L. Lovell - Плененная

себе эту игру. Уходи».

Музыка вновь меняет свой ритм,

я действительно пьяна, не говоря уже

о том, что должна сбежать прежде,

чем Тео найдет меня и воспользуется

моим нетрезвым состоянием.

— Я ухожу, — говорю я Молли и

Гарри.

— Я пойду с тобой, — говорит

Молли.

— Нет, нет, все хорошо, детка.

Вы оставайтесь. Я возьму такси. — Я

не хочу увозить ее из клуба. Похоже,

она хорошо проводит время.

— Ты не можешь поехать домой

одна, Лилли, — говорит Гарри, входя

в роль старшего брата-защитника.

— Гарри, такси уже ждет

снаружи. Господи, успокойся, — я

закатываю глаза. — Ребята, увидимся

позже. — Я ухожу прежде, чем он

может возразить.

Я забираю свой пиджак из

гардероба и, шатаясь, выхожу из

клуба в холодный ночной воздух,

делаю

глубокий

вдох,

пытаясь

прояснить свою голову.

— Ты в порядке? — Один из

вышибал выглядит обеспокоенно.

— Я в порядке, — отвечаю я.

Боже, должно быть, я выгляжу

хуже, чем думала.

Я начинаю идти по тротуару,

кажется, я видела стоянку такси за

углом, когда мы прибыли. Я пугаюсь,

когда кто-то крепко хватает меня за

локоть. Я оборачиваюсь, вырывая

свою руку, и сжимаю кулаки в

хорошо

отработанную,

оборонительную позицию.

Тео стоит, хмурясь на меня,

удерживая руки вверх.

— Прости, я не хотел тебя

напугать. — Он хмурится, и наши

взгляды встречаются.

— Все в порядке. Мне просто

нужно идти.

Мои руки безвольно опускаются

вниз. У меня ужасно кружится

голова, а к горлу подступает тошнота,

боже, я не должна была пить так

много.

— Куда это ты направляешься?

— спокойно спрашивает он.

— Домой, — отвечаю я.

Он снова хмурится и делает

глубокий вдох.

— Я могу отвезти тебя, —

предлагает он.

Я вздыхаю.

— Послушай, Тео, я сожалею

насчет сегодняшнего вечера. Мне не

следовало вести себя так с тобой. Я...

Извини. Пожалуйста, давай просто

забудем об этом? — я умоляю его,

отчаянно надеясь, что он примет мои

извинения и уйдет.

Вдруг

меня

отодвигают

и

прижимают к стене. Я чувствую

замешательство.

Там,

где

было

уличное освещение, теперь только

тьма. По-моему, он потянул меня в

боковую аллею от главной улицы.

Слабое освещение доходит слева, со

стороны главной улицы. Всплеск

паники подкрадывается к груди по

мере того, как я осознаю ситуацию, в

которой

нахожусь.

Мое

тело

напрягается, готовое броситься в

бой.

— Все нормально. Я просто хочу

поговорить с тобой, — шепчет он в

темноте.

Он

слишком

близко.

Мое

дыхание становится поверхностным,

а старый страх душит горло. Я

пытаюсь собраться с мыслями и

вспомнить, чему меня учили на

курсах самообороны, но я слаба из-за

опьянения, и мой разум бесполезен.

Я дрожу, мое тело сгибается и

готовится к удару.

— Лилли, — он касается моего

лица, и я вздрагиваю. — Лилли, эй,

успокойся. Я бы никогда не навредил

тебе.

Его голос мягкий и тихий, когда

он нежно поглаживает мою руку.

Когда мои глаза привыкают к

темноте, я могу разобрать его черты в

тусклом свете. Я вижу сочувствие в

его глазах, которое я ненавижу, но

помимо этого, есть в нем что-то злое

и

беспощадное.

От

его

успокаивающего тона моя паника

медленно отступает, пока я обретаю

способность свободно вздохнуть.

— Все нормально, я в порядке,

— говорю я пренебрежительно.

Я действительно не хочу, чтобы

он видел всех моих демонов прямо

сейчас.

— Хорошо, я буду игнорировать

все, что только что было. — Он даже

не представляет, насколько я ему

благодарна за это. — Но скажи мне...

почему ты сожалеешь, Лилли?

Он

дышит

в

нескольких

сантиметрах от моего лица. Его

дыхание опьяняет, и моя прежняя

паника

сменяется

более

непристойными инстинктами. Я едва

могу видеть его силуэт и, не будучи в

состоянии видеть его, мое тело

становится слишком чувствительным

к его присутствию. Каждое нервное

окончание на пределе, в ожидании.

Я делаю глубокий вдох и с

трудом сглатываю.

— Я... я не должна была быть

столь безрассудной. — Да, этого для

него достаточно.

Он смеется.

—

Безрассудной?

Нет.

Ты

нравишься мне, Лилли, и я хочу тебя.

Мне казалось, я давал понять это

довольно ясно.

Он ставит руки по обе стороны

от моей головы, прижимая меня к

стене, затем наклоняется и скользит

губами по моей шее. Я дрожу у

стены,

и

мое

сердце

бешено

ускоряется.

Я

пытаюсь

собрать

остатки самообладания и попытаться

мыслить здраво.

Я бы хотела разыграться и

попотеть с ним, но если же имеется

единственное, чего я не хочу, и

никогда не буду хотеть, то это стать

отметкой на чьем-то столбике у

кровати. Мне не нравится, когда

мной

играют.

Мне

нравится

случайный секс, не поймите меня

неправильно, но он, кажется, может

зацепить меня так, как никто

никогда не мог. И это не хорошо. Мне

нужно установить дистанцию между

нами. Я пьяна, из-за чего он сильнее

на меня воздействует.

— Я тебе не нравлюсь. Ты

просто хочешь залезть ко мне в

трусики, Тео. — Мне удается придать

уверенности собственному голосу,

учитывая мое состояние.

— Ну, не стану этого отрицать.

Ведь мы оба знаем, что это было бы

потрясающе. — Его тон пропитан

соблазном.

Я нервно кусаю губы. В этот

момент, в его окружении я не

доверяю самой себе.

— Мне нужно ехать домой, Тео.

Я уверена, в клубе есть достаточно

женщин, которые будут безумно

счастливы

доставить

тебе

удовольствие.

Я не хотела говорить так резко,

хотя я умудрилась сказать все внятно,

несмотря на то, что моя голова

кружится. Он должен знать, что я не

одна из «тех девушек», которых он

может ослепить милой улыбкой, и я

упаду к его ногам.

Он вздыхает и прижимается

ближе ко мне так, что его дыхание

щекочет мне ухо. Нежно поглаживая,

Тео проводит рукой по моей шее. Я

дрожу от его прикосновения.

— Я не хочу кого-нибудь другого.

Я хочу тебя, Лилли. Мне нужно

находиться в тебе, это чувство

убивает меня каждый раз, когда я

вижу

тебя,

—

шепчет

он

соблазнительно.

«Оу, и я бы с удовольствием

почувствовала тебя глубоко в себе,

но я не признаюсь тебе в этом».

— Я знаю, ты хочешь этого так

же сильно, как и я. — Я пялюсь на

него в темноте. — Ты просто

чертовски упряма, чтобы признать

это, — бормочет он себе под нос.

— Ничего себе, ты можешь быть