Роберт Грин - 48 законов власти

Помните: успешность продвижения к власти зависит от умения выбирать наиболее рациональный, кратчайший путь, требующий минимальных затрат. Следует уметь обмануть людские подозрения, обойти их упрямое сопротивление вашей воле. Образы — это чрезвычайно действенный обходной маневр: минуя голову, вместилище сомнений и упорства, они направляют свое воздействие прямо в сердце. Ошеломляя взор, они порождают мощные ассоциации, объединяют людей, волнуют их. Ослепленные белым сиянием луны, жертвы готовы обманываться и прекрасно поддаются вашему лечению.

Антоний и Клеопатра

...Но более всего она полагается на свою красоту и впечатление от своего обхождения. <...> Она ... поднимается по реке Киднос на судне с золотым носом, пурпуровыми парусами и серебряными веслами. Судно движется под музыку, под звуки флейты, свирелей и цитр. Сама Клеопатра лежит под балдахином, богато украшенным золотом, одетая подобно Венере, ее окружают и обвевают дети, изображающие амуров.

У руля и снастей стоят прелестные женщины, изображая нереид и граций. С жаровен разносятся по обоим берегам благоухания. Судно провожает по суше несметная толпа, к которой присоединяются и жители города Тарсус, чтобы полюбоваться зрелищем.

Когда вследствие этого площадь для народных собраний опустела, Антоний, не покидавший судейского кресла, слышит, что Венера прибыла в гости к Бахусу, на счастье Азии. Антоний посылает просить Клеопатру на ужин, но она выражает желание принять его у себя. Антоний, желая выказать ей вежливость и непредубеждение, принимает приглашение и следует ему. Он находит неописуемо великолепную обстановку, но особенно поражает его изобилие света. Говорят, что со всех сторон светило столько огней, висевших на стенах и расположенных с таким искусством вверху, внизу, в симметрических многоугольных и круговых фигурах, что из всех известных прекрасных и занимательных зрелищ немногие могли сравниться с этим.

Плутарх. Из «Жизни Антония»

В 1536 году будущий король Франции Генрих II встретил свою первую любовь — Диану де Пуатье. Тридцатисемилетняя Диана была вдовой сенешаля Нормандии; Генрих же, жизнерадостный неоперившийся юнец, которому едва исполнилось семнадцать, только вступал на жизненный путь. Вначале их союз выглядел не более чем платоническим, и Генрих выказывал сильнейшую и возвышенную преданность Диане. Но скоро стало ясно, что он и ее постель предпочитает ложу своей молодой супруги Екатерины Медичи.

В 1547 году скончался король Франциск, и Генрих унаследовал трон. Это изменение ситуации сулило Диане определенные опасности. Ей только что исполнилось сорок восемь. Неудивительно, что, несмотря на холодные ванны и омолаживающие снадобья, которыми она, по слухам, пользовалась, возраст начинал брать свое. Теперь, когда Генрих стал королем, он мог вернуться на брачное ложе и поступить так, как другие короли, — выбрать себе лю­бовницу из числа красавиц, какими, к зависти всей Европы, изобиловал французский двор. Ему ведь было еще только двадцать восемь. Но Диана и не думала сдаваться. Она по-преж­нему притягивала своего любовника, пленяла его так же, как и на протяжении прошедших одиннадцати лет.

Секретным оружием Дианы де Пуатье были символы и образы, которым она всегда уделяла огромное внимание. В самом начале их связи с Генрихом она заказала кружево, в узоре которого были переплетены ее и его инициалы. Эмблема символизировала их союз. Это подей­ствовало на Генриха как чары: он размещал эту эмблему повсюду — на своем королевском облачении, на памятниках и соборах, на фасаде Лувра, а затем в королевском дворце в Париже. Диана одевалась только в черное и белое — ее любимые цвета, и, где только возможно, в эти цвета была окрашена эмблема. Символ был легкоузнаваемым, а его значение не было ни для кого тайной. Со временем, когда Генрих стал королем, Диана пошла еще дальше: она решила отождествить себя с римской богиней Дианой, в честь которой получила свое имя. Диана была богиней охоты, традиционного времяпрепровождения королей, страстно любимого Генрихом. Кроме того, в искусстве Возрождения Диана символизировала целомудрие и чистоту. Для женщины, подобной Диане, идентифицировать себя с богиней означало с новой силой вызвать к жизни все эти символы, которые бы мгновенно окружили ее ореолом уважения и почтительности. Подчеркнув этим символом их «целомудренные» отношения с Генрихом, она к тому же отгородила бы свое имя от представлений об адюльтере и себя от роли рядовой любовницы короля.

Чтобы добиться задуманного, Диана полностью изменила свой замок в Ане. Прежний замок сровняли с землей, а на его месте было возведено величественное здание, напомина­ющее древнеримский храм, окруженное по периметру дорическими колоннами. Постройка была выполнена из белого нормандского камня с черными крапинами — природа как бы воспроизводила белый и черный цвета Дианы. Монограмма переплетенных инициалов ее и Генриха украшала колонны, двери, окна, ковры. Символы богини Дианы — полумесяцы, рогатые олени и гончие псы — красовались на воротах и фасаде. Внутренние покои были украшены гобеленами с изображением эпизодов из жизни богини. Гобелены висели на стенах и устилали полы. В саду возвышалась знаменитая статуя «Диана-охотница», которая ныне находится в Лувре. Статуя поражала портретным сходством с Дианой де Пуатье. Живописные и скульптурные изображения Дианы наполняли замок.

Ане поразил воображение Генриха, так что он и сам стал во всеуслышание называть Диану де Пуатье олицетво­рением римской богини. Когда в 1548 году эта чета поя­вилась вместе в Лионе на торжествах, народ встречал их живыми картинами, изображающими сцены с Дианой-охотницей. Великий француз­ский поэт той эпохи Пьер де Ронсар писал стихи в честь Дианы. Можно сказать, повсюду во Франции царил настоящий культ римской богини, а инспирирован он был фавориткой короля. Генриху казалось, что и саму Диану окутывает божественная аура, что их удел быть вместе до конца дней. И вплоть до своей гибели в 1559 году Генрих оставался верным Диане, он произвел ее в герцогини, наделил огромным состоянием и благоговел перед своей первой и единственной фавориткой, демонстрируя почти религиозное поклонение ей.

Из «Заката Средневековья» Йохана Гуизинги

В Средние века тяга к символам была гораздо сильнее. ...Символизм становится способом краткого изложения идей. Вместо того чтобы искать взаимоотношения между двумя предметами, следуя по скрытым окольным путям их причинных связей, мысль делает петлю и вскрывает эти отношения не в причинно-следственном аспекте, а в контексте значения. ...Символическое мышление позволяет обнаружить бесконечное количество ассоциаций между предметами.­