Неизвестный - i_76a36ded0444c10c

Бог — это взрыв, прыжок Он — точка взрыва. Пока ты не достиг этой точки, ты остаешься человеком, даже если твои усилия достигли девяноста девяти градусов. Достигнув же точки кипения, ты превращаешься в Бога. Где заканчиваешься ты, начинается Бог.

Поэтому я и говорю, что это происходит в одно мгновение. Что я подразумеваю под этим мгновением? Это значит, что, если мы готовы войти в точку кипения, это произойдет мгновенно. Не слишком ли долго мы находимся в котле? Многие жизни мы пытались подогреться на Божественном огне, но нам никак не удавалось достичь отметки в сто градусов. Сколько же времени еще вам надо? Мы потратили достаточно времени; но нам не известно искусство нагрева и достижения точки кипения. Даже добравшись до отметки в девяносто девять градусов, мы немедленно поворачиваем назад и остываем, потому что страшимся ста градусов. Я видел подобное много раз.

Удивительно, какие незначительные вещи заставляют вас поворачивать назад. Кажется, что вы поступаете так преднамеренно. Это напоминает мне человека, севшего на поезд, чтобы добраться до Бомбея, но столкнувшегося с двумя оживленно разговаривающими людьми и вернувшегося домой на том основании, что громкий разговор помешает ему доехать до Бомбея. Вполне очевидно, что этот человек вовсе не хотел ехать в Бомбей, если ему помешала такая мелочь. Если человеку нужно в Бомбей, он не обратит внимания на подобную чепуху; он ни при каких обстоятельствах не прервет поездку.

Люди бросают медитацию по очень тривиальным причинам. Кто-то отступает, потому что его слегка толкнули или некто рядом, упав на пол, стал плакать. Кажется, он хотел бросить, но лишь ждал предлога, который объяснил бы отсутствие энтузиазма. Даже негромкий звук может стать весомой причиной того, что он перестал медитировать. Но какое отношение к нему имеет сам звук? И человек не знает, какую цену платит за столь малые помехи. Он даже не понимает, что говорит.

Не так давно меня остановил один человек и сказал: «Пожалуйста, попросите людей не выражать эмоции столь бурно, иначе велика вероятность взрывоопасной ситуации. Медитируя, двое даже разделись». Он говорил довольно любезно: некоторые люди растеряны, потому что двое сорвали с себя одежды, значит, я должен утихомирить их

Все мы наги, несмотря на то, что одеты, но никого это не беспокоит. Когда же двое сорвали с себя одежду во время медитации, все вдруг взволновались. Какая ирония! Было бы понятно, раздень кто-то вас. Но почему вас волнует, когда кто-то снял свою одежду? Это нормально, если бы вас лишили одежды, хотя расстраиваться бессмысленно и в данном случае Иисус говорил: «И кто захочет взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду» — возможно, он постеснялся попросить больше. Протест был бы справедлив, сними кто-то рубашку с него. Но зачем терять голову, если кто-то снимает собственную одежду? Похоже, что человек, предъявивший претензии, только и ждал момента, когда кто-нибудь снимет одежду, чтобы самому отбросить свои усилия, а вину переложить на другого.

Удивительно — чем может потревожить вас обнаженный человек во время медитации, если вы пристально не наблюдаете за ним? Вы медитировали или нет? Дело вот в чем — вы вообще не должны знать, что происходит вокруг, а сосредоточиться на себе и медитировать. Или вас интересует, чем занимаются остальные? Вы кто, прачка или швея, что вас так интересует чужая одежда? Баше беспокойство бессмысленно и необоснованно.

Что же касается тех, кто разделся… подумайте об этом. Представьте, что разделись вы сами, и тогда вы поймете, что у тех двоих были на это крайне весомые причины. Возможно, вы не поступите так, даже если вам предложат сто тысяч рупий, а эти люди спонтанно совершили подобное; скорее всего, у них на то были веские основания. Мы еще не научились видеть и принимать жизнь с любовью и сочувствием.

Когда Махавира впервые сорвал с себя одежду, его встретил град камней, теперь же он — объект поклонения Те, кто поклоняются ему, продают одежду. Последователи Махавиры — торговцы одеждой. Как странно! Это, должно быть, те же люди, которые забрасывали его камнями. Желая искупить вину, теперь они продают одежду, чтобы не вынуждать людей ходить раздетыми. Продавцы тканей — тоже последователи Махавиры, ходившего нагим. Когда он сорвал с себя одежду, его изгнали из селения. Нигде он не мог найти приюта. Куда бы он ни приходил, его прогоняли, так он был наг. Теперь же его почитают и обожествляют — того, кому было отказано не только в крове над головой, но и в месте для кремации за селением. На него спускали собак, чтобы он не приближался к селениям. Что же так беспокоило людей? Лишь то, что Махавира отбросил свои одежды.

Что же было причиной? Какой страх скрывался за этим, действительно ужасный страх? Мы настолько наги внутри, настолько безобразно деградировали и обнищали по своей сути, что один вид обнаженного человека — нагота ассоциируется с бедностью и убожеством — напоминает нам о нашем собственном внутреннем убожестве и уродстве. Иной причины нет.

И не забывайте, что нудизм — это одно, а нагота — совершенно иное. Глядя на Махавиру, никто не может назвать его голым, настолько он прекрасен. Что же касается нас, то даже в самых красивых одеждах мы выглядим уродливо и голо.

Внимательно ли вы наблюдали за теми, кто сбросил одежду во время медитации? Скорее всего, вы в смущении украдкой бросили взгляд, иначе не были бы столь обеспокоены возможностью возникновения взрывоопасной ситуации. Остановивший меня тогда сказал, что особенно взволнованы женщины. Но разве они здесь для того, чтобы наблюдать за тем, как кто-то снимает одежду? Они пришли сюда медитировать, но вместо этого украдкой подглядывают за другими. Они перестали наблюдать за собой, делать то, что мы называем «Помнить себя», а вместо этого стали совать нос в чужие дела. В таком случае ситуация неизменно накалится. Кто просил вас подглядывать за другими? Как может чужая нагота помешать вам? Что же касается раздевшихся, то они вообще не смотрели на вас, Если бы обнаженный пришел ко мне со словами, что его смущает присутствие женщин, это было бы понятно. Странно, что женщинам ситуация показалась взрывоопасной. Ваш ум только обрадовался бы, понаблюдай вы внимательно; тогда вы увидели бы, насколько просто и невинно все происходило. Так многого можно было достичь; ваш ум почувствовал бы озарение и облегчение. Все стало бы иначе для вас. Но, кажется, мы обречены избегать всего стоящего. Во всем мы стремимся усмотреть катастрофу. И нет конца нашим безумным верованиям и концепциям.

В процессе медитации для каждого наступает время, когда он должен отбросить одежды И люди срывают с себя одеяния с моего разрешения. Поэтому, если вы готовы разразиться гневом, обрушьте его на меня. Каждый, кто обнажил здесь свое тело, получил мое разрешение. Они чувствовали, что если не снимут одежду во время медитации, то нечто внутри останется заблокированным. И я сказал, чтобы они продолжали без одежды. Однако это касается только их, но не вас. Так почему же вы волнуетесь? Если кто-то осуждает их за это, то он не прав. У вас нет на это права.