Андрей Величко - Юрьев день

Опять же, как ярко Александр Михайлович описывал свою пылкую, беззаветную и, естественно, бескорыстную любовь к нашей с Ники сестре Ксении! Прямо-таки какой-то Вальтер Скотт и Вильям Шекспир в одном лице, а не великий князь. И сколь бегло потом упомянул, что бросил ее сразу, как только оказался в эмиграции, ибо она там стала уже не сестрой царя, а простой беглянкой, к тому же небогатой. А ведь бедная девочка любила эту сволочь до самой смерти!

И вот, значит, теперь этот тип приступил к охмурению Георгия. Впрочем, отец, кажется, понимал, чего стоит Сандро, и проявлял к нему расположение лишь в пределах обязательного протокола. А вот маман в нем души не чаяла.

Одним прекрасным вечером я прогуливался по парку, с раздражением наблюдая за о чем-то увлеченно беседующими в отдалении Сандро и Георгием, а в голове роились мысли, более приличествующие какому-нибудь Чацкому. Ну типа - сюда я больше не ездок! Сколько можно отдыхать, в конце-то концов? Надоело по самое дальше некуда! Как там потом? Карету мне, карету! Хотя, конечно, лучше паровоз с одним

или двумя вагонами, больше не надо. Впрочем, я бы отсюда и в кабине машиниста уехал. Но - увы!

И в тот момент, когда моя мысль дошла до этой пессимистической ноты, на дорожке показался отец. Он подошел, глянул туда, где только что виднелись Сандро с Георгием, а сейчас они срочно исчезли, и вздохнул:

- Да, Алик, упустили вы с Ники Жоржа. Впрочем, и я тоже хорош. Ладно, я с тобой о другом хотел поговорить, а ты потом брату перескажешь. Может, и посоветуете чего дельного, как не раз бывало. В общем, не дает мне покоя мысль, что Дальний восток только на бумагах наш, а на самом деле неизвестно чей. Да и про богатства Сибири еще Ломоносов говорил, а дело с тех пор ненамного сдвинулось. Нужен туда нормальный путь для людей и грузов. Можно его сделать двояко. Первый вариант - сравнительно дешевый. Во всяком случае, наскрести на него мы, наверное, сможем. Он такой - дорогу делать кусочками. Где-то железную пустить, в основном от одной великой реки до другой, где-то по воде. Может, прорыть несколько каналов придется, дабы стало удобней плавать. И второй вариант - железная дорога через всю Россию до самого Владивостока. Это, конечно, лучше, но ведь железных дорог такой длины да по столь диким местам никто в мире еще не строил. Оно бы ничего, русским не впервой за невозможные дела браться, но денег-то где столько взять? Казна ни за что не потянет, тут и гадать нечего.

Я чуть было не начал излагать все, что думаю по этому поводу, но вовремя спохватился. Это серьезное дело, не какой-нибудь воздушный шар из палок и бумаги и даже не подводная лодка. Тут надо семь раз

мерить и только потом резать. То есть - передать Николаю содержание разговора, потом убедить его - это он сам додумался до того, что я сейчас чуть было не начал излагать императору, и только после всего вышеизложенного вместе с ним идти на доклад к его величеству.

План удалось реализовать лишь частично. Николай проникся, даже воспринял какие-то тезисы как свои, но играть главную роль на грядущем докладе отказался категорически.

- У тебя получится гораздо лучше, - заявил он. - И не спорь со мной! Могу же я как старший брат, да к тому же еще и цесаревич, хоть иногда настоять на своем?

- Можешь, - вынужден был согласиться я. - Тогда иди и договаривайся с отцом насчет времени доклада. Вот уж это-то на меня спихивать не надо!

- Ага, - усмехнулся император, услышав, что докладывать буду я, - вы, значит, такое придумали, что Ники опасается мне это излагать? Ну, Алик, дерзай, послушаем.

- Мы считаем, - откашлявшись, начал я, - что, разумеется, строить надо непрерывную железную дорогу. Всякие отрезки - это полумеры, они потом дороже обойдутся, да и не позволят быстро освоить Сибирь и Дальний восток. Деньги же на дорогу можно попросить у французов. Но не просто так, а прозрачно намекнув им, что надеяться на помощь России в деле возвращения Эльзаса и Лотарингии можно будет только после предоставления нам займа в полмиллиарда рублей золотом. Под два процента годовых и отсрочкой выплаты основного массива долга на пятнадцать лет после завершения строительства дороги. Во время него мы будем платить только проценты.

- Ну ты и наглец! - удивился отец. - Не дадут, сразу могу сказать.

- Я тоже так считаю, но об этих переговорах обязательно узнают немцы. И к ним можно будет обратиться с просьбой уже об обычном льготном кредите, причем не золотом, а поставками материалов и оборудования для постройки дороги. Под встречные поставки необходимого им сырья и разрешения соответствующих концессий. Можно пригласить их инженеров, немцы народ толковый. И как дополнение - обещание благожелательного нейтралитета России в случае войны Германии с Францией. Немцы, насколько я понял, не против решить французский вопрос радикально, и у них сейчас есть возможности для этого, но они опасаются реакции России. На таких условиях - дадут, да еще и попросят, чтобы мы брали поскорее, не откладывая в долгий ящик.

- Хм… и чем же это тебе французы так не нравятся?

- Своим республиканским строем. В случае необходимости им достаточно будет сказать «это были обязательства предыдущего правительства» и не выполнять ничего, что им хоть как-то не выгодно. С ними можно только проиграть, а с немцами - и проиграть и выиграть, это уж как получится.

- Да, - согласился после недолгого раздумья отец, - Бисмарк, конечно, тот еще жучара. Но у французов вообще жиды правят бал! Правильно ты сказал - без мыла в любую дыру пролезут . вот только… не знаю, говорить ли это вам, ребята… наверное, скажу. Я и сам о чем-то таком подумывал, но только… не нравятся маман пруссаки. Очень не нравятся,

хоть ты тресни.

- Знаю, - кивнул я, а сам подумал, что наступил ключевой момент беседы. - Но тут уж ваше величество сами должны решить, что для вас важнее - интересы державы или неудовольствие императрицы. Никто за императора это сделать не сможет.

Глава 14

- Скажи, Алик, а ты веришь в мистику?

Такой вопрос брат мне задал осенью, вскоре после нашего возвращения из Крыма.

- Это смотря в какую мистику, - дипломатично ответил я. - В дешевую

- нет.

Вообще-то я ни в какую не верил вплоть до встречи с Шахерезадом. Но после нее вынужден был признать - похоже, что-то такое все-таки иногда случается. Как, например, со мной случилось. Но ведь не со всеми же подряд и не каждый год! И вообще, может, это была не мистика, а нечто вполне научное, просто основанное на неизвестных широкой публике законах мироздания.

- В предсказания, - уточнил Николай.

- В те, дата появления которых установлена точно и которые нельзя толковать двояко или трояко - конечно, верю. Только, по-моему, таких до сих не было. Во всяком случае, мне про них ничего не известно. Всегда либо с датой полная неясность, либо текст можно трактовать как угодно. А с тобой-то что стряслось - цыганка погадала? Ты бумажник и деньги в карманах проверь на всякий случай, а то мало ли, вдруг пропало чего.