Unknown - Перерыв на жизнь (СЛР, 18+) :: Дамский Клуб LADY

— Точно. Надо бросить курить. Точно, — убежденно говорит себе Рада.

— И что потом? Останешься с ребенком? Он тебя на улицу вместе с ребенком выбросит!

— Да с чего ты взяла?

— А зачем ему дети? Ему ребенок зачем?

— А зачем тебе нужен был ребенок, мама?! От большой любви к детям? Из чувства долга? Обязанности, нужности? Для

удовлетворения своих амбиций? Для статуса? Для чего, мама? — вскрикивает Рада, закипая от злости. — Может у него тоже

есть своя причина! Любая! И это дает ему право иметь ребенка! Хотеть ребенка! Как тебе и другим людям. Или просто не

отказаться от ребенка, если он вдруг появится! Я не пойму, чем он хуже остальных-то?

— Потому что он всю жизнь живет, будто люди для него не люди.

— Откуда ты знаешь про всю его жизнь?

— Того, что я о нем знаю, мне сполна хватает. Ты думаешь, что вдруг что-то изменится, и закоренелый подонок неожиданно

станет тихим примерным семьянином?

— А какая разница, что я думаю? — вдруг отступает Рада, понимая, что разговаривать с матерью, это как мести мусор

против ветра. Никакого смысла.

Мама снисходительно улыбается:

— Не нравится, да? Но правда она такая. Колючая. Кто тебе ее скажет, кроме матери?

— Да, мама, ты у нас правдолюбка.

— Конечно.

— Вот и люби, — резко говорит дочь. — Свою правду. А я правду не люблю, я ее имею. Как двусмысленно звучит, не так ли?

Иногда стоит поиграть словами, и не то что смысл сказанного меняется, все вокруг, кажется, принимает другой оборот.

Жизнь меняется. И плевать я хотела на то, что ты думаешь обо мне и Гере.

Мать упрямо сжимает губы, наверное, придумывает, что бы еще такого уничижительного сказать, чем бы еще уязвить, —

последнее слово всегда должно остаться за ней.

— Хотя… — неумолимо продолжает Рада, — обо мне ты как раз не думаешь. Все твои разговоры только — о нем. Тот факт,

что я бесплодна, а сама беременность для меня просто чудо, тебя вообще не волнует. Ты еще выбираешь, от кого мне

следовало бы забеременеть. А мне кажется, что женщины в моем положении уже не выбирают. Они просто хотят иметь

ребенка. Неважно от кого! К счастью, мне важно — от кого. Я хочу ребенка от Геры! — кричит она. — От него!

Мать выпрямляет спину, вытягиваясь в струну, и почему-то молчит.

— Да где же этот чёртов паспорт! — нервно вскрикивает Рада, переводит взгляд на мать и задает самый неожиданный

вопрос, который только могла задать: — Мама, ты счастлива? Ты думаешь, как ответить? — удивляется, так и не получив

ответа. — Ты еще думаешь? — Дружинина вздыхает глубоко, будто после пробежки. Останавливает случайный взгляд на

подушке, ловит собственную мысль, которая смутно и легко проскальзывает в голове, как дуновение ветерка. Следуя за этой

мыслью, Рада поднимает край матраса и обнаруживает там паспорт. С облегчением она сует его в сумку, надевает шубу,

собираясь уходить, но задерживается у порога.

— Как грустно, мама. Мы даже не можем с тобой нормально поговорить. Не можем поделиться секретами, как обычно

делятся мама с дочкой, — произносит с долей обреченности. — Это так грустно, мама…

Лариса Григорьевна вскидывает на дочь влажные глаза.

Рада вдруг осознает, что не замечала раньше, как постарела мать. Не видела этой сеточки морщин вокруг глаз и чуть

обвислых щек.

Острая жалость пронзает сердце дочери. Так крепко она стискивает изнутри, что становится трудно дышать. Рада бросает

сумку у порога, подходит к матери и крепко обнимает ее так, как давно уже не обнимала.

— Поезжайте с отцом куда-нибудь отдохните. Когда вы последний раз отпуск проводили вместе? Я давно такого не помню.

Наверное, еще когда я в школе училась, и мы вместе ездили на море, — шепчет она и отстраняется.

Покидает родной дом, так и не услышав от матери каких-то желанных слов. Но почему-то тот холодок в груди, с которым она

переступала порог, растворился.

— А я думал, что тебя в угол поставили, — со смешком говорит Гергердт, когда Рада садится к нему в машину.

— Пытались.

fima27.10.2015 15:49 » Глава 23

Террором ничего поделать нельзя с животным,

на какой бы ступени развития оно ни стояло…

Террор совершенно парализует нервную систему.

«Собачье сердце»

— Подожди, сумасшедший! Не смей! — кричит она и слышит в ответ задорный хохот Геры. — Я же пошутила! Артём, я

пошутила! Это же глупо, — выдыхает последнюю фразу и замолкает.

Орать бесполезно. Гергердт ее не слышит. Он, азартный и возбужденный, уже несется по каменистой дорожке к берегу,

прямо к воде. Рада хватает с кресла плед и сбегает со ступенек террасы, видя, как Гера, добежав до обрыва, начинает

спешно сбрасывать с себя вещи и обувь.

Боже!..

Дыхание у нее замирает, когда он бросается с утеса в воду и исчезает в пене брызг. Рада считает секунды, пока его голова

не появляется над водой. Он выныривает и орет во все горло. Его крик переходит в раскатистый смех.

А она пищит вместе с ним и топает ногами:

— Вылезай из воды сейчас же! — Хватает его вещи и спускается ниже по тропинке. — Вылезай, холодно же.

— Хорошая водичка, бодрит.

— Все, выходи на берег, — обеспокоенно настаивает Рада. — Пошутили и хватит.

— Ты мне проспорила.

— Я знаю.

— Медовый торт.

— Я бы тебе и так его спекла.

— А просто так не интересно.

— Это я уже поняла. Все, выбирайся, а то у меня уже зубы стучат от холода.

— А у тебя-то чего?

— Впечатлилась!

Она еще как впечатлилась.

Ее разрывает от задора, смеха, тревоги и одновременной радости. И радость почему-то сильнее, она рвется наружу

открытой улыбкой, сотрясает голос счастливой дрожью.

Ее разрывает от любви. Чистой. Незамутненной, как та вода, в которой плескается Гергердт.

Он, наконец, выбирается на берег. Рада накидывает на него плед, вытирает спину и плечи, и торопит:

— Скорей домой, Артём. Быстро домой и в горячий душ. — И сама, глядя на него, покрывается ледяными мурашками, как

будто тоже искупалась.

Гера натягивает одежду на мокрое тело. Не спешит. Смотрит на Дружинину и довольно посмеивается, сует руки в рукава

свитера, поддергивает их. Краем пледа Рада стирает с его шеи капли воды и вздыхает. Снова посматривает на тот утес, с

которого прыгнул Артём. Вспоминает, как сердце замерло у нее в груди. Это же так страшно. Вниз головой. В воду. Там же

могут быть камни. Но, наверное, Артём знает, что это безопасно. Но она этого не знала. И если бы он через несколько

секунд не вынырнул, она бы прыгнула за ним следом. Не раздумывая, прыгнула бы.

— Испугалась? — спрашивает он, будто прочитав мысли. Легко прижимает ее к себе, целует в щеку.

— Сумасшедший, — шепчет она, выворачиваясь, выскальзывая из объятий, чтобы поскорее взять его под руку и увести