спальни моего брата, но я быстро попытался отогнать его подальше. Сейчас я не должен думать о своих обидах, сейчас имеет значение только Сью и её проблемы в семье. Ей нужен кто-то, на кого она может опереться, и сейчас этим кем-то был я.

Когда я вернулся к себе, я нашел её стоящей у окна и глядящей во двор. Сью повернулась на мой мягкий кашель. Я протянул ей дымящуюся чашку. Немного растерявшись, сначала она посмотрела на чашку, а затем на меня.

– Чай полезен для души, – сказал я, предлагая чай с небольшой улыбкой вместо пакетика с сахаром, который забыл положить.

Она осторожно сделала глоток. На её лице не появилось отвращения, так что, скорее всего, ей понравился вкус, даже без сахара. Зажав чашку между рук, она повернулась к окну, глядя на улицу.

Взволнованный, потому что я понятия не имел, что нужно делать или говорить в такой ситуации, я стоял рядом с ней и глядел в то же окно. Наши руки соприкоснулись, и она задрожала. Я подошёл слишком близко? Ей нужно расстояние побольше? Она не отошла, так что, возможно, всё в порядке, и я могу просто стоять вот так вот рядом с ней.

Нужно ли продолжать утешать её? Чёрт возьми, я не разбирался в таких вещах. Итан бы знал, что нужно делать. Он бы точно знал, что сказать, чтобы Сью почувствовала себя лучше. А я? Я едва знал её, ещё меньше её родителей. Что я на самом деле мог ей предложить?